Без очереди в рай - Диана Вежина

— Здесь стоянка вроде как запрещена?

— Не для нас. Мы здесь при исполнении.

Мы? Надо же.

— А я-то здесь при чем?

— При ком. При мне. — Тесалов заглушил мотор. — Поговорим? Здесь нам не помешают.

По-моему, Юрий тоже чувствовал себя слегка стесненно. А может, капитан сейчас действительно работал, а я была объектом разработки… Что ж, может быть. У каждого свой хлеб.

Закурив, Тесалов предложил:

— Если есть ко мне вопросы — спрашивай.

— А ты ответишь?

— Если что — совру.

Ну, так-то уже лучше. Значит, с шутками…

— Попробуем…

Тесалов перебил:

— Мужики тебе привет передавали. Дала ты звону им. Тогда, в спортзале.

— Ты про ваш спецназ?

— Бойцы не прочь с тобой поближе познакомиться.

— Что, так обиделись?

— Обидишь, жди, таких.

— Какая-нибудь «Альфа»?

— «Вымпел» не устроит?

— По мне без разницы. Запутаешься в вас…

— Тренироваться с ними хочешь?

— Ты серьезно?

— Конечно. Допуск я тебе оформлю. Бойцы сугубо за. Ты на них произвела большое впечатление.

Занятно было бы.

— Подумаю. Откуда вы все взялись? Тогда, в «Гусятнике»?

Блин, deus ex machine…

— Дело техники. Можешь понимать буквально. На самом деле, все басмаевские телефоны были на прослушке. И не только телефоны, кстати, к этому моменту мы его вели конкретно и всерьез. — Тесалов пояснил: — Он хорошо сидел на наркотрафике, а это уже сфера наших интересов. Особенно когда на том конце цепочки маячит иностранная спецслужба. Подробностей, прости, не будет.

— Обойдусь[30].

— Разумно. Ну так вот, когда он позвонил тебе, я оказался в курсе. Понятно было, что ты сунешься на выручку сестре и наломаешь дров. При таком раскладе стало не до комбинаций. Плюс налицо захват заложников, опять-таки… Короче говоря, было принято решение вмешаться.

— Уж вы вмешались…

В общем, вразумительно.

Я ему поверила. Почти.

— Получается, я вам сорвала операцию?

— Все наломали дров. В отчетах пишут так: ситуация спонтанно вышла из-под нашего контроля. Вмешалась тут одна назойливая дамочка…

Забавы рыцарей кинжала и плаща.

Виноватой я себя не ощущала.

— В тех обстоятельствах ты действовала, если честно, потрясающе, — заметил капитан. — Почти… да что там, просто профессионально, как хорошо обученный агент. — Тесалов улыбнулся. — Ты уверена, что никогда не проходила соответствующую подготовку? Ну, в ГРУ там или в ЦРУ?

— А то вы мою биографию насквозь не просветили. Наш разговор сейчас, случайно, не пишется?

— Тебя надо спросить.

Резонно, да.

— Я лично не пишу.

— Я тоже.

«Я» Тесалов тоном выделил: мол, понимай как хочешь. Возможно, кто-то из конторских нас сейчас и в самом деле слушает. А может, нет — кто ж штирлицев поймет.

Вообще-то это уже паранойя.

Тесалов вкрадчиво спросил:

— Тебе неинтересно, кем на самом деле был тот журналист?

— Который Алексей? Полагаю, что не журналистом. Наверно, частный детектив какой-нибудь. Рискну предположить, что это фатер мой подсуетился, когда узнал, что у дочурки неприятности. Заслал страховки ради казачка… Я угадала, нет?

— Отец тебе сказал?

— По телефону? Он же не дурак.

— А то я сомневался. Да, всё правильно. Личность «журналиста» мы установили. Товарищ из Самары, бывший мент, сотрудник детективного агентства. Толковый вроде мент…

— Да, потому и вляпался.

— Пора отстреливать. Уж слишком ты умна.

Интересно, это шутка юмора?

