Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

Здесь воистину произошла катастрофа. Не побочный эффект войны или кровавого восстания. Это было выходящее из ряда вон бедствие, невиданных доселе на Прибежище Тетлана масштабов. Количество мертвецов ужасало. На улицах валялись миллионы разлагающихся трупов. И все же какая — то часть Варники наслаждалась. Не только загадочность произошедшего ужаса, но и его масштабы делали ситуацию достойной того, чтобы за нее взяться.

«Громовой ястреб» достиг места посадки — круглой площади в квартале Бальзамировщиков. Как и любую другую пригодную для посадки площадку, ее усеивали тела. «Громовой ястреб» пролетел через целое облако жирных мух, которые тут же заполнили пассажирское отделение и начали биться о силовой доспех и линзы шлема Варники. Библиарий снял его, когда «Громовой ястреб» пошел на посадку.

Раздался тяжелый хруст ломаемых опорами корабля костей. Тот же звук Варника услышал, когда полностью опустилась аппарель. Варника сошел на землю Береника Алтис, ногами отодвигая в сторону тела, чтобы не приходилось стоять на трупах.

— Периметр! — рявкнул сержант Новас. Бойцы тактического отделения спрыгнули вслед за ним и рассредоточились по площади. На ножные доспехи тут же налипли влажно поблескивающие в лучах вечернего солнца кусочки почерневшей гнилой плоти. Фильтры в легких Варники позаботились о витающих в воздухе токсинах и болезнях, но любой человек, не обладающий подобной аугметикой, попросту задохнулся бы либо испытывал постоянные рвотные позывы.

Последним из «Громового ястреба» вышел технодесантник Хамилка в сопровождении четырех сервиторов, которые следовали за ним всюду, как верные псы.

— Какие соображения, технодесантник? — спросил Варника.

Хамилка осмотрелся. На склепах квартала Бальзамировщиков не было следов попаданий или иных разрушений, на небе сияло солнце. Если не смотреть вниз, взору предстанут лишь красивый город и приятная погода. Казалось, тела чужды этому месту, хотя принадлежали они, несомненно, жителям этого города.

— Прекрасный день, — ответил Хамилка и развернулся к сервиторам, чтобы отрегулировать их сенсоры.

— Однажды, — сказал Новас, — в твою голову вернут мозг, жестянка.

Хамилка не ответил. Варника опустился на колени, чтобы осмотреть тела под ногами.

Среди остатков одежды можно было увидеть как комбинезоны чернорабочих, так и шелка элиты. Раны на телах наносились, по всей видимости, пальцами, зубами и подручными средствами, валяющимися тут же. Резцы и гаечные ключи. Прогулочные трости. Несколько кухонных ножей, куски каменной кладки, шляпные булавки. Шею одного тучного мужчины обвивал, подобно гарроте, женский шелковый шарф. Его прошлым владельцем, скорее всего, была стройная женщина, чей труп со сломанной шеей лежал рядом. Люди убивали всем, что попадалось под руку. Следовательно, между нормальным ходом дел и убийствами прошло всего несколько минут.

— Это была Багряная Ночь, — сказал Варника.

— Ты уверен? — спросил Хамилка.

— Я восхищаюсь твоим желанием собрать доказательства, — ответил Варника, — но мне хватает того, что я вижу. Это говорит мне моя душа. Мы встречали немало подобных мест, и в стенах этого города я слышу их отголоски. Здесь побывала Багряная Ночь. Я это знаю.

— Тогда зачем мы здесь? — спросил Новас. Космодесантники его отделения заняли позиции по краям площади и держали под прицелом болтеров отходящие от нее ряды склепов. Подопечные Новаса были хорошо обучены, а в самом сержанте сочетались желание выполнять долг и благословенный недостаток воображения. Именно из — за этих качеств Варника выбрал в качестве сопровождающих отделение Новаса. Они гарантированно старались бы выполнить свой долг, оставив размышления библиарию.

— В прошлый раз, когда мы прибыли на место, где поработала Багряная Ночь, то не нашли абсолютно ничего, хотя и перевернули там все вверх дном. Почему здесь будет иначе?

— Просто принюхайся, — сказал Варника.

Новас что — то недовольно проворчал..

— Не пренебрегай советом, сержант! — Варника театрально сделал глубокий вдох, — ах, какой букет! Разорванные внутренности! Превращающиеся в жижу мускулы! Свежие! По сравнению с прошлыми случаями, эти тела в прекрасном состоянии! Мы прилетели раньше, чем прилетали прежде, Новас. На трупах все еще есть плоть. Мы не копаемся в груде костей, а погружаемся в самую трясину разложения. Что бы ни вызвало здесь Багряную Ночь, есть неплохой шанс, что оно все еще здесь, в Береника Алтис.

