Профессиональная карьера как социально-психологический феномен - Владимир Толочек

Постулировалось также, что работоспособность есть интегральная характеристика человека, а не свойство его отдельных функциональных систем, что работоспособность человека есть сложное образование, испытывающее влияние многих уровней регуляции систем жизнедеятельности. Так, мотиваци я и произвольная регуляция программируют содержание предстоящей работы и контролируют ее выполнение. Следующий, организменный или биологический уровень, зависимый от высшего, координирует и лимитирует работоспособность. Биологический уровень закономерно распределяет минимумы и максимумы работоспособности, которые, однако, могут быть произвольно смещены во времени самим субъектом с помощью организации режима работы и отдыха, изменений в мотивации, установках и т. д. Нижележащие регуляторные уровни – клеточный и субклеточный оказывают влияние на вышележащие уровни, в том числе на мотивацию и программирование. Высший регуляторный уровень работоспособности – социальный – определяется отношениями людей, организацией работы и другими факторами (Попов, 1985). Таким образом, «работоспособность… следует рассматривать как системное свойство человека, которое образуется в результате его включения в деятельность, проявляется и оценивается в процессе деятельности» (Бодров, 2012, с. 241).

Многие специалисты соглашались, что наиболее точным и универсальным «вектором» контроля и оценки выступают временные показатели работоспособности. Именно «время» должно рассматриваться как наиболее универсальная ее характеристика, с одной стороны, с другой – как наиболее методически надежное измерение работоспособности, обеспечивающее оперирование наиболее универсальными «единицами» измерения. Еще одно преимущество – временные характеристики равно пригодны для оценки разных видов деятельности: как умственной, так и физической, как протекающей в нормальных условиях, так и в экстремальных, как типовых режимов труда и отдыха, так и в ненормированных (Попов, 1985).

Примечательным и важным видится следующее: в русле рассматриваемых выше научных проблем, широко изучаемых в СССР и за рубежом в 1950–1980-х годах, ученые нередко избегали давать четкие определения исследуемым явлениям (Нойман, Тимпе, 1975; Рождественская, 1980; и др.). При опыте сопоставления таких определений специалисты констатировали значительный разброс суждений. Другими словами, на первый взгляд, «простые» явления – работоспособность, утомление, усталость, восстановление – при попытках обобщения разнородного эмпирического материала, представали как крайне сложные в плане их концептуальной рефлексии, в плане выработки «единых» научных подходов и методов оценки (Бодров, 2012; Физиологические механизмы…, 1985; Физиологические принципы…, 1984). Соответственно сохранялись серьезные препятствия для формулирования четких и исчерпывающих определений.

Огромный эмпирический материал, полученный в 1950–1980-е годы, наряду с формулированием важных выводов о природе работоспособности, оставил много «открытых вопросов». Основные из них: 1) роль «сопряженных условий» в поддержании и возрастной динамике работоспособности (изучение работоспособности в 1950-1980-е годы проводилось без надлежащего контроля таких «зависимых переменных», как возраст, стаж работы, профессиональный опыт, квалификация, условия жизнедеятельности людей); 2) роль психологических факторов (мотивации труда, мотивации достижений, ценностных ориентаций, психологический климат в коллективе, сработанность и психологическая совместимость в рабочих группах и др.) отмечалась, но последовательно не изучалась; 3) динамика работоспособности не изучалась в длительной перспективе; 4) малоизученными остаются и вопросы возможности тренировки и развития работоспособности (что, например, успешно изучается и используется в практике спорта высших достижений).

1.6. Субъективное благополучие и безопасность как новые «измерения» профессиональной карьеры

В изучении человека как субъекта труда, как личности и как индивида можно выделять новые и быстро усиливающиеся тенденции, такие как проблемы безопасности, благополучия, удовлетворенности (Вайнштейн, 2010; Гуцыкова, 2014; Дружилов, 2005, 2011; Зиновьева, 2015; Леньков, Рубцова, 2015; Мельничук, 2017; Психологическое благополучие…, 2007; Рябов, 2011; Рубцова, 2012; Хащенко, 2012; Фурманов, 2007; Шамионов, 2004; Шамионов, Голованова, 2006; и др.). Первоначально выступая как части общих задач организации труда, эти проблемы, все более оценках их социальной и личностной значимости, в необходимости их признания как актуальных для решения научных и практических задач. Эти проблемы обозначают новые актуальные пространства жизнедеятельности субъекта. В последовательном продвижении от осмысления учеными и решения частных задач безопасности труда к постановке вопросов социально-психологической безопасности работника в организации, от общих вопросов удовлетворенности жизнью к вопросам удовлетворенности трудовой жизнью и т. п. задаются новые системы координат. Только в системе этих координат и возможно описывать и объяснять поведение и деятельность человека труда, нашего современника, условия его полноценной жизнедеятельности, его возможности и желание самореализации в труде.

