В объятьях звёзд - Ани Марика
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что ты там опять надумала, Огонёк? — усмехнувшись, Марс грубовато притягивает и сажает опять между ними.
— Нам нужны ещё тесты. Я хочу знать, кто… — сиплю, вздрагивая от двух пар губ, что касаются виска и скул. Вот очень не вовремя сейчас меня соблазнять. — И как теперь будет? Я… мы…
— Всё будет замечательно, шипастая моя, — урчит Старкар, сухими губами водя по виску к уху. — У нас медовый месяц, после которого мы вернёмся домой. Запишемся к врачу и посмотрим на нашу дочь. Или сына. И будем строить дальнейшие планы.
— Нашу? — тихо перебиваю, переплетая с ними пальцы.
— Нашу, колючка. С сегодняшнего дня мы неделимы, поняла? — муж за подбородок поворачивает голову и смотрит строго. — Все твои дети — наши. Все наши дети — общие.
— Хорошо, — киваю, слегка расслабляясь, — но я всё равно хочу знать.
— Марс, позови побратимов, — соглашается Стар, бросая взгляд на брюнета.
Мой краснокожий здоровяк громко фыркает и по коммуникатору вызывает остальных мужчин. С их приходом комната раскаляется ещё на несколько десятков градусов. Я уже не просто пунцовая, кажется, окончательно спеклась.
— Может быть, отложим до утра? — бормочу, сильнее запахивая и так ничего не скрывающий пеньюар на груди. А мужья взглядами пожирают и не понимают, в честь чего собрание. — Тем более тестов-то больше нет.
Старкар глаза закатывает, всем своим видом просто крича, что я его недооцениваю, и лёгким движением руки достаёт из кармана четыре «пудреницы». Я говорила, он гад? Вот ещё раз повторю! Гад!
— Что случилось? — Сад тревожно смотрит на взволнованную и пунцовую меня. Прохладными пальцами по щекам гладит, остужает.
— Мы беременны, — тихо-тихо бормочу и не могу скрыть расцветающую улыбку.
В груди тепло разливается, а за спиной будто крылья раскрываются, слегка меня приподнимая над полом. Смаргиваю глупые слёзы настоящего счастья и губу прикусываю, замечая в васильковых глазах ещё больше ярких искр и настоящую искреннюю радость.
Моя ледяная загадка дар речи теряет, просто притягивает к себе и обнимает крепко. Шумно в волосы дышит. Прячу мокрое лицо на его груди и продолжаю улыбаться.
— Ансер! — взвизгиваю, потому что нетерпеливый бандитский муж с рыком отбирает меня из рук брата. Машинально оплетаю его торс ногами, боясь свалиться. Здоровяк в лице поменялся и держит меня как-то по-особенному. Более нежно. И смотрит серьёзно так, слегка брови хмурит. Будто прочесть пытается.
— Повтори, малая, — хрипит он, большими ладонями под пеньюар просачиваясь и ягодицы сжимая. Вот как тут сосредоточиться. Подаюсь ближе и, прижимаясь к его губам, шепчу:
— Я беременна, Сер.
Здоровяк грязно матерится, но это видно из-за переизбытка эмоций, а не потому, что он разозлился. Правда, по плечам его луплю и с рук сползаю. Он ведь почти всю неделю держался. Если и матерился, то очень редко. А сейчас весь свой запас выдал. Ещё и Старкар его подзатыльником награждает. Пока блондин отчитывает Ансера и требует перестать при ребенке выражаться, я сбегаю под бок Регора с Максом и получаю искренние обнимашки.
Немного успокоившись, мы используем сразу все тесты. Время будто останавливается во всём линкоре. Три минуты ожидания тягучей каплей мёда повисают на кончике ножа. Ансер меня опять к себе забирает. И на всех, кто пытается отобрать, рычит. Обнимает словно хрустальную. А я слушаю, как быстро колотится его сердце.
Два теста одновременно загораются положительными ответами. И мужчины на несколько секунд зависают. Я непонимающе кошусь на шестерых обалдевших мужей. Не может же быть сразу два биологических отца? Но и пудреницы в руках Регора и Макса горят. Ближе подбираюсь, чтобы лучше рассмотреть. И перевожу взгляд на застывших брюнетов.
— Один из тестов бракованный. Утром слетаем на ближайшую планету и сходим к врачу, — решает за всех нетерпеливый Марс.
— Нет смысла лететь. Мы с Максом созданы из одного набора клеток, — обрубает мой слегка удивлённый коммодор и стискивает в своих крепких объятьях. — Мы беременны, Маленькая.
— Да, — шепчу, улыбаясь сквозь слёзы.
Как-то незаметно каюта пустеет. Я не замечаю ничего. Просто замираю, уткнувшись носом в шею Макса. А он что-то неразборчиво шепчет. Спину растирает. В висок целует. Поднимаю голову, смаргивая лишнюю влагу. В глаза заглядываю. Макс улыбается, носом об мой нос трётся и тихо предлагает:
— Поцелуй, как в старых фильмах?
— Да! — с громким всхлипом выкрикиваю.
Хохочу, когда он прогибает меня почти до самого пола и сминает губы. Висну на шее, глаза прикрываю и отвечаю со всей голодной страстью И вижу яркие, ослепительные звёзды под закрытыми веками.
— Я люблю тебя, — шепчу, не прерывая поцелуй.
Макс выпрямляется, продолжая удерживать меня. Ощущаю вторую пару рук на боках и теснее жмусь сама.
— Вас люблю, — поправляю себя и разворачиваюсь к Регору.
— Взаимно, — выдыхает Макс и, убрав волосы с одного плеча, прижимается губами к шее. Останавливается, отстраняется. А я, плечами передёргивая, ёжусь. Теряю необходимое тепло и поворачиваю голову. — Я должен был все пять лет говорить это. Я люблю тебя, Лан. Без всяких тоже и взаимно. Просто люблю.
Эпилог. Старкар.
— Ты меня слышишь? — кузина перед носом пальцами щёлкает. Слышу в голосе капризно-гневные нотки. Но всё моё внимание приклеено лишь к одной женщине, что идёт по императорскому саду в компании побратима.
Бездна! Она сейчас ещё красивее, буквально светится, словно сверхновая звезда. Почти ослепляет. И я против воли залипаю на ней. Улыбаюсь самой глупой улыбкой. Мозги растекаются, кровь по венам кипит, и сердце ускоряет свой бег. А ведь она ещё даже
