1759. Год завоевания Британией мирового господства - Фрэнк Маклинн

Хоук, уверенный в том, что его совет примут, так и поступил. Но оказалось, что он сделал это только для того, чтобы отозвать Гэри, когда лорды Адмиралтейства (возможно, под руководством Боскавена, считавшего Гэри «глупым парнем»), приказали Хоуку сделать это самому. Они предположили, что адмирал не выполняет главные задачи, поставленных перед ним — блокаду Бреста и Морбиана. Это должно стать для него приоритетом.

Хоука можно оправдать лишь тем, что он спросил благородных лордов, из какого метафизического источника они получили информацию о Бомпаре.

С начала ноября развитие военной кампании определяли ветры и волны, а не тактическая проницательность соперничающих военно-морских командующих. Неустойчивость погоды можно проследить по скорости и направлению ветра. Ветер, западный в конце октября, перешел 1–2 ноября в юго-юго-восточный, 3-го числа — в юго-юго-западный, 4-го — в юго-западный, а 5-го — в северо-северо-западный. Затем он превратился в настоящий ураган.

К этому времени Конфлана завалили срочными сообщениями из Версаля — особенно, от Шуазеля. От маршала-адмирала требовали попытаться выполнить, по меньшей мере, часть вторжения под командованием д'Огюльона. При этом Конфлан должен был принять транспортные войсковые суда в Морбиане перед тем, как отправиться в Шотландию через западное побережье Ирландии.

Конфлану следовало избежать Хоука и прорваться через блокирующую эскадру Даффа около побережья Морбиана. В случае необходимости генерального сражения Людовик XV готов был пойти на риск.

Шпионы Адмиралтейства перехватили самое последнее послание Шуазеля, и от Ансона поступил приказ: все корабли должны прибыть к Бресту для генерального сражения.

Эти приказы 5 ноября поступили Хоуку в тот момент, когда в море начинало штормить. В тот же самый день Конфлан написал военно-морскому министру Беррьеру, что принял решение не прерывать преждевременно проект вторжения, но постарается избежать генерального сражения в море. Естественно, если на него нападут, он будет ожесточенно сражаться и хорошо проявит себя. Но главная цель заключалась в том, чтобы постараться избежать встречи с Хоуком.

Критики Конфлана утверждают, что решение избегать сражения в итоге превратилось в навязчивую идею с катастрофическими результатами.

Сильный западный ветер 5 ноября перешел в ночь с 6 на 7 ноября в мощный шторм. На флот Хоука, безуспешно пытавшегося уйти в западном направлении, обрушились беспощадные шквалы ветра и дождя. В процессе постепенного изменения направления ветра с северного на западное, повреждения, наносимые судам, неумолимо увеличивались. Их паруса оказались разорванными, а мачты — поврежденными. Ярды оснастки были спущены вниз, топсели разорваны. Но тяжелый западный шквал сносил армаду с ее стоянки.

Утром 7 ноября Хоук неохотно отказался от неравной борьбы и ушел в направлении Торбей. Дафф и крейсеры остались наблюдать за Брестом и отправили в Торбей фрегат на случай, если Конфлан начнет атаку.

Позднее в тот же самый день шторм, который отправил Хоука обратно в Англию, привел с собой эскадру Бомпара из Вест-Индии в Брест.

Здесь царило спокойствие и безмятежность. Бомпар не только узнал из достоверного источника, что флот Хоука более не осуществляет блокаду, но и одним махом решил проблему Конфлана с личным составом экипажей кораблей. Хотя суда Бомпара более не обладали боеспособностью, маршал-адмирал просто перевел опытные команды и снабжение, а также материальную часть в свой собственный флот, готовясь к боевым действиям.

Но французы ошиблись, решив, что Хоук вернулся в Англию на всю зиму. Если герцог Ньюкасл имел бы право решающего голоса, то результат действительно оказался бы таковым. Опасаясь, что флот получит серьезные повреждения, если ему придется бороться с зимними штормами, Ньюкасл настойчиво советовал быть крайне благоразумными и осторожными. Но после теплого обмена мнениями Питт, настаивающий на том, что Хоук должен снова выйти в море, взял верх.

В Торбей Хоук злился, бездействуя и раздражаясь. Хотя кораблям, потрепанным штормом (у многих из которых были порваны паруса), требовался период отдыха и восстановления, адмирал беспокоился, что подобное затишье может сыграть на руку Конфлану. Но мощные ветры 10–11 ноября означали, что выйти в море невозможно вообще.

