Огненная река (Кахатана - 3) - Виктория Угрюмова

- Огненная река... Я еще не благодарила тебя за...

- Не благодари. Скорее это я должен сказать тебе спасибо за то, что помогла мне дойти до края Моста. Осталось совсем немного.

- Совсем-совсем?

- Какая ты маленькая, - сказал он, глядя на нее с высоты своего исполинского роста.- Да. Совсем немного.

- Как они?

- Хорошо. Там очень хорошо, даже Тиермес мечтает увидеть. И все же здесь прекраснее...

- Ты стал философом.

- Оказалось, что я был философом. И знаешь, кто меня в этом убедил? /

- Кто?

- Да-Гуа, Ши-Гуа и Ма-Гуа. Они были на Мосту.

- Вот где пропадают трое монахов?

- Они не пропадают, они странствуют. Совсем как ты. А это другое дело. Ну, иди, девочка, император ждет. А я еще немного постою тут, посмотрю на реку.

Она крепко прижалась к нему, не умея выразить, как она любит его, как она ему рада. Потом пошла в свою каюту.

Каэ шла и оборачивалась, чтобы еще раз увидеть черный полупрозрачный силуэт прекрасного исполина.

Сангасои, работавшие на палубе, спокойно восприняли тот факт, что Каэ разговаривала сама с собой, а после долго смотрела на какое-то одинокое облачко, флегматично плывущее над рекой. Они уже привыкли к этой ее странности.

Фенешанги грустно посмотрели на нее, потом на ее собеседника, одиноко стоявшего на носу корабля.

- Он тоже немного полубог, - заметил Римуски.

- Он совсем полубог, - сказал Мешеде.

- А по-моему, он ближе к богам, - не согласился Фэгэраш.

- Еще больше, - молвил Тотоя.

Четверо фенешангов подошли к призрачному исполину и встали с ним плечом к плечу. Золотое солнце плакало в чистом небе, и слезы его огненными лучами стекали на землю, благословляя ее со всей силой любви и нежности. Оно обнимало теплыми руками и близкий теперь Вард, и далекую Иману, и весь крохотный шарик планеты Арнемвенд, так нуждающейся в Любви и Истине.