Усугубим:

— Да, между прочим. Слушай, капитан, ты ведь не капитан? На звание повыше, я так думаю?

— Вообще-то я майор. А здесь-то как…

— А просто догадалась. Слыхал о женской интуиции, майор? К тому же я умна…

Не там, где это надо. Ну, или не тогда.

— Да, доктор Кейн… с тобой не заскучаешь!

— А уж с тобой-то! Классика почти. Помнишь, песенка была, пародия такая: «Враг не ведал, дурачина: тот, кому всё поручил он, был чекист, майор разведки и примерный семьянин», — не удержавшись, процитировала я; само просилось на язык. — Н-да, сущий водевиль, когда бы не кровища…

Тесалов покосился на часы:

— Ты мне напомнила… — Из бардачка он вынул пистолет, тот самый нарчаковский ствол. — Я тоже умный. И предусмотрительный: догадался втихаря тогда твою «копейку» осмотреть.

— Я же ее вроде запирала.

— Ну, Дайана…

— Ясно, извини. Морды бьем, замки вскрываем, телефоны слушаем… Интересная у некоторых жизнь!

— Ты на свою взгляни.

И то. Крыть вроде было нечем.

Тесалов, явно для проформы, уточнил:

— Пистолет принадлежал твоей соседке?

— Родственнице.

— Родственнице? Хорошо, пусть так. Выходит, всё же родственница… Кто она тебе?

— Двоюродная бабушка. Была. Я этого не знала.

— Занятный поворот. Расскажешь, что к чему?

— Когда-нибудь. Потом.

Тесалов не настаивал:

— Не к спеху… Ну так вот. Короче, пистолет. Между прочим, редкое оружие. Самый настоящий раритет, у знатоков приличных денег стоит. С секретом пистолетик. Вот, смотри…

Тесалов (он сидел со стороны Невы) открыл дверь жигуленка, оттянул затвор.

— Стрелять собрался? Спятил, мы же в городе!

— Смотри сюда.

Майор спустил курок. Вместо грохота раздался тихий «чпок». Пуля, я так полагаю, ушла в воду — за снегом видно не было. Запахло порохом.

Он всё-таки пижон.

— Занятная игрушка, да? — Тесалов закрыл дверь. — Оружие для диверсанта. Глушитель встроенный, как в наших ПСМ. Вполне надежно бьет. — Он протянул мне ствол: — Держи. Оставь себе на память. Сувенир. Разрешение тебе потом оформим, когда всё уляжется.

— Не думала, что это всё так просто.

Он пожал плечами:

— Не для всех.

Внушительно звучит.

— А ты не прост, майор. Даже и с поправкой на специфику твоей Конторы, как мне кажется…

— Простых у нас не держат. А кажется — крестись… но в чем-то ты права. Знаешь, да: в былые времена кто-то должен был работать с диссидентами, а кто-то — с резидентами. Прочувствуйте, как говорится, разницу. Подразделение, в котором я служу, напрямую подчиняется столице… ну да пока тебе эти нюансы ни к чему.

Это самое «пока» я про себя отметила.

Понятно, в общем-то, к чему шел разговор…

— Да, влипла я… — А это уже вслух.

Тесалов понял мою реплику по-своему:

— Победителей не судят, доктор Кейн. Против нас у прокурорских руки коротки. Считай, что ты под нашей «крышей».

— За «крышу», говорят, приходится платить…

Майор подачу — явную — не принял. Счел, должно быть, что несвоевременно. Что ж, тогда еще поговорим, лично мне спешить пока что некуда.

О наркотрафике и том, что с этим связано, Тесалов больше не упоминал. Пришлось смириться с тем, что для меня во всей этой истории многое — возможно, навсегда — останется за скобками. Ну да в жизни вообще многое выносится за скобки, осмелюсь повторить — иной раз сама жизнь…

Пустое. Просто замечание между темами.

Во многом знании есть много ерунды.

Детально обсуждать ход следствия по «делу о квартирах» большого смысла