Сокровище Чингисхана - Клайв Касслер

Пока Дирк и Далгрен, сняв водолазные костюмы и стрях­нув усталость, сидели у поручней, размышляя о способах воз­вращения на землю, устойчивый тропический бриз продолжал тихо относить баржу от гавайского берега.

—  Даже если бы у нас были мачта и парус, управлять этим корытом мы бы все равно не смогли, — возвестил Далгрен.

—  Давай не будем говорить о том, чего у нас нет, — пред­ложил Дирк. — Решаем все проблемы постепенно. Прежде всего нужно заставить баржу хотя бы уменьшить скорость дрейфа. Как?

—  С помощью якоря.

—  Вот я и думаю, из чего бы его соорудить. — Он поднялся и подошел к одному из компрессоров.

—  Для якоря дороговато будет, но я согласен, — кивнул Далгрен, вставая. Собрав остатки швартовых, он принялся свя­зывать их.

Им удалось смастерить тридцатифутовый канат. Один ко­нец его они закрепили на кормовой швартовной трубе, ко вто­рому привязали компрессор, вдвоем подняли его, осторожно пе­ренесли через поручни и опустили в воду. Оба надеялись, что бол­тающийся под поверхностью воды импровизированный якорь хотя бы немного замедлит движение баржи в открытый океан, по крайней мере нейтрализует действие ветра.

—  Кроме того, компрессор отпугнет акул, особенно тех, которые захотят попробовать его на вкус, — пошутил Далгрен.

—  Мы решили самую маленькую из наших проблем, — отозвался Дирк и оглядел горизонт, выискивая на нем точки судов, чье внимание они могли бы привлечь, но воды в юго-западной оконечности Гавайских островов были совершен­но пусты.

—  Похоже, выбираться придется самим, — заключил он.

Они принялись рассматривать находящиеся на барже пред­меты. «Зодиак» пропал, а вместе с ним исчезла возможность покинуть баржу и направиться к берегу. Оставались компрес­сор, водяной насос, куча водолазного снаряжения, немного еды и кое-какая одежда.

Далгрен подошел к надстройке и, постукивая костяшками пальцев по стене, снова принялся размышлять:

— Мы могли бы смастерить из этой штуковины плот. Набор инструментов у нас есть, веревок и канатов сколько угодно.

Дирк выслушал его без энтузиазма.

— День провозимся, а за это время нас унесет так далеко, что мы замучаемся возвращаться обратно. Ведь плыть придет­ся против ветра и течения. Уж лучше вообще ничего не пред­принимать, а просто ждать пока нас кто-нибудь заметит с про­ходящего судна.

— Я всего лишь думаю, как бы побыстрее прийти на по­мощь Саммер.

Те же мысли одолевали и самого Дирка. Ситуация, в кото­рой они с Далгреном оказались, его совершенно не беспокои­ла. На барже имелся внушительный запас продовольствия и воды. И он знал — как только «Мариана иксплорер» вернется за ними и обнаружит, что баржа исчезла, сразу же начнется полномасштабная операция по их спасению. «Нас найдут мак­симум через неделю, — раздумывал он. — А вот сколько време­ни осталось у Саммер — неизвестно».

Мысль о возможной гибели сестры обдала его ужасом, Дирк беспрестанно гадал о том, кто мог ее похитить. Он про­клинал себя за бессилие, за неспособность придумать способ побыстрее добраться до берега, за то, что по этой причине вынужден сидеть и беспомощно смотреть, как их относит все дальше и дальше. Он встал, прошелся по палубе. Случайно на глаза ему попалась доска для серфинга, прихваченная с собой Саммер, и сердце его снова пронзила боль от осознания соб­ственного бессилия. В голове так и не появилось ни одной хорошей мысли.

Внезапно он остановился, озаренный великолепной иде­ей. «Да как же я об этом сразу не подумал? Ведь все лежит перед глазами», — подумал он и замер. Ему на секунду пока­залось, что это Саммер мысленно, усилием воли подала ему сигнал.

Лицо его засияло радостью, и, повернувшись к Далгрену, он сказал с уверенной улыбкой:

—  Нет, мы станем мастерить не плот, Джек, а катамаран.

Серебристая чайка, захлопав крыльями, с резким сердитым криком оторвалась от воды, едва успев ускользнуть от уже навис­шей над ней доски. Кружа в небе, она подозрительно оглядела странный плавучий предмет, скользивший по волнам, затем сно­ва села на воду следить за рыбой. Ничего похожего птица в жиз­ни своей не видела. Большинство людей, кстати сказать, тоже.

Результатом мыслительных усилий Дирка стала идея созда­ния катамарана из двух досок для серфинга, принадлежащих ему и Саммер, и друзья тут же приступили к ее реализации, начав с работоспособной конструкции. Две плавучие фибергласовые доски послужили боковинами-понтонами. Далгрена тоже посе­тила удачная мысль — перекладины он предложил сделать из деталей раскладушки. Его замысел был воплощен сразу — с од­ной из раскладушек срезали материал, две легкие алюминиевые трубки положили на доски крест-накрест и туго скрепили льня­ными веревками, а для верности еще и обмотали водостойкой клейкой лентой для герметизации воздуховодов. Далгрен пошел в своих замыслах еще дальше:

—  Если проделать в центральной части досок по неболь­шому отверстию и опустить на веревке небольшой груз, то мож­но надеяться, что наш маленький уродец не запляшет на пер­вой же волне и не перевернется.

—  Ты с ума сошел? Это доски от Грега Нолла, специальная работа, стиль винтаж. Саммер убьет нас на месте.

Пришлось идти другим путем. Они взяли еще одну трубку и установили в качестве импровизированной мачты, закрепив веревками. Из ткани, сорванной с двух раскладушек, сооруди­ли парус веселенького бледно-голубого цвета. Меньше чем за два часа друзья сделали небольшое, диковатого вида подобие катамарана.

—  Конечно, в регате Сидней — Хобарт участвовать на та­ком я бы не рискнул, но до Большого острова мы доберемся — гарантирую, — сказал Дирк, любуясь изделием.

— Да, наверное, — растягивая слова, согласился Далгрен. — Омерзителен, как смертный грех, но в высшей степени функ­ционален. Тебе придется полюбить его.

Они снова облачились в водолазные костюмы, привязали к мачте сумку с водой и продуктами и спустили катамаран на воду. Осторожно ступив на него, проверили устойчивость конструк­ции и остались ею довольны, после чего Далгрен обрезал ве­ревку, связывавшую катамаран с баржей. Как только они, упер­шись ногами, развернули парус, баржа стала быстро отдалять­ся от них. Дирк натянул самодельный парусный канат и при­вязал к задней перекладине. К его изумлению, их детище шустро запрыгало по волнам. Ветер был свежим, и бледно-голубень­кий парус лихо надувался.

Опасаясь, что их сооружение разлетится, Далгрен и Дирк легли на доски, готовые в случае необходимости схватиться за веревки, но работа их оказалась крепкой. Узлы не слабли, и доски уверенно, синхронно набрасывались на волны. Крепко прихваченные веревками и скотчем перекладины не шевели­лись. В конце концов Далгрену и Дирку надоело лежать в воде и они сели.