Новый Библейский Комментарий Часть 1 (Ветхий Завет) - Дональд Карсон

С другой стороны, принципы сдержанности, дипломатичности, милосердия и уважения к неучаствующим в боевых действиях сохраняют свою непреходящую ценность при ведении всяких войн. И любые боевые операции, приводящие к разрушениям самого творения Божьего, с точки зрения Библии (ст. 19–20) отвратительны.

21:1–9 Преступление неизвестного убийцы. Мы уже рассмотрели законы о наказаниях за убийство умышленное и неумышленное (19:4–13). В случае предумышленного убийства это не просто наказание виновного, но также и религиозно–обрядовое очищение всей земли и народа (19:13), чтобы не прекращалось действие заветных отношений с Богом. Когда же убийцу обнаружить не удавалось (настоящее повеление, по–видимому, относится к убийству предумышленному), то земля не могла быть очищена обычным образом, т. е. приведением в исполнение приговора над убийцей (см. также: Быт. 9:6). Этот закон, стало быть, давал возможность провести религиозно–обрядовое очищение иным путем.

Ответственность за этот обряд очищения возлагалась на старейшин города, ближайшего к месту совершенного преступления (2). Старейшины убивали ритуальную телицу. Интересно, что и телица, и место, избираемые для ритуала, не должны были быть использованы ранее для сельскохозяйственных работ (3–4). Таким образом, хотя этот ритуал и не являлся жертвоприношением, он похож на него тем, что и жертва, и место выделялись специально для этой цели. Этот ритуал похож на жертвоприношение еще и тем, что искупал пролитие крови убитого (Лев. 17:11).

Старейшины ближайшего города несли ответственность за религиозно–обрядовое очищение всего Израиля (8). То, что сами они невиновны в этом преступлении, знаменуется ритуалом омовения рук (7).

21:10—14 Женитьба на пленнице. Этот закон соотносится с законом об отношении к поверженному врагу вне пределов земли обетованной (20:10—14, особенно ст. 14). Мужчина мог взять пленницу в жены после определенного ритуала. Она должна остричь свои волосы, обрезать ногти и снять с себя пленническую одежду в знак траура по отцу и матери. Это может означать не что иное, как то, что она отделилась от родного дома и отчизны. Таким образом, эти ритуалы символизировали переход на положение израильтянки.

Через месяц брак можно было считать состоявшимся. Если в последующем по той или иной причине муж решит разойтись с ней, она сохраняла за собой все права разведенной жены и становилась не рабыней, а свободной женщиной. Слово, переведенное как смирил (14), может быть только иносказанием заключения брака, т. е. того, что дает ей право на свободу.

21:15–17 Закон о первенце. Этот закон напоминает историю Иакова и обеих его жен, Лии и Рахили. Рахиль была моложе и более любимой, однако Лия родила первой (Быт. 29:21—35). Представленный здесь закон о первенце не является чем–то новым и не ограничивается только Израилем; цель этого закона состоит в защите прав ребенка, если отец отдаст предпочтение другому (см.: Быт. 49:3—4).

21:18—21 Наказание буйного сына. Серьезность наказания за непослушание родителям основана на том, что грубость детей рассматривалась как нарушение основной заповеди закона (5:16), а также на том, что семье в Израиле отводилась очень важная роль в поддержании с Богом отношений завета (6:7, 21–25; ср.: Мк. 7:10). Скорее всего, непокорность, о которой идет речь, представляет собой очень серьезное прегрешение; буйный образ жизни (ст. 20) может быть симптомом дерзкого противления путям Божьим, в которых родители должны были наставлять своих детей (18).

Этот закон, который кажется таким жестоким и даже противоестественным, был призван подчеркнуть ответственность родителей за сохранение завета. Он обязывал родителей наказать сына, поведение которого угрожало благополучию всего общества Господня, так как это нарушало заветные установления и предписанные нормы. В Новом Завете любовь к Богу и ревность по Нему также должны быть важнее верности семье (Мф. 10:37, но см. также: Мк. 7:9—13).

21:22 — 22:12 Различные постановления. 22—23 Возможно, здесь имеется в виду повешенный на столбе и выставленный на всеобщее обозрение уже после совершенной над ним казни (см.: 1 Цар. 31:10). Такой обычай, по–видимому, был одним из древнейших, цель его состояла в том, чтобы унизить казненного и после смерти; это указывало на то, что нарушитель завета находится под проклятием Божьим. Предполагалось, что если не захоронить тела, то дух мертвого человека не успокоится и после смерти. Закон здесь направлен на ограничение этого обычая, быть может, потому, что проклятие, нависшее над убийцей, могло каким–то образом осквернить весь народ (236). Этот закон упоминает Павел (Гал. 3:13) после слов о том, что Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за всех клятвою. Способ казни, произведенной над Ним, был ужасен не только своими мучениями, но и своим позором.

