Страсти по России. Смыслы русской истории и культуры сегодня - Евгений Александрович Костин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так, может, России сейчас определиться со своим восточным союзником – Китаем, и стать на его сторону и вместе с ним развивать будущее человечества?
Это привлекательный поворот событий, но есть один пунктик. Нельзя не признать, что встающие в полный рост «восточные тигры», до сих пор находятся под идеологическим влиянием западного типа цивилизаций. Совсем незаметно, но стереотипы, идеалы, образ жизни и все прочее, становится все более привлекательным для стран Азии, и та модель общества потребления, какая в полной мере реализована на Западе, почти проникла в поры и китайского и индийского общества. Понятное дело, что при этом сохраняется тьма разного рода национальной специфики, но западный проект является доминирующим для формируемой новой ментальности азиатских отдельных культур и цивилизаций. В этом отношении Запад подмял под себя практически весь мир, к гносеологическому своему ужасу обнаружив, что его модель и содержание западного проекта себя исчерпали. Цикл данного посттехнологического этапа развития западной цивилизации практически завершен, она сама переживает кризис своей идентичности, так как пропали видимые цели и идеальные представления о том, куда двигаться и что делать дальше. При этом у него (а во многом и остального человечества) сохраняется упрямая вера в то, что спасителем и нитью Ариадны для всего мира опять-таки выступит Запад, и никто другой, никакая иная цивилизация.
– М-да, невесело. Но, все же, что делать России в условиях глобального обострения противоречий?
Перед Россией в перспективе ближайшего цивилизационного будущего встанет вопрос, к кому она должна будет прислониться: уходящей западной цивилизации или наступающей восточной. Или же, найдя в себе силы переформатирования всей сферы идеологической и духовной жизни, создав новую матрицу (проект) своего развития, она станет центром притяжения для всего человечества в самом главном – не потребительском – но духовно-культурном отношении. Без самоопределения такого рода собственное, даже автаркическое, замкнутое своей территорией, пространство русской цивилизации обречено на постепенное угасание. Русская ментальность, сформированная тысячелетним опытом, столь отличным от всего, что мы наблюдаем на Западе и Востоке, не может существовать без определенного рода сверхсмыслов, которые она должна постоянно генерировать, оправдывая, таким образом, свое жизненное и цивилизационное существование.
– Все-таки мы возвращаемся к русской культуре и ее значению для всего мира и в данный момент?
Да, Вы правы, это та самая площадка, на которой Россия крайне сильна и выделяется на фоне других цивилизаций. Можно кратко заметить, что в определенном отношении Россия может выступить и в качестве известного рода ориентира для всего человечества в наступающую эпоху. Ее главное онтологическое свойство, которое и сделало Россию цивилизацией и позволило создать культуру мирового уровня, состоит в умении продуцировать значительные и серьезные смыслы. Россия – это цивилизация смыслов. Их-то, как и производимых из них антропологических и социальных проектов, не хватает современному человечеству.
Оно продолжает исходить из количественных, материальных параметров развития цивилизации, все ценностные, смысловые ориентиры ушли даже не на второй, а куда-то еще дальше, план. Создание новой цифровой реальности присутствие в жизни человека искусственного интеллекта, появление практически тотальных и всеобъемлющих способов контроля за перемещениями человека, его предпочтениями (что мы уже имеем в полной мере, пользуясь компьютером), наблюдения над финансами, сексуальными интересами определенных слоев общества, в целом – над общественными настроениями и социальными предпочтениями и т. д. – все это, вместе взятое, приобретает характер цифровой тюрьмы для человека, в которой его самостоятельность и независимость как индивидуальности будет регулироваться только размерами цифровой клетки.
– Оригинальное определение. Но без усвоения новой технологической реальности, без «цифры» не обойтись и России, ведь так?
Так-то оно так, но не через процесс новой «вестернизации», не через обращение (запоздалое, конечно) к китайскому опыту в технологическом отношении, Россия может обрести свое место в наступающем будущем и придать импульс развитию своей цивилизации, но через обновление своего цивилизационного кода, через раскрытие всех неосвоенных до сих пор смыслов, созданных прежней русской культурой. Ведь очевидно, что потенциал русской цивилизации, особенно с мощной, уникальной добавкой, произведенной в советское время, не то что не исчерпан, но он до конца и не понят как в России, так и, естественно, на Западе.
Если вообразить некое действие, по которому Россия, следуя заветам Петра Великого, начнет производить административные, технологические, поведенческие и культурные изменения в обществе и государстве по примеру более продвинутых соседей по европейской цивилизации, то на современном этапе развития цивилизации это окажется пустой тратой времени. Когда Петр совершал свои реформы, он освобождал ментальность людей и структуры страны от архаики в самом прямом смысле слова, и то, что он предлагал России и что было с благодарностью Россией принято, было новым этапом движения культуры и цивилизации вверх по лестнице прогресса и совершенствования всего, что связано с благополучием прежде всего государства, но в том числе, и людей.
Но сейчас? Что брать от Запада? Какова была бы цена новой волны «вестернизации» России, когда Запад ничего смыслового и содержательного ей предложить не может? Концепты Запада пусты, вычищены от содержания. Можно только посочувствовать великой цивилизации, которая пришла к «пустоте смысла» как итогу развития человека и всего с ним связанного. Автор понимает, что такого рода обобщения и генерализации, выражаясь толстовским словом, могут вызвать скептическую улыбку и отторжение, но, по существу, так оно и есть, Запад обнаружил в себе все более увеличивающееся пространство вакуума, которое камнепадным образом заполняется всякого рода добавками к человеку в виде разнообразных технологических приспособлений, устройств и прочих механистических предметов, которые не только не добавляют к человеку человека, но выстуживают его и избавляют от последних гуманистических иллюзий.
– Евгений Александрович, а нет ли в Ваших рассуждениях определенного противоречия: кто же будет прокладывать путь человечеству – Россия, Запад или Китай?
Правильный ворос, на который даст ответ сама реальная история. Но необходимо иметь в виду, что существует несколько уровней противоречий и на каждом из них есть свои развилки. Я отвечу Вам очень просто безо всяких историософских рассуждений. Во-первых, самым решительным образом России надо определиться с возвращением к своим культурным и ментальным истокам, включая советский опыт. Это еще, кстати, вопрос, как мировая
