Прямо к цели - Джеффри Арчер

Встав из-за стола, Чарли направился к ближайшему телефону.

— Прежде всего мне необходим самый способный адвокат в Австралии, — взглянув на часы, добавил он. — И желательно такой, который предпочитает рано вставать.

Баверсток откашлялся.

В течение двух следующих недель пространные объявления появились во всех австралийских газетах с тиражом более пятидесяти тысяч. За каждым откликом следовало интервью с заявителем в адвокатской конторе Сиднея, которую рекомендовал Баверсток. Каждый вечер Трумперу звонил Тревор Робертс, старший компаньон фирмы, и сообщал последние сведения, собранные адвокатами Сиднея, Мельбурна, Перта, Брисбена и Аделаиды. Однако через три недели отсеивания чудаков от подлинных претендентов Робертс смог представить только три кандидатуры, которые отвечали всем необходимым критериям. Но и они после беседы со старшим компаньоном не смогли доказать своего родства с кем-либо из семьи Трентамов.

В общей сложности Робертс обнаружил семнадцать зарегистрированных в стране Трентамов, большинство из которых происходило из Тасмании, но ни один из которых не мог подтвердить своего отношения к Гаю Трентаму или его матери, хотя одна старая дама, эмигрировавшая после войны из Рипона и проживающая в Хобарте, смогла предъявить законное право на тысячу фунтов, оказавшись кузиной сэра Раймонда.

Чарли поблагодарил Робертса за старания, но усилия рекомендовал не ослаблять, поскольку не собирался останавливаться ни перед какими расходами.

На последнем заседании правления перед официальным вступлением Найджела Трентама в права наследства Чарли довел до своих коллег последние новости из Австралии.

— Надежды мало, — заметил Ньюман. — В конце концов, если существует еще какой-нибудь Трентам, то ему или ей, должно быть, далеко за тридцать и они бы давно уже откликнулись.

— Согласен, но Австралия очень большая страна. К тому же они могли покинуть ее.

— Возможно, вы правы, — сказал Артур Селвин. Но мне кажется, что уже давно пора попытаться прийти к какому-нибудь соглашению с Трентамом или хотя бы убедиться, возможно ли вообще урегулировать вопрос передачи компании мирным путем.

— Единственное условие, которое устроит Трентама, это положение, когда он будет сидеть в этом кресле в окружении подавляющего большинства своих сторонников в правлении, а я буду доживать последние годы в отставке.

— Это вполне возможно, — согласился Селвин. — Но я должен обратить внимание, председатель, что мы по-прежнему несем ответственность перед нашими акционерами.

— Он прав, — добавила Дафни. — Ты должен попытаться, Чарли, ради компании, которую ты создал. — Как бы горько это ни было.

Бекки кивнула, соглашаясь с ней, и Чарли повернулся к Джессике, чтобы попросить ее назначить встречу с Трентамом в любое удобное для него время. Через несколько минут Джессика вернулась и сообщила, что Найджел Трентам не желает никого видеть до мартовского заседания правления, когда он будет рад лично принять у них отставку.

— Седьмого марта, когда со дня смерти его матери истекают два года, — напомнил правлению Чарли.

— А на другом телефоне вас ждет мистер Робертс, — доложила Джессика.

Чарли поднялся и вышел из комнаты. Оказавшись у телефона, он схватился за него, как утопающий за соломинку.

— Робертс, что у вас есть для меня?

— Гай Трентам!

— Но он похоронен в Ашхерсте.

— Только после того, как его тело было вывезено из мельбурнской тюрьмы.

— Из тюрьмы? Я думал, что он умер от туберкулеза.

— Я не думаю, что можно умереть от туберкулеза, болтаясь на конце шестифутовой веревки, сэр Чарлз.

— Повешен?

— За убийство своей жены Анны Гелен, — сообщил адвокат.

— Но были ли у них дети?

— Узнать ответ на этот вопрос невозможно.

— Почему невозможно, черт возьми?

— Потому что закон запрещает тюремной администрации сообщать кому бы то ни было имена родственников преступников.

— Но почему, скажите на милость?

— В целях их безопасности.

— Но в данном случае речь идет об их благе.

— Я уже приводил этот довод, но в ответ услышал, что в данном случае мы уже перевернули всю страну, отыскивая претендентов через объявления. Хуже того, если отпрыск Трентама изменил фамилию по понятным причинам, то шансов отыскать его или ее у нас остается еще меньше. Но будьте уверены, я продолжаю работать над этим не покладая рук, сэр Чарлз.

— Устройте мне встречу с комиссаром полиции.

— Это ничего не изменит, сэр Чарлз. Он не… — начал Робертс, но Чарли положил трубку.

— Ты сошел с ума, — говорила Бекки, помогая ему укладывать чемодан часом позднее.

