Дикая и опасная - Кира Стрельникова

— Да, поймали тут одного, пытался пробраться по низу моста в крепость. Толком не мог объяснить, что ему надо ночью в Петропавловке, вот и забрали.

— И где он сейчас? — Я постаралась не рычать, складывая на голову Вердена все маты, которые знала.

Мысленно, естественно, и жутко жалея, что телепатия работает на коротких дистанциях.

— В отделении на Куйбышева, — махнул он рукой.

— Спасибо, — кивнула я и поспешила в указанном направлении.

Нет, ну это ж надо додуматься, лезть в крепость, когда она под усиленной охраной! Не последний же раз они тут встречаются, можно и до завтра подождать! Блин, капец вообще, а на сознание воздействовать не учили, не?! Он сенс или где?! И вообще, удостоверение его где, всякое ведь может случиться? Командир, тоже мне… Кипя как чайник, я молча шагала по улице, засунув руки в карманы и костеря Вердена на чем свет стоит.

— Сонь, от тебя сейчас искры посыплются, — заметил Игорь, покосившись на меня.

— И что? — отрывисто ответила. — Да, я злая как не знаю кто, и кое-кому, когда вытащу, очень сильно не поздоровится! — Кстати, внутренний компас указывал аккурат в нужном направлении.

— Ты подожди еще, мы же ничего толком не знаем, что и как случилось. — Бродин попытался притушить пожар моей злости.

Получилось у него откровенно плохо.

— Да мне по фигу, как он будет оправдываться, один больше никуда не пойдет! — Я резко замолчала и начала делать глубокие вдохи, приводя себя в относительно спокойное состояние.

И пусть только попробует возразить. Остаток пути до участка мы проделали молча, я практически успокоилась, и только раздражение тлело на дне души маленькими раскаленными угольками. Учитывая середину ночи и последние отнюдь не спокойные дни, я чувствовала себя усталой и сонной, очень хотелось домой и спать. Но сначала устрою разбор полетов одной красноглазой сволочи, из-за которой у меня седых волос явно прибавилось.

В участке показала корочку дежурному, тот поднял брови, долго изучал, потом вернул.

— По какому вопросу? — буркнул он, явно не шибко довольный нашим визитом.

— У вас задержанный сидит, Тим Верден, — устало ответила я, сцедив зевок в кулак. — Наш сотрудник, можно вернуть его?

А сама осторожно так посмотрела внутренним зрением… И остолбенела: у мужика аура была слепяще-белого цвета без единого пятнышка. Да ёперный театр, что за невезуха тотальная!! Полицейский оказался иммунным к воздействию экстрасенсорики. Такие один на десять тысяч рождаются, весьма редкая мутация. Ой, чую, дело вызволения Вердена из кутузки затянется до утра.

— А документы его где? — Дежурный нахмурился. — И еще у него оружие изъято, между прочим, с серебряными пулями!

Я чуть не выматерилась вслух: этот урод красноглазый забыл удостоверение дома!!! Порву на ленточки для подвязок!

— Без документов, извините, не выпущу, — решительно заявил мужик.

Вздохнув, я присела на стул и посмотрела на Игоря.

— Смотай домой, корочка лежит в тумбочке, верхний ящик, — тихо попросила стажера.

Он кивнул и вышел, мы с мужиком одни остались.

— Что ж ваш человек полез в оцепленный район? — забубнил он и зашуршал бумагами, видимо, протокол искал.

— Я это у него еще уточню, — вполголоса ответила и полезла за кошельком. — Мне бы не хотелось, чтобы этот инцидент получил широкую огласку. — Я вопросительно посмотрела на него.

Полицейский крякнул.

— Так уже звонили вашим, когда парень стал утверждать, что он сотрудник, — почесал он в затылке, а я снова мысленно выругалась. — Ну есть такой, да, но документы нужны, без них никак, — развел руками дежурный. — Так до утра бы досидел, там бы продолжили разбираться, что к чему.

— Не надо разбираться. — Я снова устало вздохнула. — Сколько за то, что дело замнем и протокол вы уничтожите? — задала прямой вопрос, сил на словесные кружева уже не осталось.

Мужик хмыкнул и озвучил:

— Ну это на хороший коньячок тянет, да и не на одну бутылку, сама понимаешь, дознавателю тоже надо, и не только ему.

— Да хоть ящик, — махнула я рукой.

— Ладно, давай, считай, договорились. Вы ему только мозги прочистите, чтобы больше ничего не забывал. — Дежурный снова хмыкнул, явно довольный свалившейся халявой.

— Выговор получит все равно. — Пожав плечами, я снова зевнула и ожесточенно потерла глаза, в которые словно песка насыпали.

— Это дело, — полицейский откинулся на спинку стула, — ношение оружия без документов, эт тебе не фунт изюма, — назидательно поднял он указательный палец.

— Разберемся как-нибудь, — хмуро отозвалась я и замолчала.

Минут через сорок вернулся Игорь, принес документы, мужик долго их изучал, потом кивнул, а Бродину снова курьером пришлось поработать, сбегав в магаз за алкоголем. Там, правда, тоже Игорю пришлось использовать способности, ибо времени конкретно за одиннадцать перевалило, а искать, где здесь поблизости нарушают закон, желания особо не было. Я уже просто клевала носом, то и дело проваливаясь в дрему, когда к четырем часам утра наконец дежурный повел нас в камеру к Тиму. Его удивленная и ошарашенная физия пробудила во мне слабый всплеск удовлетворения, на злость уже не хватило.

— Забирайте, — кивнул полицейский, в его глазах уже появилось мечтательное выражение — Гарик купил какой-то эксклюзив, и у того началось обильное слюноотделение по поводу халявной и вкусной выпивки.

Я молча кивнула, сверля Вердена взглядом и мысленно грозя кулаком — не на людях же начинать разборки устраивать. Он немного виновато улыбнулся и развел руками. Поджав губы, я вручила ему корочку, отдала пистолет, и мы наконец вышли из участка. Время близилось к рассвету, и от усталости и недосыпа у меня уже голова слегка кружилась.

— Гарик, поедешь на «форде», мы на моей, — спокойно сказал Тим, когда подошли к машине. — Ключи от квартиры есть?

— Да, мне дали, — кивнул Бродин.

— Отлично, тогда дома встретимся. — Хлопнув его по плечу, Верден оглянулся на меня. — Пойдем, Сонь, тут недалеко.

— Угу, — хмуро буркнула я, упрямо не вынимая рук из карманов.

Услышала тихий вздох, но больше ничего не сказала: да, я злюсь, и сильно, и он прекрасно знает почему! Так что нечего тут вздыхать, как невинно пострадавший! «Ниссан» Вердена стоял на Кронверкском, почти рядом с мечетью. Мы погрузились и поехали.

— Ну рассказывай, Ван Хельсинг питерского розлива, — голосом, не предвещавшим ничего хорошего, начала я разнос. — Какого фига документы не проверил перед выходом?! И зачем вообще полез в оцепленное место? А раз поймали, не мог, что ли, у ментов в головах покопаться? Память там им подчистить, все такое? — Слова сыпались как горох, а тон повышался, я почти сорвалась на крик. — Или резко отшибло соображалку и забыл, чему в институте учили?!