— Здесь мы его не найдем, сказал Хамилка. Он просматривал данные на встроенном в грудь одного из сервиторов экране. Другой сервитор, бродя по усеянной трупами улице, делал пикты с помощью заменяющих глаза линз, — по крайней мере, не на этих улицах.

Варника поднял гниющий труп тучного мужчины. Конечности тела безвольно повисли. Голова болталась на сломанной шее.

— Уверен, что он не расскажет нам ничего нового, — библиарий посмотрел в сторону центра Береника Алтис. Над кварталом Бальзамировщиков возвышался Санктум Нова Пекуниа, пронзающий небеса золотыми шпилями, — давайте расспросим тех, кто принимает решения.

Багряная Ночь.

Волна всеобщего безумия. Или болезнь, вызывающая сильные галлюцинации. Или ментальная атака хитроумных ксеносов. Или естественная реакция на подавление человеческой природы имперским обществом. А может быть, влияние варпа, просачивающегося в реальный мир.

Багряная Ночь заставила каждого жителя пораженного города пытаться разорвать на части всех, кого видит. Желание убивать возникало мгновенно. Большинство таких беспорядков приводило к возникновению большого числа беженцев, стремящихся оказаться подальше от резни и безумия, которое охватывало какой — либо слой населения. Однако Багряная Ночь действовала молниеносно. Из города не поступало никаких сведений, поэтому никто и не думал вмешиваться. Но со временем удивленные отсутствием связи люди начинали расследование, и поступали первые страшные сообщения о масштабах гибели.

Обреченные Орлы знали о пяти подобных случаях. Четыре раза, прилетев в пораженный город, космодесантники обнаруживали лишь давно сгнившие тела, чья плоть превратилась в черную желеобразную массу, а кости уже начали белеть. Но в четвертый раз Варника скорее интуицией, чем разумом, почувствовал, что есть некая спиральная линия, соединяющая места появления Багряной Ночи, и спланировал маршрут, который через две недели привел его группу к Прибежищу Тетлана. Когда астропаты «Смертоносной Тени» перехватили шепот Багряной Ночи, ударный крейсер под командованием Варники вышел из варпа достаточно близко к Прибежищу Тетлана, чтобы планету можно было видеть с мостика.

Со временем, Багряная Ночь превратилась бы в полноценную легенду. Каждый рожденный в пустоте знал бы кого — то, чей знакомый потерял из — за нее друга. Рассказы о ней заполнили бы дешевые книжонки. Писались бы мелодрамы и трагедии. Сумасшедшие на углах улиц неистовствовали бы, предвещая, что Багряная Ночь придет на следующий же день, или на следующей неделе, или через год, и примет в свои кровавые объятия всех грешников.

Этого Варника допустить не мог. Он раскроет тайну Багряной Ночи прежде, чем любая надежда на выявление истины исчезнет среди легенд. Слишком часто из — за действий Империума правда скрывалась, заменяясь страхом и безумием. Помимо всего прочего, долг Варники перед Императором состоял в том, чтобы вытащить из голодной пасти истории как можно больше истины. Каждый раз, когда Багряная Ночь наносила удар, он скорее чувствовал, нежели понимал, что становится немного ближе к истине, словно крики умирающих в его воображении становились сильнее с каждым разом, когда библиарий видел с небес эти ужасные вымершие улицы.

Истина находилась в Береника Алтис. Варника знал это, как мог знать лишь библиарий. Только внутренний глаз псайкера мог столь точно что — то почувствовать. Варника раскроет тайну Багряной Ночи, или останется в этом городе навечно. Он никогда прежде не был настолько уверен в чем — либо.

Санктум Нова Пекуниа устилали тела. Ситуация напоминала сцену из трагической пьесы, режиссер которой заставил актеров играть среди причудливых декораций. Устремляющиеся ввысь колонны и мрамор, изломанные мертвые тела с застывшим на лицах страданием, каждая скрюченная рука и впалая глазница вплетают в сюжет драмы новую историю.

Первый этаж дворца представлял собой довольно просторное помещение с колоннами и алтарями. По широким сводчатым проходам можно было даже пройти от одной наружной стены дворца до другой, не наткнувшись на перегородку. На первый взгляд помещение могло показаться пустым, словно создающим некую метафору прозрачности или отсутствия правительства. Однако крыша сложной конструкции была выполнена из множества наползающих друг на друга лепестков и куполов, где и велись дела. Это тоже метафора, — подумал Варника, пытаясь почувствовать окружение наполовину как солдат, наполовину как ценитель искусства, — действительно важные люди в Береника Алтис возвышаются над всеми, словно возносясь на небеса, отделенные от остального мира фризами и росписью потолка.