— Возможно, — согласился Чарли. — Но это, может быть, мой последний шанс удержать контроль над компанией, и я не хочу использовать его, находясь на другом конце провода, не говоря уже о двенадцати тысячах миль расстояния. Мне надо быть там самому, тогда, по крайней мере, мне некого будет винить в провале, кроме себя.

— Но что именно ты собираешься узнать, оказавшись там?

Чарли взглянул на жену, застегивая чемодан.

— Подозреваю, что только миссис Трентам знала ответ на этот вопрос.

Глава 44

Когда через тридцать четыре часа теплым солнечным вечером рейс 012 совершил посадку в сиднейском аэропорту «Кингсфорд Смит», Чарли хотел только одного — спать. Сразу после таможенного досмотра его встретил высокий человек в светло-бежевом костюме, назвавшийся Тревором Робертсом, рекомендованным ему Баверстоком в качестве адвоката. С густой копной красноватых волос и такого же оттенка кожей лица, он был крепкого телосложения и производил впечатление человека, знавшего, что такое корт. Подхватив тележку с вещами Чарли, Робертс ловко пробирался с ней к выходу с вывеской «Стоянка легковых автомобилей».

— Завозить вещи в отель нет необходимости, — проговорил он, открывая перед Чарли двери. — Пусть полежат пока в машине.

— Разумно ли это с юридической точки зрения? — Чарли едва сдерживал дыхание, стараясь успеть за ним.

— Безусловно, сэр Чарлз, так как у нас с вами нет лишнего времени. — Он остановился у обочины, и, пока они усаживались на заднее сиденье поджидавшей их машины, шофер быстро побросал вещи в багажник.

— Британский генерал-губернатор приглашает вас на коктейль в шесть часов в свою резиденцию, и необходимо также, чтобы вы вылетели сегодня последним рейсом в Мельбурн. Поскольку в нашем распоряжении всего шесть дней, мы не можем позволить себе потерять один из них, находясь не в том городе.

С того момента, когда Робертс передал ему толстую подшивку с бумагами, Чарли уже знал, что австралиец ему понравится. Пока машина мчалась к городу, Чарли внимательно слушал предлагаемый ему план действий на три ближайших дня. Он старался не упускать ничего из того, что говорил молодой адвокат, и лишь иногда просил повторить кое-что или изложить более подробно, стараясь привыкнуть к деловой манере Робертса, который в этом отношении не был похож ни на одного из адвокатов, с которыми Чарли имел дело в Англии. Обращаясь к Баверстоку с просьбой найти ему самого способного адвоката в Сиднее, Чарли не предполагал, что тот выберет столь непохожего на себя кандидата.

Пока машина неслась по шоссе к резиденции генерал-губернатора, Робертс с кипой дел на коленях продолжал свой детальный инструктаж.

— Мы направляемся на этот коктейль к генерал-губернатору, — объяснял он, — только затем, чтобы заручиться поддержкой на случай, если в ближайшие несколько дней нам придется открывать тяжелые двери. После этого мы отправляемся в Мельбурн, потому что каждый раз, когда кто-нибудь из моей конторы находит что-то похожее на след, он неизменно заканчивается на столе Верховного комиссара полиции в этом городе. Я условился о вашей встрече с новым комиссаром на утро, но, как я уже предупреждал вас, он не проявляет совершенно никакого желания сотрудничать с нашими людьми.

— А что так?

— Он только недавно назначен на этот пост и лезет из кожи вон, чтобы показать, что ко всем относится беспристрастно.

— И какие тут трудности?

— Как все австралийцы во втором колене, он ненавидит англичан или, по крайней мере, делает вид, что ненавидит, — усмехнулся Робертс. — В действительности, я думаю, что существует только одна группа людей, которую он ненавидит больше.

— Преступников?

— Нет, адвокатов, — ответил Робертс. — Так что теперь вам, наверное, понятно, что шансы у нас невелики.

— Вам вообще удалось вытянуть из него хоть что-нибудь?

— Немногое. Большая часть того, что он согласился приоткрыть нам, уже давно известна, как, например, то, что 27 июля 1926 года Гай Трентам в припадке ярости зарезал свою жену, нанеся ей несколько ножевых ран, когда она принимала ванну. Затем он некоторое время удерживал ее под водой, чтобы быть уверенным в смерти, — страница шестнадцать в находящемся у вас деле. Нам известно также, что 27 апреля 1927 года он был повешен за совершенное преступление, несмотря на несколько ходатайств о помиловании, поданных генерал-губернатору. Чего мы не смогли отыскать, так это сведений о том, были ли у него дети. Единственной газетой, поместившей сообщение о суде, была «Мельбурн эйдж», но она не упоминает о детях. Да это и неудивительно, так как судья не допустил бы, чтобы в деле фигурировали дети, если это не проливает свет на само преступление.