Московские каникулы - Эмиль Брагинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мимо Лучаны проходил юноша с портфелем, должно быть, студент. Лучана его задержала:
– Скажите, пожалуйста, что такое – «крыша поехала»?
Студент на секунду задумался:
– «Крыша поехала»? Это когда человек сбрендил!
– А что такое «сбрендил»?
Студент вновь призадумался и наконец добросовестно объяснил:
– «Сбрендил»? Это… это когда крыша поехала…
Лучана понятия не имела, куда ей идти, зачем? Мелькнула мысль вернуться к Лене, бывшей жене, но это ведь и глупо, и унизительно.
Синьоре Фарини следовало посочувствовать. Когда попадаешь в незнакомую страну, в незнакомый город, если город маленький, не город, а городок, то, оставшись наедине с собой, все равно комфортно. Несколько улочек, вон гостиница, вон городская ратуша, все просто, все без проблем. Если город побольше, то уже чувствуешь себя похуже, не то чтобы скверно, но так, не слишком приятно. Но если город громадный, теперь это зовется мегаполис, и ты один или одна, то ощущение возникает полной беззащитности, позабытости и позаброшенности, нападает тоска, и, главное, хочется домой, так хочется домой… Вот и сейчас Лучане мечталось очутиться в Риме, не в Риме, так на худой конец в Венеции, но вместо Рима или Венеции Лучана понуро побрела по московской улице, неподалеку от автобусной остановки приметила палатку, где торговали хот-догом – горячей булкой, разрезанной вдоль, со вложенной в нее жареной сосиской. Лучана заторопилась к палатке и попросила продавца:
– Можно мне один хот-дог, только чтобы сосиска не была горячей!
– Почему нельзя? Все можно, королева красоты! – Продавец, явно восточного происхождения, смотрел на Лучану с восхищением. – Горчицей помазать?
– Ни в коем случае! Он не ест горячего, он не ест горчицы!
– Не будем мазать! Бери, дорогая! – Продавец протянул требуемое и высунулся из окошка, чтоб поглядеть на любителя холодных сосисок.
Сюрприз набросился на еду с такой жадностью, будто в квартире бывшей Гришиной жены его ничем не покормили, хотя на самом деле он до отвала налопался сдобных радостей.
– Во зажралась, падла! – обругала Лучану стоявшая рядом женщина. – Собаку хот-догами кормит! Во наворовала, деньги девать некуда!
Сюрприз не ответил ничего. Но Лучана не осталась в долгу, оставаться в долгу было не в ее привычках:
– Разве у вас в стране законом запрещено зажраться?
Продавец захохотал, а женщина только пробормотала что-то невнятное и ушла.
– Послушай, королева красоты! – продолжал веселиться продавец. – Возьми меня в свои собаки!
– Сколько я вам должна? – сухо спросила Лучана, хотела полезть в сумочку, но обнаружила, что сумочки-то и нету, срезали.
– Меня обокрали, – ахнула Лучана, – только ремешок от сумочки остался… это уже как в Неаполе… черт с ними, с деньгами, но там паспорт, билеты на самолет. И за хот-дог мне заплатить нечем! О Господи!
Продавец выскочил из киоска и жарко зашептал:
– Тебе есть чем платить! И деньги тебе тоже вернутся! Я здесь рядом живу, пять минут пешком… Закрываю палатку, договорились?
– Всего за один хот-дог? Да ты сбрендил, у тебя крыша поехала! – И Лучана в сердцах залепила продавцу пощечину.
– Не платит, а дерется! – заорал побитый физически и материально.
Мгновенно образовалась толпа и, как это ни странно, приняла сторону Лучаны:
– Не платит и правильно делает!
– Нечего им платить!
– Понаехали тут всякие азербайджанцы, ассирийцы черные…
Лучана незаметно выскользнула из толпы вместе с Сюрпризом, поспешила подальше от этого гнусного места, где уже разрастался митинг. Только потом заметила, что в сутолоке лишилась роскошной шляпы. «Да Бог с ней, со шляпой. Все равно во всем виноват Гриша! Все из-за него! Лучше бы я в аэропорту взяла другую машину!»
Проголосовала на краю тротуара и первому же шоферу, который попридержал автомобиль, назвала адрес:
– До итальянского посольства. Улица Веснина.
– Сколько заплатите? – Шофер пристально глядел на Лучану.
Лучана вспомнила, что денег у нее нет:
– Извините, забыла, что меня только что ограбили…
– На халяву не возим! Хотя идиотов у нас много, но дураков мало! – Шофер тронул машину.
– На халяву… – повторила Лучана и вновь побрела куда глаза глядят, точнее, куда тянул Сюрприз. Денег нет, документов нет, шляпы нет, адреса Гришиного она опять не знает, жизнь кончена!
