Троецарствие - Ло Гуаньчжун

«Оказывается, Цай Мао и Чжан Юнь давно связаны с Восточным У», — подумал Цзян Гань, прочитав письмо. Он торопливо спрятал его к себе за пазуху и хотел просмотреть остальную переписку, но Чжоу Юй в этот момент заворочался на своем ложе. Цзян Гань поспешно задул светильник и лег.

— Друг мой, — проговорил сквозь сон Чжоу Юй, — через несколько дней я покажу тебе голову злодея Цао Цао.

Цзян Гань что-то пробормотал ему в ответ.

— Поживи у меня несколько деньков и увидишь голову злодея Цао Цао… — повторил Чжоу Юй.

Цзян Гань не ответил. Прошло некоторое время. Он окликнул Чжоу Юя, но тот уже спал. Цзян Гань прилег рядом.

Приближалось время четвертой стражи.

— Господин ду-ду! — В шатер просунулась чья-то голова. — Господин ду-ду! Вы спите?

Кто-то осторожно вошел в шатер. Чжоу Юй поднялся с ложа.

— Кто это здесь лежит? — удивился он.

— Разве вы забыли, что пригласили своего друга Цзян Ганя переночевать в вашем шатре? — был ответ.

— Я никогда не пил много, а вчера перепился и ничего не помню, — произнес Чжоу Юй тоном раскаяния. — Может быть, я и сболтнул такое, чего не следовало говорить…

— С северного берега приехал человек, — сказал вошедший.

— Говорите тише! — замахал руками Чжоу Юй и, обернувшись, позвал. — Цзян Гань! Цзян Гань!

Тот не отвечал, притворившись спящим. Тогда Чжоу Юй потихоньку вышел из шатра. Цзян Гань напряженно прислушивался. Снаружи слышались голоса.

— Цай Мао и Чжан Юнь сообщают, что в ближайшее время им не удастся выполнить свой план, и они этим крайне встревожены, — произнес кто-то.

Потом там заговорили так тихо, что больше ничего не удалось разобрать. Вскоре Чжоу Юй возвратился в шатер.

— Цзян Гань! Цзян Гань! — окликнул он.

Но Цзян Гань делал вид, что спит. Чжоу Юй скинул одежды и тоже лег. А Цзян Гань лежал и думал:

«Чжоу Юй человек очень осторожный. Утром он хватится, что исчезло письмо, и убьет меня…»

Пролежав до часа пятой стражи, Цзян Гань неслышно приподнялся и позвал Чжоу Юя. Тот спал. Цзян Гань повязал голову и тайком выскользнул из шатра. Разбудив своего слугу, он направился к воротам лагеря. На вопрос стражи, куда он так рано уходит, Цзян Гань ответил:

— Я боюсь, что своим присутствием отвлекаю господина ду-ду от важных дел, и потому решил уехать…

Стража не стала его задерживать. Цзян Гань беспрепятственно сел в свою лодку и поспешил вернуться к Цао Цао.

— Ну, как дела? — спросил чэн-сян, едва завидев его.

— Чжоу Юй непоколебим, никакими уговорами…

— Вы ничего не добились, и над вами еще посмеялись! — гневно оборвал его Цао Цао.

— Не гневайтесь, господин чэн-сян, — ответил Цзян Гань. — Хоть я и не сделал того, что обещал, но узнал одно важное дело! Прикажите всем удалиться.

Цзян Гань вынул письмо и прочитал его Цао Цао.

— Неблагодарные разбойники! — яростно закричал Цао Цао. — Ведите их сюда!

Цай Мао и Чжан Юнь явились.

— Я хочу, чтобы вы вели корабли в бой! — заявил им Цао Цао.

— Воины наши еще недостаточно обучены, господин чэн-сян, — возразил Цай Мао. — Нельзя же так легкомысленно выступать!

— А если бы они были обучены, моя голова была бы уже у Чжоу Юя, да?

Цай Мао и Чжан Юнь не поняли, что Цао Цао хочет сказать этими словами, и растерянно молчали. Цао Цао приказал страже вывести их и обезглавить. Вскоре головы несчастных положили у шатра. И тут только Цао Цао уразумел, какую ошибку он совершил.

— И я попался на хитрость! — с горечью произнес он.

Потомки сложили об этом такие стихи:

Коварству Цао Цао противостоять было трудно,Но сам он к Чжоу Юю в ловушку попал сгоряча.Чжан Юнь и Цай Мао, чтоб жизни спасти, изменили.Кто ж знал, что злодеи погибнут от рук палача?

При виде отрубленных голов Цай Мао и Чжан Юня военачальники встревожились и стали расспрашивать, что случилось. Цао Цао не хотел признаться в том, что Чжоу Юй его перехитрил, и поэтому ответил:

— Они нерадиво исполняли военные приказы, и я их казнил…

Военачальники долго вздыхали. Цао Цао назначил командовать флотом Мао Цзе и Юй Цзиня. Шпионы прослышали об этом и донесли в Цзяндун.

— Теперь мне некого опасаться! — удовлетворенно воскликнул Чжоу Юй. — Самых опасных для меня людей уже нет в живых!

— Ловко вы это устроили! — в восхищении заметил Лу Су. — Если вы будете так же командовать войсками, то мы разобьем Цао Цао!

