Признание шефа разведки - Боб Вудворд

— Нет, — ответил Кейси.

— Следует ли мне присутствовать на этом совещании?

— Не возражаю, но ставьте меня в известность, — ответил директор центральной разведки.

Вечером 3 января Споркин встретился с Нортом, который сказал, что он обо всем проинформирует Кейси.

Утром в воскресенье 5 января Норт позвонил Споркину домой и сказал, что вечером они соберутся в доме у директора ЦРУ, который возвращался из Флориды.

Познакомившись с новой директивой по Ирану, Кейси сказал Норту и Споркину, что она вполне подходящая.

Когда они уходили от Кейси, Споркин остановил Норта в вестибюле И спросил:

— Почему мы все-таки не упомянули в документах о заложниках?

Норт ответил, что против этого возражает государственный департамент, поскольку это выглядело бы как обмен оружия на заложников.

— Мне это, знаете ли, не кажется убедительным. Давайте вернемся и переговорим с директором.

Споркин сказал Кейси, что эта директива является наиболее важной и острой из всех когда-либо принятых. И будет лучше, если в ней сказать все честно. Кейси согласился, и была добавлена третья целы «Содействовать освобождению удерживаемых в Бейруте американских заложников».

На следующей неделе Ливия и Иран были главными темами в Белом доме. В понедельник б января на заседании Группы планирования по вопросам национальной безопасности, проходившем в Ситуационной комнате Белого дома, президент утвердил план активизации и расширения тайных операций по подрыву позиций Каддафи и продолжения секретной подготовки (операция «Роуз») к нанесению совместного американоегипетского удара по Ливии. Но отложил принятие решения о бомбардировке Ливии американскими ВВС.

Заседание группы было продолжено на следующий день для рассмотрения военного варианта акций. Шульц сообщил мнение юрисконсульта государственного департамента, что терроризм является «вооруженной агрессией», и военный ответ является оправданной самообороной. Уайнбергер высказал свои возражения. Предположим, что Каддафи собьет американские самолеты и захватит пилотов. Число заложников увеличится. Заявление Уайнбергера произвело на всех впечатление.

Президент отверг военный вариант, и Уайнбергер, улыбаясь, покинул Ситуационную комнату.

Президент, вице-президент, Шульц, Уайнбергер, Кейси, Риган, Миз и Пойндекстер перешли в Овальный кабинет для обсуждения иранского вопроса.

Пойндекстер изложил план продолжения поставок оружия. «Иран хочет, чтобы мы продемонстрировали добрую волю», — заявил он. Поставки можно было бы осуществить в течение короткого срока, от 30 до 60 дней. Тогда Иран освободит оставшихся пятерых американских заложников. Учитывая важность сделки и потенциальную угрозу для жизни заложников, комитеты по разведке конгресса США предполагается проинформировать только после освобождения заложников и их вылета из Ливана. Только после этого информацию можно предать гласности. А если что случится, роль США в этом деле можно было бы отрицать.

Шульц сказал, что он против. Это подорвало бы всю американскую политику в отношении терроризма, которая, как он напомнил собравшимся, состоит в том, чтобы не заключать никаких сделок с террористами как в отношении поставок оружия, так и выкупа заложников. Против выступил и Уайнбергер. Этот план может сделать Соединенные Штаты объектом самого грубого шантажа: каждый раз, когда иранцы не будут получать желаемого, они станут угрожать США разоблачением договоренности.

Пойндекстер настаивал, что возникла особая ситуация: намечаемые действия не противоречат общему курсу, хотя и являются исключением.

— Это не сработает, — заявил Шульц.

— Правдоподобное отрицание, недоказуемость — это фикция, это — теория, которая уже опробовалась, — сказал он с сарказмом. — Совсем недавно, во времена никсоновской администрации, уже пробовали. И не сработало.

Кейси выступал за операцию. Сделка будет осуществлена быстро, и, если первые поставки оружия результатов не дадут, дело прикроем. Иран играет особую роль в мировых делах, он занимает уникальное географическое положение, находясь в подбрюшье России. США не могут повернуться к нему спиной, позволить ему подпасть под советское влияние.

— А что можно сказать об иранском посреднике Горбанифаре? — спросил кто-то. — В срочном сообщении ЦРУ от 1984 г. он был назван талантливым фальсификатором. Можно ли использовать таких людей, доверяться им?