12 ноября ветер стал умеренным, у британского адмирала мгновенно появились надежды, что он может вернуться на стоянку. Хоук вышел с девятнадцатью линкорами и двумя фрегатами. Но не успела флотилия появиться в Ла-Манше, как резко увеличилась скорость ветра и высота волны. Столкнувшись с юго-западным ветром и высокой волной, когда вновь стали рваться паруса боевых кораблей, Хоук с мрачным видом оставался в море до утра 13-го числа. Флотилия еще не потеряла землю из виду.

Свирепость моря, покрытого пятнами пены, заставило британцев вернуться в Торбей. По меньшей мере, Хоук получил хоть какое-то утешение: адмирал Сондерс и его квебекская флотилия вернулись в Англию, преодолев опасный Атлантический океан.

После героической работы Сондерса на реке Св. Лаврентия его легко можно было бы понять, если бы адмирал ушел в отпуск. Однако он немедленно добровольно предложил свои собственные услуги, а также свой флот Хоуку.

Британский квебекский флот против французского флота из Вест-Индии, Сондерс против Бомпара: поистине все пути теперь, судя по всему, вели только в залив Киброн.

В воздухе появилось ощущение общего ожидания, как только Ансон направил дополнительную рабочую силу в Портсмут и в Плимут, чтобы подготовить каждый имеющийся боевой корабль к выходу в море.

Штормы значительно утихли только после 14 ноября. Это позволило первой флотилии Хоука выйти в море. Но многие корабли не смогли этого сделать до 19 ноября. Британский адмирал был в высшей степени уверен в своих собственных возможностях и в возможностях моряков. Их боевой дух, питание и здоровье находились в отличном состоянии. Возможно, его беспокоило только то, что нельзя было составить систематической морской карты французского побережья. Хоук не имел точного представления относительно рифов, отмелей, измеренных глубин, приливов и отливов, возможных стоянок, а также батарей во всех пунктах на побережье Атлантического океана.

Еще 16 ноября, когда он шел по Ла-Маншу в направлении Уэсана, Хоук встретил четыре судна поставщиков продовольствия. Их шкиперы проинформировали адмирала, что Конфлан вышел из Бреста 14 ноября. Еще накануне его видели всего в шестидесяти милях от Бель-Иля — большого острова, расположенного неподалеку от побережья полуострова Киброн.

Так как стало очевидно, что маршал-адмирал направляется к Морбиану, Хоук отправил быстроходные куттеры ко всем своим капитанам, чтобы предупредить: что жертва уже вышла в поход. Он писал в Адмиралтейство: «При сильном юго-юго-западном ветре всю ночь шел на всех парусах и не сомневался, что встречусь с ним в море или в заливе Киброн».

Трусоватый герцог Ньюкасл, который ранее утверждал, что в настоящее время нельзя избежать вторжения французов никакими средствами (хотя он полагал, что оно нацелено на Ирландию), в исступлении писал герцогу Бедфорду: «Считалось почти невозможным, что месье Конфлан сможет избежать встречи с сэром Эдуардом Хоуком… Что же касается сражения с ним, мой лорд Ансон считает, что об этом вообще не стоит и говорить».

Как только Конфлан вышел из Бреста, он взял курс на Морбиан при северо-западном ветре. Французский адмирал находился немногим более чем в 100 милях от места своего назначения, опережая Хоука на 200 миль. В составе его флота имелся двадцать один линейный корабль в трех эскадрах под командованием Буде де Гебриана, Сен-Андре дю Вергера и шевалье де Боффремона. Но, к его несчастью, для наблюдения за маневрами противника имелось всего пять крейсеров.

Кампания в заливе Киброн, 14–20 ноября 1759 г.

Битва при Киброне, 20 ноября 1759 г.

К середине дня 16 ноября Конфлан был на полпути к своему объекту — приблизительно в шестидесяти девяти милях западнее острова Бель-Иль. Но в тот день с востока подул сильнейший ветер, переходя в ураганный. Море стало бурным, волны — высокими. Гонимые ветром и не имеющие возможности остановиться раньше, чем они оказались в 120 милях западнее острова Бель-Иль, французы в итоге потеряли три дня на шторм. И оказались на той же самой позиции три дня спустя.

Только 18 ноября Конфлан смог приступить к тому, чтобы начать возвращение назад. Но даже и тогда он двинулся не по истинному курсу.

Ветер перешел в северо-северо-восточный. Это означало, что французам пришлось сперва уйти еще дальше на юг, чтобы потом двинуться в восточном направлении. Когда днем 19 ноября ветер утих, Конфлан обнаружил, что находится приблизительно в семидесяти милях юго-западнее острова Бель-Иль. Невероятно, но он не приблизился к месту назначения на меньшее расстояние, чем то, на котором его заметили с британских судов снабжения продовольствием 15 ноября.