Сумма теологии. Том III - Фома Аквинский

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что побежденный человеком демон по одной только этой причине не удерживается от любых дальнейших нападений. В самом деле, Христос победил искусителя наиболее действенным образом. И тем не менее впоследствии демон напал на Него, подстрекая иудеев убить Его. Следовательно, ошибочно думать, будто бы побежденный дьявол прекращает свои нападения.

Возражение 2. Далее, [наибольшим] наказанием побежденного в борьбе является побуждение его к еще более ожесточенному нападению. Но это не приличествует милосердию Бога. Следовательно, побежденные демоны не встречают препятствий для последующих нападений[676].

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Тогда оставляет Его диавол», то есть [оставляет] победившего его Христа (Мф. . :11).

Отвечаю: некоторые говорят, что, будучи один раз побежденным, демон уже не может более искушать кого-либо вообще –ни к такому же, ни к какому иному греху. А другие говорят, что он не может искушать именно этого человека, а вот других – может. Последнее кажется более вероятным, но только если иметь в виду, что такое [ограничение] действует только в течение некоторого определенного отрезка времени, о чем читаем: «Окончив все искушение, диавол отошел от Него до времени» (Лк. . :13). На то имеется две причины. Одна – со стороны милосердия Бога, поскольку, как говорит Златоуст, «дьявол искушает человека не настолько, насколько желает, а настолько, насколько ему попускает Бог; поэтому, попустив недолгое искушение, Он запрещает ему продолжать его ввиду нашей слабости»[677]. Другая причина – это лукавство дьявола. Поэтому [в своем комментарии] на евангелие от Луки (4, 13) Амвросий говорит: «Дьявол боится упорствовать, поскольку умаляется от частых поражений». Тем не менее дьявол иногда возобновляет свое нападение, что явствует из сказанного [в Писании]: «Возвращусь я в дом мой, откуда я вышел!» (Мф. 1. :44).

Из сказанного очевидны ответы на все возражения.

Вопрос 115. О действии телесной твари

Теперь нам надлежит рассмотреть действие телесной твари, а также приписываемую некоторым телам судьбу. Относительно телесных действий будет исследовано шесть пунктов: 1) бывает ли тело активным; 2) наличествуют ли в телах некоторые семенные силы; 3) являются ли небесные тела причинами того, что происходит здесь с нижними телами; 4) являются ли они причинами человеческих действий; 5) подчинены ли их влиянию демоны; 6) налагают ли небесные тела момент необходимости на подчиненные их влиянию вещи.

Раздел 1. Бывает ли тело активным?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что никакое тело не может быть активным. Ведь сказал же Августин, что «есть вещи, которые производятся, но не производят, и это тела; есть Тот, Кто производит, но не производится, и это Бог; и есть вещи, которые равно производятся и производят, и это духовные субстанции»[678].

Возражение 2. Далее, каждый действователь помимо первого для осуществления своих действий нуждается в восприимчивом к этим действиям субъекте. Но нет субстанции, которая бы подлежала телесной субстанции и была бы восприимчивой к действиям последней, поскольку та является самой низкой степенью бытия. Следовательно, телесная субстанция не бывает активной.

Возражение 3. Далее, всякая телесная субстанция ограничена по количеству, и это количество, окружая ее и пронизывая, препятствует субстанции двигаться и действовать, что подобно тому, как облако препятствует воздуху в получении света. Доказательством этому служит тот факт, что чем больше тело увеличивается по количеству, тем более оно становится тяжелым и тем трудней ему двигаться. Следовательно, никакая телесная субстанция не бывает активной.

Возражение 4. Далее, способность действовать в каждом действователе адекватна степени его уподобления первой активной причине. Но тела, будучи наиболее сложными, наименее уподоблены первой активной причине, которая является наиболее простой. Следовательно, тела не активны.

Возражение 5. Кроме того, если бы тело было действователем, то в качестве начала его действия должна была бы выступать либо субстанциальная, либо же акцидентная форма. Но невозможно, чтобы это была субстанциальная форма, поскольку единственным началом действия в теле может быть активное качество, каковое суть акциденция, а акциденция не может являться причиной субстанциальной формы, поскольку причина всегда превосходнее следствия. Также невозможно, чтобы это была акцидентная форма, поскольку, как сказал Августин, «акциденция не выходит за пределы субъекта»[679]. Следовательно, тела не активны.

Этому противоречит сказанное Дионисием о том, что одно из качеств телесного огня суть свойство «являть свое величие воспринимающим его действие и изменяет то, в чем оказывается для своего воздействия»[680].

Отвечаю: чувства свидетельствуют нам о том, что некоторые тела бывают активны. Что же касается самих действий тел, то тут можно выделить три вида заблуждения. Так, некоторые вообще отрицали любую деятельность тел. Таково мнение Авицеброна, которое он высказал в своей книге «Источник жизни», где, используя вышеприведенные аргументы, он тщился доказать, что никакое тело не действует, но что все действия, которые нам кажутся действиями тел, на самом деле являются действиями некоторой проникающей все тела духовной силы; так, согласно Авицеброну нагревает не огонь, а проникающая через посредство огня духовная сила. Это мнение, похоже, восходит к учению Платона. В самом деле, Платон полагал, что все формы в телесной материи существуют в ней по причастности, и при этом определяются и ограничиваются последней, и что отделенные формы абсолютны и сами по себе универсальны, поскольку по его разумению, эти отделенные формы являются причинами тех форм, которые существуют в материи. Поэтому коль скоро находящаяся в телесной материи форма определена к этой количественно индивидуализированной материи, Авицеброн пришел к умозаключению, что телесная форма настолько удерживается и заключается началом индивидуализации – количеством, что лишается какой бы то ни было способности действовать так, чтобы [это действие] могло простираться на какую-либо иную материю, и что только духовная и нематериальная форма, не будучи связанной количеством, может исходить вовне и воздействовать на что-то еще.

Однако все это служит доказательством не того, что телесная форма не является действователем, а только того, что она не является универсальным действователем. В самом деле, насколько вещь причастна [чему-либо], настолько же, по необходимости, она причастна и свойственному тому чему она причастна, как [например] причастность свету адекватна причастности видению. Но действовать, что означает не что иное, как приводить что-либо к актуальности, является сущностным свойством акта как такового, поскольку каждый действователь производит подобное себе. И так как с точки зрения своего бытия форма не определяется материей в качестве субъекта количества, то вещь обязана своим бытием действователю неограниченному и универсальному, а так как она определена именно к этой вот материи, то вещь обязана своим бытием действователю ограниченному и частному. Поэтому, если бы форма огня была отделенной, как это предполагали платоники, то в таком случае она была бы причиной каждого возгорания. Но причиной этого вот возгорания, которое переходит от одного тела к другому, является эта вот форма огня, находящаяся в этой вот телесной материи. Следовательно, такое действие обусловливается соприкосновением двух тел.

Впрочем, в этом вопросе Авицеброн пошел дальше Платона, поскольку Платон всего лишь утверждал, что отделенными являются только субстанциальные формы, в то время как акциденции он приписывал материальным началам, а именно «большому» и «малому», в которых он усматривал первую противоположность, тогда как другие полагали таковой «редкое» и «плотное». Поэтому и Платон, и близкий к нему по своим воззрениям Авиценна полагали, что телесные действователи действуют через посредство своих акцидентных форм путем расположения материи к субстанциальной форме, но что конечное совершенство, связанное с обретением субстанциальной формы, достигается благодаря нематериальному началу И это – второе мнение о действии тел, о котором мы уже говорили, когда рассматривали [вопрос о] творении (45, 8).