— Военачальники наши об этой хитрости ничего не знают, но от Чжугэ Ляна это, пожалуй, не могло укрыться, — сказал Чжоу Юй. — Ведь он во много раз проницательнее меня! Сходите-ка к нему и попытайтесь выведать, известно ему что-нибудь или нет. Потом сообщите мне.

Поистине:

Хоть план его внести вражду был выполнен им смело,Он испытать решил того, кто непричастен к делу.

Если вы не знаете, что Чжугэ Лян сказал Лу Су, загляните в следующую главу.

Глава сорок шестая

в которой будет рассказано о том, как Чжугэ Лян ухитрился достать стрелы, и о том, как Хуан Гай добровольно подвергся наказанью

Получив повеление Чжоу Юя, Лу Су отправился повидать Чжугэ Ляна. Чжугэ Лян пригласил его войти и усадил напротив себя.

— Простите, учитель, — сказал Лу Су, — эти дни мы так были заняты военными делами, что не имели возможности слушать ваши наставления.

— Это мелочи! — успокоил его Чжугэ Лян. — Вот я виноват, что до сих пор не поздравил Чжоу Юя с великой удачей.

— С какой удачей? — невольно вырвалось у Лу Су.

— Вам непонятно! Ведь Чжоу Юй прислал вас выведать, знаю я что-нибудь или нет! Да! За такое дело его можно поздравить!

— Откуда вам все известно? — растерялся Лу Су.

— У Чжоу Юя хватило хитрости, чтобы обмануть Цзян Ганя, — ответил Чжугэ Лян. — Правда, он перехитрил и Цао Цао, но тот скоро поймет свою ошибку, только не захочет в ней признаться. Со смертью Цай Мао и Чжан Юня Цзяндун избавился от огромной опасности — тут есть чему радоваться! Цао Цао, как я слышал, отдал судьбу своего флота в руки Мао Цзе и Юй Цзиня, но это уже не так страшно.

Лу Су не знал, что сказать, и поспешно откланялся.

— Смотрите, не говорите Чжоу Юю, что мне обо всем известно, — напутствовал гостя Чжугэ Лян. — А то как бы он из зависти опять не стал искать случая погубить меня!

Лу Су обещал исполнить его просьбу, но когда пришел к Чжоу Юю, передал ему все как было.

— Нет! Этого человека нельзя оставлять в живых! — встревожился Чжоу Юй. — Я твердо решил убить его!

— Если вы убьете Чжугэ Ляна, Цао Цао вас осмеет! — предупредил Лу Су.

— А я предам его казни на законном основании, — возразил Чжоу Юй. — И, умирая, Чжугэ Лян ни в чем не сможет меня обвинить.

— Как же вы это сделаете? — поинтересовался Лу Су.

— Пока не спрашивайте, а там увидите.

На следующий день Чжоу Юй созвал к себе в шатер всех военачальников и велел пригласить на совет Чжугэ Ляна. Тот охотно пришел.

— Как вам известно, в ближайшие дни нам предстоит сражение с Цао Цао, — обратился к нему Чжоу Юй. — Не скажете ли вы, какое оружие целесообразнее всего применять, когда приходится воевать на воде?

— По-моему, для сражений на такой большой реке, как Янцзы, прежде всего необходимо иметь луки и стрелы, — ответил Чжугэ Лян.

— Вполне с вами согласен, — промолвил Чжоу Юй, — но беда в том, что у нас не хватает стрел! Вот я и решил обратиться к вам, не возьмете ли вы на себя труд изготовить сто тысяч стрел, которые нам крайне необходимы, чтобы достойно встретить врага? Дело это очень важное, и я надеюсь, что вы не откажетесь!

— Разумеется, если вы мне приказываете, я не пожалею сил! — ответил Чжугэ Лян. — Осмелюсь только спросить, когда эти стрелы должны быть готовы?

— Через десять дней. Это возможно?

— Что вы! Если мы так будем тянуть, то провалим великое дело! Ведь корабли Цао Цао придут со дня на день!

— Сколько же времени вам потребуется, чтобы сделать стрелы? — спросил Чжоу Юй.

— Через три дня я представлю вам сто тысяч стрел!

— Не шутите! На войне не до шуток! — остановил его Чжоу Юй.

— Смею ли я с вами шутить, господин ду-ду! — воскликнул Чжугэ Лян. — Дайте мне письменный приказ, и если я не исполню его, наказывайте меня!

Чжоу Юй только этого и хотел. Он вызвал войсковых писцов, которые тут же составили нужную бумагу. Потом он велел подать вино и, угощая Чжугэ Ляна, сказал:

— Когда кончится война, я отблагодарю вас за труды!

Чжугэ Лян выпил несколько кубков вина и откланялся.

— Сегодня уже поздно, — сказал он на прощание Чжоу Юю, — а завтра я начну работу. Через три дня присылайте на берег пятьсот воинов для переноски стрел.

Чжугэ Лян ушел.

— Этот человек вас обманывает! — воскликнул Лу Су.

— Что ж, он сам обрек себя на смерть! Я к этому его не принуждал! — произнес Чжоу Юй. — В присутствии всех он потребовал у меня письменный приказ. Хорошо! Теперь он в моих руках! Пусть у него даже крылья вырастут, все равно ему от меня не уйти! Вот только надо приказать войсковым мастерам, чтобы они всеми способами тормозили дело и не снабжали его необходимыми материалами. Тогда он не поспеет в срок, и вина его будет доказана! Кому придет в голову осуждать меня? Пойдите-ка сейчас и разузнайте, что он там делает. Потом расскажете мне.