Болевой порог - Ольга Сергеевна Рузанова

– Нет… – ответила ему и подошла к кухарке, – Валентина Ивановна, могу я попросить у вас обезболивающее?..

Женщина бросила на меня обеспокоенный взгляд и посмотрела на Олега.

– Вы себя плохо чувствуете?.. Что у вас болит? – всполошился он.

– Ничего страшного… Обычная головная боль…

Интересно, чего он так перепугался? Даже удивительно, что кому-то есть дело до твоего самочувствия. В доме Карманова все срать хотели на меня. Никому и в голову не приходило поинтересоваться, отчего же Ольга Игоревна блюет целый день или два дня ничего не ест. Однажды у меня сильно заболела поясница, я испугалась и вызвала сама себе скорую, так ее даже на территорию особняка не пустили. Потому что, видите ли, указания от хозяина не поступало, а телефон его в этот момент был недоступен, потому что он был занят с дамой.

– Точно?.. Я могу позвонить врачу.

– Это лишнее… – хмыкнула, принимая из рук женщины таблетку и стакан воды.

– Вам ужин здесь накрыть или у себя ужинать будете? – спросила она.

По ее тону я поняла, что она до сих пор злится на меня за наше с ней знакомство. Молодец! Я бы на ее месте тоже такого не простила.

– В комнате поужинаю… – не хотелось мозолить им глаза, да и видеть кого бы то ни было желания не было.

Вернувшись к себе, я вновь забралась на подоконник. Еще вчера поняла, что если прижаться правой щекой к стеклу, можно наблюдать за воротами. Зачем мне это, я пока не поняла. Точно не за тем, чтобы следить, во сколько Шевц приезжает домой.

В тот вечер он не приехал. Головная боль отступила. Я приняла горячую ванну, но спать ложиться не торопилась. Была боязнь снова проснуться в его объятьях. Вновь почувствовать себя беспомощной в его руках.

Уснула в кресле и, только проснувшись в три часа ночи, перебралась в кровать. А утром пробудилась с легкой головой и вполне выспавшейся.

Глава 15.

На обед я решила спуститься в столовую. Не то, чтобы жаждала общения с обитателями этого дома, просто чувствовала, что начинаю медленно сходить с ума от одиночества.

– Пообедай со мной, – попросила Олега, когда встретила того в холле первого этажа.

Охранник засветился от счастья, а я, мысленно назвав его болваном, невинно улыбнулась.

– Нам можно только на кухне, Ольга Игоревна…

– Тогда я с тобой на кухне, – подмигнула и заметила, как мужчина густо покраснел.

– Олег, для тебя я просто Ольга… – продолжила я свою игру.

Уже и забыла, что такое флирт. А с ним захотелось вспомнить молодость. Вспомнила, как строила глазки покупателям ювелирки, когда работала продавцом. У меня были самые большие выручки… Вот только до добра меня это не довело…

– Дмитрий Александрович не одобрит…

При звуке его имени по спине прошелся холодок, и игривое настроение куда-то улетучилось. Ненавижу его…

– Олег, – я наклонилась к нему через стол, дождавшись, когда Валентина Ивановна выйдет из кухни, – зачем я ему?

– Я… не обладаю этой информацией, – его глаза забегали, – да и полномочий…

– Ясно! – перебила мужчину, отправляя в рот ложку грибного супа.

– Извините…

Я глянула на него исподлобья. Он мне нравился. Не как мужчина, как человек. Не красавец. Но приятный внешне и в общении. Я ведь могла использовать его симпатию ко мне в своих целях. Возможно, он бы мог помочь мне бежать, но что-то претило мне… Страшно было представить, что мог сделать с ним Шевц в данном случае.

Похоже, на все мои вопросы может ответить только он сам.

– Есть в этом доме книги? – перевела тему в безопасное русло.

– Есть, кажется… – он облегченно вздохнул, – в кабинете Дмитрия Александровича.

– Могу я их взять?

– Сейчас узнаю… – он тут же набрал Шевца и задал ему этот вопрос.

«Пусть возьмет» – услышала я из динамика.

Я выбрала Гоголя. Не знаю, почему. Может, за его любовь к нечистой силе и мистике. Или его вере в фатализм. Но , почему-то, на данном этапе моей жизни, его творчество было наиболее близким мне.

Неожиданно вспомнились слова цыганки Лалы. Неужели, она предвидела все это?! Нет, бред это все…

Поужинала я в столовой, на этот раз одна. Валентина Ивановна накрыла мне и молча удалилась. Запихала в себя бризоль из рыбы, салат из свежих овощей, сама отнесла посуду на кухню под неодобрительным взглядом кухарки и поднялась в свою комнату. Меня ждал вечер на подоконнике в компании Вакулы и Оксаны.

Шевц приехал в девять. Это точно был он. Кого еще мог привезти черный джип так поздно? Горло перехватил спазм, во рту пересохло. Я соскочила с подоконника и скрылась в ванной.

Из зеркала на меня смотрела молодая, невероятной красоты, девушка с глазами загнанной лани. Очень красивая… Слишком… Иногда мне хотелось порезать лицо лезвием, оставить на нем безобразные шрамы. Казалось, это облегчит мою жизнь, освободит меня от власти мужчин и подарит мне свободу.

Он здесь. В одном доме со мной. Может в любой момент появиться в «моей» комнате. Принудить меня к сексу. И что тогда? Голова трещала от предположений, а сердце громко билось прямо в горле.

Но время шло, а он все не появлялся. У меня получилось немного успокоиться, и я даже смогла сосредоточиться на чтении. Через полтора часа сидения на подоконнике у меня затекли спина и попа. Уже решила слезть, как заметила въезжающий на территорию особняка красный «Ауди». Кто вышел из него, я не видела, потому что обзор из моего окна не позволял этого сделать. Но точно такой же автомобиль был у Польки.

И тут я вспомнила слова Тати о том, что Шевц сделал ту своей любовницей. Голова загудела от предположений. Неужели он настолько циничен, чтобы приглашать в свой дом постоянную любовницу, зная, что она в любой момент может встретить здесь меня?!

Не думаю, что Полька одна из тех, кто сможет смириться с подобным. Хотя… я вообще давно перестала пытаться понять ее. Она уже шесть лет, как была вдовой. Ее муж, скончавшись от сердечного приступа, оставил ей большую сеть ювелирных салонов. С которыми она прекрасно справлялась. Часто не без помощи влиятельных любовников, но все же… У нее есть все: приличный доход, свобода, молодость, красота. Но я никогда не понимала, для чего она прыгает по членам женатых мужиков, как лягушка. Из одной постели в другую… Зачем?! Будь у меня хоть сотая доля ее возможностей, я бы мужчин к себе на милю не подпускала.

Немного потоптавшись у