Другой близнец - Рина Мирт

— И в общем вот так, — Бен тяжело сглотнул. — Я… Всё оказалось правдой в итоге, Рика действительно убили. Я нашел то, что открывал тот ключ, там оказались документы и деньги. Просто очень много денег.

Лицо матери помрачнело.

— Подожди меня снаружи, Марк, — отрезала она.

Марк Беннет повесил трубку и с тревогой и недоумением посмотрел на сестру.

— Ты уверена? Что происходит?

— Уверена. Со мной все в порядке, не беспокойся. Встретимся снаружи.

Окончательно сбитый с толку мужчина растерянно помахал ему через стекло, а затем ушел.

— Значит, ты сделал это из-за Мии? — в её прожигающем насквозь взгляде читалась осознание. Но Бену легче совсем не стало, ибо её взгляд был злым.

— Да. Она очень боялась, — попытался оправдаться он. — И не зря. Если бы не я, то всё могло быть хуже.

Её взгляд не смягчился ни на йоту.

— Я должен был. Иначе все могло быть хуже сейчас, поверь мне. Это меньшее зло.

Она тяжело вздохнула и отвела взгляд. Бен видел, что она хочет что-то сказать.

— Видимо это какое-то проклятье, — вдруг произнесла она. — Что мужчины Хадсон всегда будут идти на позорные безумства из-за женщин О'Нилл. И что в них такого, что вы тут же теряете головы?

Бен нахмурился, недоуменно глядя на мать, а затем до него дошло. Его рот приоткрылся в немом удивлении.

— Отец и мать Мии? — озвучил он свою внезапную догадку.

— Да, — лицо Эйлин Беннет-Хадсон покрылось красными пятнами, такими яркими из-за бледности кожи. — Это с ней у Боба был роман. Продолжительный. Я даже подозреваю, что до самой её смерти.

— Что значит продолжительный? — ему стало трудно дышать от вспыхнувшей в его мозгу мысли, вызвавшей спазмы в желудке.

«Нет! Только не это!»

— Несколько лет, — ответила Эйлин, а затем посмотрела на него.

Пришла её очередь тревожится за состояние сына.

— Бен?

— Скажи мне, мама. Только правду, — он с трудом выговаривал слова. Лоб покрылся испариной, а конечности вдруг ослабли. — Мия — она моя сестра? У нас один отец?

— Нет.

Его мгновенно отпустило. Из уст Бена со свистом вырвался протяжный выдох. В изнеможении он прикрыл глаза.

— Она — дочь своего отца, — продолжала тем временем женщина. — Роман его вдовы и Роберта случился спустя пару лет после смерти О'Нилла. И… Я настояла на анализе ДНК, когда мы решили приютить девочку. Я просто обязана была быть уверенной в том, что Мия — не дочь Боба.

— Между вами что-то было? — вопрос матери слышался как утверждение, поэтому он не стал отвечать на него.

— Я помню, боялась, что не смогу принять её, ну после того, как её мать… — вдруг произнесла она. — Хоть умом я и понимала, негоже это, расплачиваться детям за грехи своих родителей. Но мои страхи оказались напрасными, когда я увидела её впервые в том патронажном доме, куда её определили такую потерянную. Мне захотелось забрать её к нам в дом и подарить бедной девочке любовь и семью, которой она лишилась…

— Две минуты до окончания посещения, — послышался в трубке чужой голос.

— Я прошу тебя, не нервничай, — произнес немного успокоившийся Бен. — Всё самое страшное уже позади, тебе не нужно переживать.

— Я не могу не переживать. Ведь ты — единственное, что у меня осталось в этом мире.

Он хотел спросить: «А как же Мия?», но передумал.

— Мы еще увидимся. Все будет хорошо.

— Береги себя, дорогой. Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, мама.

Глава сорок седьмая

5 марта, 15:47, «Центр отдыха имени Святой Анны», Мельбурн, Кентукки

Мия гуляла по прилегающей к центру обширной территории, не сходя с асфальтированной дорожки и разглядывая уже успевший наскучить пейзаж: голые деревья и сырую, но всё еще мерзлую землю окружавших её лугов. Зима потихоньку отступала, в воздухе отчетливо чувствовался запах весны, несмотря на холодный ветер. Снежный покров уже практически сошел, обнажая черную землю, покрытую желтой сопревшей травой.

«Весной здесь будет очень красиво», — говорила ей работница столовой — средних лет крупная женщина со счастливым лицом. — «Вот увидишь. Природа оденется в изумруд, в траве будут стрекотать кузнечики, соревнуясь с пением птиц. Во всей Америке нет второго такого красивого и умиротворенного места, открытого для всех желающих»

«Жаль, что меня здесь не будет, когда тут всё начнет зеленеть», — подумала Мия. Но без горечи.

Завтра она покинет стены бывшего монастыря, радушно принявшие её и давшие убежище на эти два месяца. Через два дня она должна будет свидетельствовать на суде по делу об убийстве Рика. Всего два месяца. Но Мия чувствовала, что прошел минимум год с момента её разговора с Колонией и тем человеком из Бюро в допросной. А смерть Рика казалась теперь такой далёкой, хотя фактически не прошло и полугода.

В тот день, после того как Бена увела военная полиция, Колония тут же куда-то исчезла, очевидно, решать этот вопрос. Её коллега — тот мужчина из ATF — пытался подбодрить её, заверив, что с Беном всё будет хорошо. Затем за ней пришла группа, состоящая в основном из мужчин с каменными лицами. Они отвезли её в кампус, чтобы она смогла собрать необходимые вещи. На улице была уже ночь. После её увезли в аэропорт, и в сопровождении двух одетых в штатское охранников она покинула Джорджию и прилетела в Портленд, штат Орегон, глубокой ночью. Ей тогда казалось, что эта ночь никогда не закончится. Она была страшно измотана, из самолета её пришлось чуть ли не на руках нести, настолько она была истощена. На черном фургоне её привезли в отель, название которого она до сих пор не знает, и привели в номер со служебного входа, оставив там вместе с вещами. Не раздеваясь, она прямо в ботинках упала на кровать и проспала так шестнадцать часов кряду.

После беседы с Беном она пробыла в том отеле еще два дня. И эти два дня ей