Выручил, то есть вернул к жизни, как это ни странно, Сюрприз. Он привел Лучану на маленький вещевой рынок, что раскинулся на маленькой площади. Это было знакомо Лучане, в Италии таких крохотных барахолок не счесть. И Лучана сразу же сориентировалась. Она сняла модный жилет, отороченный мехом, между прочим, жилет от Нины Риччи, развернула его и втиснулась в ряды торговцев с такой уверенностью, будто всю жизнь только этим и занималась. Ей повезло – жилет продался или, как говорят продавцы, ушел довольно быстро и по пристойной цене. Лучане пришлось поторговаться, но что-что, а это она умела. Однако без жилета, в одной легкой кофточке, стало холодно. Лучана приобрела дешевую оранжевую безрукавку. Она не знала, что подобное одеяние носят в Москве дорожные рабочие и дворники. Лучана успела продать-купить вовремя, ибо на барахолку совершила кавалерийский наскок милиция. Прежде всего она разогнала старушек, божьих одуванчиков, которые где-то сбоку промышляли укропом, петрушкой, а кое-кто, это уже полное безобразие, квашеной капустой. Со старушек содрать было нечего, и потому стражи порядка накинулись на них с особой яростью, а только потом принялись наводить порядок на рынке, что в их милицейском понимании обозначало брать с торговцев наличными деньгами, можно в рублях, а валютой тоже можно, уж так и быть.
Напялив оранжевую прелесть, Лучана снова проголосовала. На этот раз удачно, и вскоре вместе с Сюрпризом ехала в итальянское посольство. Сюрприз уже привык ездить в машине и посему прыгнул в нее безо всяких колебаний.
Если поглядеть на географическую карту Европы, то легко установить: между Россией и Италией границы нет. Но это неправда, ложь это. Поскольку территория итальянского посольства считается территорией Республики Италия, то она отделена от российской территории пограничным решетчатым забором, а вход в посольство, то есть пересечение границы, охраняют строгие и дюжие мужчины в милицейской форме, возможно, переодетые пограничники.
Синьора Фарини смело и решительно дернула калитку, которая вела в посольский двор. Калитка была заперта. Тотчас возле синьоры вырос пограничный милиционер или милицейский пограничник:
– В чем дело?
– Я итальянка. Мне надо поговорить с послом!
Блюститель порядка поглядел на оранжевую куртку, на дворнягу поглядел и, конечно, засомневался:
– Паспорт, пожалуйста! – Какие к нему претензии, он даже сказал «пожалуйста».
– Паспорт украли!
– Я так и думал!
Лучана взглянула на него с такой ненавистью, что милиционер отпрянул:
– Минутку! – и скрылся в будке, что торчала на тротуаре возле калитки.
Довольно скоро появилась сотрудница посольства, как и милиционер, подозрительно оглядела Лучану, что за маскарад – дурацкий оранжевый жилет, а под ним кофточка изумительная, да и туфли из дорогого магазина, и вежливо заговорила по-итальянски:
– Добрый день, синьора! Чем могу помочь, синьора? – а про себя подумала: «Дворнягу где-то подобрала, сдвинутая особа».
– Но я вам не зверь в зоопарке и не желаю разговаривать через решетку! – выпалила Лучана, но эта эскапада не произвела на опытную бюрократку ни малейшего впечатления.
– В чем проблема, пожалуйста, у меня мало времени!
– Я итальянская подданная, мой муж адвокат в Риме, но меня не пускают в посольство! Ладно, я объясню. Сначала у меня украли мертвую собаку и подсунули эту, живую, вы ее видите?
Сотрудница посольства ухватилась за решетку, чтобы не рухнуть.
– Потом срезали сумку, где были паспорт, билет на самолет и деньги, а потом в сутолоке сорвали шляпу, которую я покупала на Коло ди Риэнце!
Сотрудница выдавила улыбку:
– Мы вам поможем, безусловно! – Она просунула сквозь чугунные прутья визитную карточку. – Свяжитесь с Италией. Тут есть номер факса. Пусть ваш муж передаст нам ваши паспортные данные, разумеется заверенные нотариусом. И мы найдем возможность отправить вас обратно в Италию. Кстати, а по какому поводу вы приезжали в Москву?
– Хоронить собаку!
– Убедительно! – И представительница посольства поспешила скрыться, даже не попрощавшись.
Лучана проводила ее недобрым взглядом и сказала милиционеру, уже по-русски:
– У нее крыша поехала! Она сбрендила! И она еще… обождите, я знала это скверное слово… вспомнила, она падла!
Милиционер твердо помнил, что он охраняет границу и добрососедские отношения между Россией и Италией, поэтому заявил:
– Падла – такого слова в нашем языке нет!
Сюрприз тянул Лучану по направлению к Старому Арбату, будто знал, куда надо идти. Хозяйка послушно следовала за ним, понятия не имея, что же все-таки делать?! Она шла, не видя дороги, и злилась на Гришу – бросил ее, нарочно бросил, чтобы она заблудилась, он тоже падла, хотя такого слова и нету!