— Но Горбанифар помог освободить три месяца назад Уира, — ответил Кейси. — У него отличные контакты в Иране, и, хотя он не прошел в свое время проверку на полиграфе, можно проверить его еще раз.

Мнения членов группы разделились, но у всех создалось впечатление, что президент выступает за продолжение операции.

Через четыре дня, 11 января, Горбанифар прибыл в Вашингтон, и вечером в отеле «Фор сизонс» ЦРУ подвергло его проверке на детекторе лжи. Результаты проверки поступили к Кейси. На 13 из 15 поставленных вопросов Г орбанифар дал лживые сведения. Несомненно, это фальсификатор и махинатор и его деятельность может принести ущерб интересам Соединенных Штатов.

Кейси приказал Чарли Аллену провести беседу с Горбанифаром. 13 января беседа состоялась и продолжалась пять часов. Вскоре доклад на девяти страницах был представлен Кейси. В нем говорилось, что Г орбанифар «чрезвычайно эмоциональный и энергичный человек, имеет о себе очень высокое мнение, которое целесообразно постоянно поддерживать. Интеллигентный человек. Нажил солидный капитал на поставках оружия и предоставлении «других услуг». Он прямо говорит о том, что надеется получить от договоренности с США».

Что касается заложников, то, по сообщению Аллена, Горбанифар «готов работать по этому вопросу с Белым домом. Эти усилия следует предпринимать вне связи с другими вопросами».

«У нас имеются убедительные данные, что Г орбанифар близок к премьер-министру, министру по делам нефти и другим высокопоставленным должностным лицам. Однако он, несомненно, преувеличивает свои возможности».

«Самым неудачным обращением с Горбанифаром была бы попытка поучать его».

На следующий день вечером Кейси встретился с Нортом и пояснил ему, что Уайнбергер будет ставить палки в колеса до тех пор, пока Пойндекстер не скажет ему, что президент выступает за продолжение инициативы в отношении Ирана, причем без задержки. Кейси предложил созвать совещание. Оно состоялось 16 января в кабинете Пойндекстера. Присутствовали Споркин, Кейси, Уайнбергер и Миз. Министр юстиции Миз заявил, что, по его мнению, в соответствии с предлагаемой директивой задержка с уведомлением конгресса об этой операции вполне законна. Конгресс проинформируют после отъезда заложников из Ливии. В то же время все согласились с тем, что президенту следует выступить в конгрессе с оправданием своих действий, даже если это будет грозить его пребыванию на своем посту.

На следующий день президент Рейган подписал директиву, разрешающую продажу оружия Ирану по линиям ЦРУ. Ее единственный экземпляр Пойндекстер положил в свой сейф. Заместитель директора ЦРУ по оперативным вопросам Клэр Джордж прочитал директиву в кабинете Пойндекстера в Белом доме. ЦРУ потребуется продать Ирану 4508 ракет «Тоу». А с Горбанифаром Джордж не хотел связываться. И прежний опыт работы с ним, и последняя проверка на полиграфе, когда Г орбанифар назвал правильно лишь свое имя, говорили, что он может подвести.

Кейси взвесил все «за» и «против». Горбанифар, конечно, мошенник, и у ЦРУ была полная возможность убедиться в его ненадежности. Но в этом канале было что-то, что срабатывало. «Все-таки стоит попытаться, — сказал Кейси, — ничто другое не действует. Посмотрим, что получится. Если он не выручит заложников, прикроем дело».

Для ознакомления с директивой Макмагон направился к Пойндекстеру. От советника по национальной безопасности он узнал, что есть намерение снабжать Иран и разведывательной информацией, чтобы помочь ему в войне с Ираком.

— Но это может дать ему преимущества в ведении наступательных операции, — с возмущением заметил Макмагон, — и привести к катастрофическим последствиям. ЦРУ уже дает иракцам информацию о положении на фронте. Может ли ЦРУ, администрация предоставлять разведданные двум сторонам? Это уже верх цинизма.

— Передача разведывательной информации способствовала бы установлению доверия, — настаивал Пойндекстер, — а первая тысяча ракет проверила бы действенность канала по освобождению заложников.

Макмагон был непреклонен.

— У нас появилась возможность, которую мы не должны упускать, — говорил Пойндекстер, прямо не отвергая доводов Мак-магона. — Мы должны продолжить ее использование. Если не получится, все, что мы потеряем — немного разведывательной информации и 1000 ракет «Тоу». А если сработает, тогда, возможно, мы многое изменим на Среднем Востоке.