Айлин - Анель Авонадив

Значит, Евкуровы хотят ее замуж отдать. Неплохое решение, но лучше не давить, подождать, чтобы по согласию.

Вместо расспросов про намерения семьи произношу стандартный набор фраз:

— Я и не думал, — щипаю ее щеку, как в детстве, когда играли во дворе, — отец приехал, езжай домой, вечера у нас холодные, простудишься.

Она вытирает щеки тыльной стороной ладони

— Не хочу я туда, — оборачивается, беру ее за руку, она не делает попыток вырваться, смотрит себе под ноги, покорно следуя за мной, спрашивает, — а Москва она какая, Алан?

— Шумная, — говорю чистую правду, добавляя, — там полно машин и нечем дышать

— А с ней там легче дышать? — вздыхаю, — лучше, чем тут со мной? — ненавижу всю эту долбанную ситуацию.

Беру Марьям за руку и веду к машине отца. Вручаю родителю и не оборачиваясь следую по направляю к одиноко стоящей машине.

На душе гадко. Меня будто опустошили. Я знаю Марьям с самого детства, и сколько себя помню она звала меня "жених". Наивная, открытая для восприятия большого и в тоже время опасного мира. Она ведь с того времени вообще не изменилась.

Жаль что я не смог полюбить ее так как она того заслуживала. Не знаю как братья живут в договорных браках, я так не могу.

Когда уезжаю, стараюсь не смотреть в сторону Евкуровых. Я виноват перед Мариям.

Сажусь в машину хочу набрать Алене, но вижу входящий от Заура.

С минуту думаю, принимая вызов стараюсь успокоить совесть относительно его сестры.

— Алан, слышал ты уже в наших краях, наконец-то брат! — не разделяю его радости, встреча с Мариям немного расшатала нервы, тру лоб, отстраненно отвечаю:

— И тебе привет, — молчу, на том конце провода пауза, уточняю, — по делу звонишь?

— Естественно! — не совсем похоже на Заура, обычно он молчаливый, а тут болтает, как баба на базаре.

— Говори, — хочу поскорее понять причины и надеюсь они не касаются его сестренки.

— Нашел тех отморозков, что Айлин похитили, — слышу легкий смешок, — прикинь, этого человека ты знал с самого детства, — втягиваю с шумом воздух, как можно более спокойно уточняю:

— Кто это? — в голове стучит отбойным молотком, когда слышу

— Марат Тубаев, — голос Заура спокойный, — я привез этого шакала сюда, он под моим контролем, приезжай, он во всем признался, не стал его добивать, оставил в живых для тебя, — первое что приходит в голову позвонить дяде Руслану, вот кто точно обрадуется и захочет лично понять причины. Но тут же гоню от себя эти мысли, зная, что он сорвется, приедет вопреки планам, которые появились неожиданно.

Как можно более спокойно уточняю:

— Где ты, Заур? — в голове мысли на какой хрен моему другу Марату сдалось похищение моей сестры.

Мотивов не было.

— Старые склады в тридцати километрах отсюда, — напрягаю память, хоть убей не помню, тут как минимум два заброшенных комплекса, граничащих друг с другом, это не считая старых заброшенных помещений, оставшиеся наследием со времен Советского Союза.

Пока слушаю объяснения как мне добраться, перебираю в голове нашу последнюю встречу с Маратом. Он был задумчив, сухо прокомментировал беременность моей женщины. Я так и не понял отстраненности, в последнее время он избегал меня.

Голос Заура пробивается сквозь пелену воспоминаний:

— Алан, не ошибешься, — стараюсь сосредоточиться, тру виски, это самые дальние боксы, почти на отшибе, транспорт оставь около шлагбаума.

Сообщаю, что еду.

Ориентирую водителя по новому адресу. Мужчина за рулем кивает, едет куда говорю.

Злость и ярость пульсируют в висках.

Я ведь убью этого гаденыша.

В какой-то момент меня накрывает фантомные воспоминания как сестра со стеклянными глазами сидит в палате, раскачиваясь словно маятник, и я ничего не могу сделать.

Да и никто ничего не мог сделать, расследование дяди ходило по кругу, не находя ни зацепок, ни свидетелей. Хитрый гаденыш оказался!

Курю прямо в салоне.

У меня нет четкого плана.

— Приехали, — водитель останавливается у шлагбаума заброшенных складов, добавляя, — не нравится мне это место Алан Казбекович, — игнорирую слова водителя, выхожу из машины, затягиваясь несколько раз подряд и швыряю истлевший окурок на землю.

— Мне тоже, скоро буду, жди, — достаю из кармана мобильник, осматривая заброшенную территорию складов иду прямо, пытаясь набрать Зауру.

Как только пересекаю шлагбаум, последнее деление мобильной связи пропадает, связи на территории нет. Кладу телефон в карман.

Ощущение неприятные, вокруг мрачно и безлико.

Вспоминаю ориентиры, обращаю внимание на самый дальний металлический ангар. Он старый, значит мне точно туда, судя по описаниям, которые называл Заур. По мере приближения понимаю, что помещение к которому я направляюсь напоминает мне отживший свое сортир.

Запах на территории резкий, удушливый, отдающий псиной и испражнениями. Ощущение что собак здесь много и живут они тут на постоянной основе.

Пока иду рассматриваю территорию, подмечаю детали и все мне кажется странным. Как будто есть наблюдатели, только вокруг никого.

Гоню от себя неприятные ощущения, всматриваясь в территорию некогда процветающего колхоза.

Справа здание из бетона, слева тоже ангар, только огороженный длинным высоким забором. Странно, что на входных воротах висит новая щеколда. Усмехаюсь, неужели есть предприниматели, которые тут что-то хранят.

По мере приближения к ангару обращаю внимание на на некогда асфальтированных и ровных дорожках стекла от разбитых бутылок, повсюду валяются куски кирпича, строительный мусор.

Даже деревянные палки с торчащими в них ржавыми гвоздями остались тут с советских времен.

Обращаю внимания на столбы, в них как ни странно вкручены новые лампочки.

Останавливаюсь в двух шагах от ангара, рассматриваю местность. И все-таки все очень странно: на первый взгляд заброшено, но новая щеколда и светодиодные лампочки в старых фонарях заставляют думать, что это отнюдь не заброшенная территория.

Кто-то все это установил и недавно.

Открываю тяжелую металлическую дверь склада, в ноздри сразу же ударяет запах сырости.

Вокруг темно и единственным источником света являются прожекторы в самой дальней части ангара, они припадочно моргают их свет настолько тусклый, что едва можно рассмотреть что-то издалека, только подойдя ближе.

К счастью, глаза быстро привыкают.

Иду на холодный свет вдоль широкого коридора, всматриваясь в тьму куда тусклое освещение фонарей не пробивается, где тьма смешиваясь с хламом, превращается в уродливые очертания жутких силуэтов.

Мерзкий и липкий холодок течет по нутру. Картина представшая перед моими глазами ужасающая.

Я не вижу Заура, но зато сразу вижу Марата. Мужчина привязанный к стулу изрядно побитый, смотрит в пол и никак не реагирует на мое появление.

И только звук железной цепи где-то вдали и сдавленно хриплый лай заставляет меня посмотреть в темноту ангара. Я ничего не вижу, но ощущаю