Закон оружия - Дмитрий Олегович Силлов

с кулак, когда дракон мощно ударил крыльями и взлетел в воздух. Маг земли в отчаянии швырнул в рептилию своим незавершенным творением, но дракон, повернув голову, пыхнул огнем. Получилось слабо, язык пламени от силы метров на десять ударил и потух. Но многограннику хватило. Он только-только начал разворачиваться в воздухе на отдельные плоскости, словно был склеен из бумаги, как струя пламени не столько сожгла, сколько просто сбила его на землю. Куда он и упал, развалившись на тусклые, бесполезные осколки.

– Вот тварь, – вздохнул Тестомес, глядя вслед удаляющемуся дракону. Черная рептилия летела рывками, периодически заваливаясь на бок, но все-таки летела. – Такой алмазный октаэдр загубила.

– Это я виноват! – с отчаянием в голосе проговорил Ингар. – Надо было заранее приготовить пару заклинаний!

– Надо было, – согласился рябой Дирк, заходя сбоку и приставляя к шее мага кинжал. – А сейчас, господин колдун, пока к вам не вернулась сила, извольте завести руки назад и не дергаться. По вашей милости погибло две трети моего отряда, и вы за это ответите.

Ингар злобно зыркнул на нового командира латников, но ослушаться не посмел. Действительно, когда даже у самого мощного мага заканчивается его сила, он на некоторое время становится просто обычным человеком. До тех пор, пока хорошо не поест, не выспится и не подготовится морально к новым подвигам.

Но Снайперу на все это было плевать. Сунув в ножны «Бритву», он бросился к Ксилии, голова которой лежала на коленях Лиса. Парень гладил девушку по волосам, а кутруб в это время осматривал костяной шип, примериваясь, как бы его половчее выдернуть.

– Не трогай, – бросил Снайпер, опускаясь на колени перед раненой. – Не надо.

– Он… отравлен? – непослушными губами спросила девушка. – Я свое тело… вообще не чувствую… Я умираю?

Сейчас Ксилия уже лежала расслабившись, будто прилегла отдохнуть. Когда человек умирает, боль часто отступает, освобождая место для той, кто навсегда избавляет от страданий.

Снайпер закусил губу и кивнул. В глазах щипало. Давно забытое чувство, когда мир становится расплывчатым, когда ты по этой причине можешь пропустить приближение врага… и когда тебе нет дела до этого, потому что только сейчас ты осознаешь понемногу, что уже упустил нечто очень важное. Может быть, самое важное в твоей жизни. Девчонка заслонила его собой… а он сейчас не мог заслонить ее от той, чье приближение чувствовал лучше кого-либо на свете.

– Это хорошо… что я умираю… – прошептала Ксилия. – А еще хорошо, что твое лицо наконец зажило… Ты любишь другую, пришелец из иномирья… И никогда бы не полюбил меня… Освободи меня от доспехов…

Снайпер достал «Бритву», одним быстрым движением рассек шип надвое в том месте, где он вошел в подвижное сочленение стальных пластин на уровне пояса, после чего перерезал ремешки, фиксирующие тяжелый доспех. Теперь снять латы не составило большого труда.

– Хороший нож… – прошептала девушка, глядя на «Бритву». – Дай его мне.

Нельзя отказывать умирающему в последнем желании. Снайпер сильно сжал веки, пытаясь прогнать предательское жжение под ними, открыл глаза, перевернул нож и протянул его девушке рукоятью вперед.

– Я много знаю… о драконах… – продолжила Ксилия. – Дедушка рассказывал… Дракону нужно два сердца… Одно свое… Второе – той, которая любит… Неважно кого – его или кого-то другого… Для того чтобы победить, вам нужен дракон… Я хочу помочь тебе, побратим смерти… Я чувствую ее приближение… и знаю, что и ты чувствуешь его… Так пусть твой друг возьмет мой прощальный подарок тебе…

Снайпер не успел остановить ее руку. «Бритва» легко рассекла окровавленную одежду, грудь, ребра. В последние мгновения у людей иногда просыпаются скрытые резервы организма, особенно если этому способствуют сильные переживания. Похоже, сейчас был именно тот случай. Ксилия была воином и прекрасно знала, как работать ножом. Еще два характерных движения клинком…

– О Высшие, что она делает! – в ужасе прошептал подошедший Тестомес.

Рука девушки скользнула в широкий разрез – и вот на ее ладони лежит окровавленное сердце… а в широко раскрытых глазах умирающей Снайпер увидел отражение темной фигуры, которая стояла за его спиной.

– Быстрее! – сориентировался Тестомес, подхватывая слабо пульсирующий комок, готовый вот-вот выпасть из слабеющей руки Ксилии. Лис и охнуть не успел, как второй рукой колдун схватил «Бритву» и, одним ударом вскрыв парню правую часть груди, всунул в нее девичье сердце…

Снайпер с усилием оторвал взгляд от широко раскрытых мертвых глаз девушки, в которых отражался длинный коридор и темная знакомая фигура, медленно уплывающая вдаль по этому коридору. Все было сделано без него. Смерть унесла с собой душу Ксилии, Тестомес распорядился ее сердцем… Он все сделал правильно, этот практичный колдун, умеющий сохранять трезвость мысли в любых ситуациях. Отчего же так хочется выхватить «Бритву» из рук Итана и вскрыть его ухоженную, тщательно побритую шею от уха до уха?

Словно почувствовав что-то, Тестомес невольно отступил на шаг назад. Вытер нож о край одежды, неуверенно протянул его хозяину рукоятью вперед. Смелый поступок, с учетом состояния Снайпера.

Но мимолетный порыв уже прошел, и стрелок, забрав «Бритву», просто сунул ее обратно в ножны. Все сделано без него… Ему осталось только похоронить девушку, которую он и вправду не смог бы полюбить при жизни. Чтобы наполнить сосуд, надо сначала вылить его содержимое. Или вытряхнуть вон, если оно давно замерзло и превратилось в ледышку…

Лис сидел, прислонившись спиной к полуразрушенной стене склепа. Кутруб, что-то пришептывая на своем языке, колдовал над свежей раной на груди парня. У демона получалось неплохо. Лизнет черный коготь длинным узким языком, проведет им по краям раны, сведет их вместе, глядишь, они и приросли друг к другу, оставив на месте разреза толстый розово-синюшный шрам.

Парень сидел неподвижно, закрыв глаза и стиснув зубы, чтобы не заорать от жуткой боли. И дело даже не в том, что кутруб порой весьма неаккуратно дергает за рассеченную кожу на груди. Очень больно, когда твое тело, насквозь пропитанное магией, пытается пристроить внутри себя второе сердце, довольно грубо и бестактно подсоединяя его к кровеносной системе. Его можно понять, это тело, теперь живущее по своим законам, далеким от обычных человеческих. Пока вырванный из чужой груди комок мышц еще не умер и сокращается, нужно успеть любой ценой. И поэтому сухо трещат ребра, словно обугленные ветки в костре, ноют мышцы и вполне ощутимо стонут вены и артерии, которые, словно струны на лютне, тянет в нужном направлении незримая магия огня.

– Кайооо снова будет дракооном, – тихонько подвывал кутруб, старательно завершая свою работу. – Кайооо спасеет этот миир, станет велииким. А Октоо будет ему служииить…

Лис скрипнул зубами. Да-да, станет