Понятно, что вопросы социально-психологической безопасности, субъективного благополучия, удовлетворенности работой в данной должности, в данной рабочей группе, в данной организации прямо связаны с успешностью его профессиональной карьеры. Они находятся в сложных причинно-следственных отношениях. Выявление этих связей может стать важным звеном в понимании современных тенденций развития субъекта деятельности, его представлений о профессиональном развитии и карьере. Они отражают важное историческое смещение всего спектра актуальных научных и практических проблем – от первоначально изучаемых ПВК профессионала, его «действий» и «деятельности», «организации труда» к векторам «комфорт», «удовлетворенность» и др.

Безопасность, удовлетворенность, субъективный комфорт, благополучие становятся перманентно важными экзистенциальными ценностями, пронизывающими разные сферы жизнедеятельности, сферу труда в том числе. Они становятся важной составляющей мировосприятия и мировоззрения современного человека. Следовательно, они входят как составляющие и в его профессиональную картину мира, в его видение своей деятельности, социальной и личностной позиции в организации, в представления о своей карьере и, конечно, выступают важными составляющими его интернальной карьеры, «внутренней», субъективно принятой.

Безопасность, удовлетворенность, субъективный комфорт, благополучие стали частью пространства жизнедеятельности современного человека. Они входят в системы субъективно значимых, актуализированных человеком условий процесса труда. Они определяют и задают новые «векторы», новые «измерения» этих расширяющихся пространств, определяя тенденции их эволюции.

Иначе говоря, до середины ХХ в. феномен карьеры единодушно мыслился как «путь», «продвижение», «восхождение» к более высокому профессиональному и социальному положению, т. е. как траектория, как вектор развития человека. На рубеже тысячелетий в том, что прежде мыслилось лишь как «вектор», набирают силу новые свойства, преобразующие «вектор» в «пространство». И это новое пространство, включающие новые «вектора», такие как «удовлетворенность», «субъективно удобное», «комфортное», «безопасное», «риски» и им подобные субъективные оценки фрагментов действительности, уже все более активно влияет на организацию труда, на планирование карьеры, на возможности развития человека в труде как субъекта и как личности. Стремительно пространство деятельности и жизнедеятельности человека становится уже не столько физическим пространством, поведение в котором можно измерять посредством физиологических и психофизиологических критериев. Оно все более насыщается психологическими составляющими.

Вероятно, что вопросы социально-психологической безопасности, субъективного благополучия, удовлетворенности необходимо уже рассматривать не только как «вопросы», нуждающиеся в научном исследовании, достигающие со временем статуса научных проблем, но и как моменты становления новых социальных, социально-психологических и психологических феноменов. Этих явлений как массовых, как общественно и субъективно значимых еще не было в начале ХХ в. Они не были остро актуальными и в середине ХХ в. Но уже к концу минувшего столетия их актуальность стремительно возрастала.

Если первоначально внимание ученых фокусировалось на изучении лишь физических условий безопасности труда, «гигиенических факторов» труда (по Ф. Герцбергу), на «удовлетворенности работой», наряду с ее продуктивностью и психофизиологической «ценой», то реальное и субъективно значимое пространство профессиональной деятельности современного человека становится сложнее. Оно все более активно включает в себя множество условий, первоначально не заявлявших о себе в отношении большинства работающих людей, не представленных в общественном сознании как экзистенциальные ценности. Понятно, что безопасность, удовлетворенность, субъективный комфорт, благополучие определяются не только физическими факторами организации труда, но во многом субъективным восприятием условий и смысла труда, характером взаимоотношений в контактных социальных группах, восприятием субкультуры организации, видением и прогнозированием карьеры в ней.