Балтийцы сражаются - Владимир Трибуц

Боевые действия третьего эшелона нанесли серьезный урон транспортному флоту противника: потоплено и повреждено 15 транспортов и один сторожевой корабль. На минах, поставленных "Л-3", подорвались и затонули еще два транспорта, а четыре транспорта и паром "Дойчланд" получили повреждения. Часть потопленных и поврежденных судов перевозила вооружение и войска.

Переходы наших кораблей в Финском заливе происходили в период наибольшей активности вражеской противолодочной обороны, вновь было поставлено большое количество мин в различных комбинациях (якорные, магнитные, донные, антенные мины-ловушки и др. ), особенно на гогландской и нарген-поркалауддской позициях. Из-за отсутствия навигационного ограждения для наших подводных лодок возросли трудности в определении своего места в море. Увеличилось и число плавающих мин, сорванных штормами. Короче говоря, гитлеровское командование имело все основания считать, что прорыв советских подводных лодок в Балтику невозможен. Но нацисты просчитались! В тяжелые осенние месяцы балтийцы выходили в открытое море от его южных границ до берегов Ботнического залива и приносили врагу ощутимые потери.

Боевые успехи третьего эшелона в южной части Балтийского моря создали сильное напряжение для противника. Временно он даже прекратил плавание своих транспортных судов в этих районах. И не только! Достоверно известно, что с выходом балтийцев в открытое море фашистское морское командование вынуждено было на длительный срок прекратить там обучение своих подводников, бросив все корабли (в том числе и учебные) на поиск и уничтожение советских лодок.

Действия наших подводников в районах боевой подготовки противника приводили к тому, что его силы ПЛО наносили удары по своим же лодкам (за годы войны на Балтике из 65 потерянных фашистским флотом подводных лодок свыше 20 потоплены в результате атак своими силами ПЛО и столкновений со своими же кораблями).

Хочу сказать и об отличном управлении подводными лодками, которое осуществляли командир соединения капитан 1 ранга А. М. Стеценко и начальник штаба капитан 1 ранга Л. А. Курников, и помощи, оказываемой им штабом флота.

В действиях третьего эшелона были, конечно, не только удачи. На качестве торпедных стрельб сказывалось отсутствие учебных полигонов в районах базирования. Таким единственным "полигоном" осталась теперь лишь Нева, и то в черте города. Успехи лодок первого и второго эшелона породили у некоторых командиров пренебрежение к действиям противолодочных сил и средств врага, а также к его минным заграждениям. Были у нас и случаи явного нарушения правил переходов из Кронштадта до острова Лавенсари. За все это мы расплачивались, увы, потерями людей. Тяжело рассказывать об, утратах. Мы лишились таких замечательных командиров, как И. Вишневский, Я. Афанасьев, Д. Сазонов, Н. Смоляр, А. Пудяков, В. Нечкин. Их подводные лодки вместе с экипажами не вернулись на базу.

Вспоминая о беспримерном мужестве балтийских подводников, хочется сказать о начальнике медицинской службы Тихоне Алексеевиче Кузьмине. К началу Великой Отечественной войны он уже 5 лет служил на этом соединении. Замечательный человек, воин, врач, он всегда был полон забот о подводниках, пользовался их большим уважением и любовью. Кузьмин провел огромную работу по медицинскому обеспечению экипажей во время длительных походов, особое внимание он уделил хирургической подготовке фельдшеров на лодках.

Врачи соединения под руководством Кузьмина старались всемерно укреплять здоровье моряков, особенно перед походами. Они очень заботились о питании экипажей в море, и все, что было возможно достать в условиях блокадного Ленинграда, входило в продовольственный паек экипажа.

В Ленинграде на островах был открыт дом отдыха для подводников, возвращавшихся из боевых походов. Командиры, нуждавшиеся в более длительном отдыхе, направлялись в. военно-морской госпиталь санаторного типа.

Т. А. Кузьмин очень вдумчиво занимался санитарно-гигиенической, профилактикой на подводных лодках, изучал физиологию подводного плавания. К решению этих проблем были привлечены видные советские физиологи К. М. Быков, В. Н. Черниговский, возглавлявшие исследовательскую работу.

Балтийские подводники вписали золотую страницу в героическую эпопею советского народа. И пусть в благодарной памяти поколений останутся примеры мужества, доблести, высокого мастерства и верности воинскому долгу достойных сынов нашего Отечества!

На морских фарватерах

1942-й подходил к концу. Мы решили осмотреться, проанализировать пройденный путь, взвесить, как нам удалось удержать за собой превосходство в Финском заливе, организовать вывод подводных лодок для боевых действий на коммуникациях врага, надежно защитить город Ленина с моря.

Как тут не вспомнить о наших передовых форпостах - гарнизонах на островах Лавенсари и Сескар! Эти два сравнительно больших острова составляли основу обороны всего района в средней части залива, а в 1942 году они оставались самой западной территорией Советского Союза на Балтике, не захваченной противником.

Кто из нас перед войной мог предполагать, что в ходе войны два этих острова будут играть такую большую роль в обороне морских подступов к Ленинграду! Ни в Военном совете, ни в штабе флота никто и не думал об их вооружении. В ходе подготовки к кампании 1942 года стало ясно, что эти небольшие изолированные участки земли на западном рубеже обороны могут стать хорошим трамплином для нападения на морские коммуникации врага.

Поэтому, несмотря на неимоверные трудности, мы все делали, чтобы превратить Островной район в неприступную крепость. Еще в 1941 году создали здесь прочную противодесантную оборону с десятками дотов, дзотов, траншей и огневых точек, оборудовали причалы с пирсами в бухте, которая по всем правилам закрывалась бонами. Нужны были также и дороги, ведущие в глубь острова, и здания для различных служб и складов.

Командиром Островного сектора, на которого возлагались сложные и разнообразные задачи, следовало подобрать офицера - военного моряка с широкой тактической и оперативной подготовкой, организаторскими способностями, хорошо знающего надводные и подводные корабли, возможности их взаимодействия с авиацией и особенности противодесантной обороны.

Наш выбор пал на энергичного хладнокровного Сергея Дмитриевича Солоухина, начинавшего войну в должности командира дивизиона новых эскадренных миноносцев. Он отлично показал себя в боях летом 1941 года в Рижском заливе. В течение двух лет пребывания на Лавенсари Солоухин был верным другом летчиков, напутствовал и провожал в далекие походы подводников. Он первый радовался встречам с победителями, и он же первый разделял с нами горестные вести об утратах. С. Д. Солоухину приходилось думать не только о боевых делах, но и о быте на островах, о духовном мире воинов, об их отдыхе, обо всем, что способствовало укреплению дружбы и боевой сплоченности воинов. На такого коменданта островов можно было вполне положиться.