22:1—4 Закон утверждает не только отрицательное постановление: «ты не должен», но и положительное — «ты должен». Такова суть закона — гарантировать благо всего народа. Если израильтянам положено быть друг другу братьями и сестрами, то им нужно радеть о взаимном благе. Цель долга в отношении к ближнему — обеспечить средствами к жизни брата–израильтянина. Книга Второзаконие поднимается здесь до представления о законе как о долге любить ближнего своего, чего бы это ни стоило (см.: Лев. 19:17–18).

5 Это не просто вопрос моды, дело в проявлении определенных сексуальных отклонений в форме переодевания в одежду противоположного пола. Не исключено, что это правило направлено против гомосексуальной практики (см.: Лев. 18:22; 20:13). Возможно также, что некоторые ритуалы языческих религиозных культов включали в качестве элемента трансвестизм (переодевание в одежду противоположного пола, преимущественно мужчин в женскую с копированием поведения женского типа. — Прим. пер.), и такая практика осуждается здесь именно в связи с этим.

6–7 Цель этого правила та же, что и в 20:19, где речь шла об охране плодоносящих насаждений во время военных действий, то есть забота о плодородии земли. Наседку следует пощадить, поскольку она может принести еще птенцов. Вполне возможно, что здесь подразумевается охрана окружающей природы как источника пропитания.

8 Правило о перилах на кровле направлено на сохранение жизни человека. Как и указания в стихах 1–4, оно говорит о том, что закон идет дальше простого запрета на причинение вреда другим людям по жестокости сердца или алчности; закон требует исполнения всего возможного ради блага других.

9—11 Причина данных запрещений нам не совсем понятна. Вероятно, речь идет о почтении к различным классам тварного мира (как в Быт. 1:11 в: «по роду своему»), или о том, что подобные сочетания были известны в Египте. В последнем случае эти бытовые правила должны были символизировать отделение Израиля, народа святого, и, стало быть, служить внешним признаком его посвященности Богу. Хотя подобными внешними знаками могли злоупотреблять (Мф. 23:5), тем не менее призывать к святой жизни всегда уместно.

12 Кисточки по углам покрывала служили постоянным напоминанием хозяину о законах Божьих (Чис. 15:37–41; см. также: Втор. 6:8–9).

22:13—30 Правила, регулирующие половое общение. 13—21 Здесь ставится вопрос о целомудрии молодой жены до заключения брака. Закон рассматривает обстоятельства, при которых мужчина после первой брачной ночи обвиняет молодую жену в преждевременной утрате девственности. Такое обвинение трудно доказать или отвести. Тем не менее у суда имеется необходимая статья, причем предполагается, что можно найти и доказательства.

Признаками девства у девицы могут быть постельные принадлежности брачного ложа со следами крови на них при осуществлении брачных отношений или простыни со следами месячных, свидетельствующих о том, что девица до вступления в брак не была беременной. Представить последнее доказательство, вероятно, было сподручнее родителям.

В случае если обвинение со стороны мужа оказывалось ложным, он должен был понести телесное наказание и штраф в крупном размере в пользу отца женщины. Если же молодая жена будет найдена виновной, то ее следовало побить камнями до смерти, поскольку она совершила любодеяние (ср.: стиха 23—24).

22 Правило о наказании за грех любодеяния, охраняя одну из основных заповедей закона (5:18), предписывает смертную казнь обеим сторонам, совершившим этот грех. Однако исполнение закона могло зависеть от решения пострадавшей стороны (Прит. 6:32–35). Смертная казнь могла приводиться в исполнение только в том случае, если преступники были пойманы на месте преступления; это было характерно для всего Ближнего Востока в древности.

23—29 Эти стихи разъясняют правила о любодеянии, они рассматривают случаи интимных отношений мужчины с женщиной, принадлежащей кому–то другому. Необходимо было выяснить, представлял ли конкретный случай изнасилование или любодеяние было совершено с согласия женщины. В условиях города ее молчание воспринималось как согласие (23—24); в поле женщина рассматривалась скорее как жертва, поэтому умирал только мужчина (25–27).