Танго Мотылька - Марина Серова

– Не совсем, а вы кто?

Мужчина усмехнулся. Задорно, одними глазами.

– Гена.

– Крок… жених Люси.

– Ну да, я крокодил Гена, – снова усмехнулся он, теперь уже во весь рот.

Оглядев его с ног до головы, я пришла к выводу, что ничего общего с крокодилом у моего собеседника нет. Он скорее походил на медведя. Массивный, с огромными ручищами. С выразительным лицом, сформированным крупными, немного резкими чертами. Но не с массивной квадратной челюстью. Запоминающаяся физиономия, надо сказать. Усиливала схожесть с медведем еще и его буро-рыжая растрепанная шевелюра. Только глаза не вписывались в общую картину, они были по-младенчески безмятежного голубого цвета. И они беспрестанно улыбались, выдавая в нем веселого и душевного человека. Все в его облике говорило о том, что передо мной удивительным образом сохранившийся в нашем мире неунывающий оптимист.

А Никита был точно уверен в том, что глаза у нападавшего были темные и волосы тоже.

Это как раз-таки не показатель, поскольку в наш безумный век технологий и всевозможных удобств не проблема сменить цвет глаз и волос.

– А Людмила на работе? – спросила я, усаживаясь на указанный стул. К стулу я подходила так, чтобы на мгновения оказаться рядом с Геннадием и сравнить наш рост.

Геннадий оказался выше указанного Никитой роста. Он и по телосложению не очень-то подходил, но я решила проверить все приметы. Полное несовпадение.

– Люсенька моя в больнице лежит, – ответил Гена. – Чай, кофе?

Я оглядела кухню внимательным взглядом, пытаясь угадать, каким кофе хочет угостить меня хозяин. Может, не рисковать и согласиться на чай?

– Кофе только натуральный, растворимую гадость мы не пьем, – извиняющимся тоном произнес Геннадий и добавил: – А чай есть разный.

– Тогда кофе, – облегченно выдохнула я, чем, несомненно, заслужила молчаливое одобрение.

Хозяин быстренько сообразил нам кофе и поставил передо мной вазочку с печеньем.

– Курить можно, – сказал он и подмигнул. – Пока нет Люси, я тут немного распустился.

Он включил вытяжку, приоткрыл форточку и, поставив перед собой пепельницу, сел за стол.

Я улыбнулась. С каждой минутой этот человек нравился мне все больше.

– Я, собственно, вот по какому делу.

Геннадий насторожился.

– Позвольте представиться. Меня зовут Иванова Татьяна Александровна, я частный детектив.

Геннадий молча осмотрел мои документы и с легким кивком головы отдал их назад.

– Я разыскиваю Людмилу.

– Зачем? – Геннадий достал пачку сигарет.

– Просто, чтобы узнать, что с ней ничего не случилось.

– Случилось, – Геннадий пристально посмотрел на меня сквозь маленькое облачко дыма.

У меня мурашки по коже побежали от его изучающего взгляда. В голове отчетливо прогрохотала мысль о том, что с ним шутить никак нельзя. Хоть его добродушие и было не напускным, а настоящим, но внутри него явно обитали силы на очень даже недружелюбные действия. В особенности к тем, кто может обидеть его Люсю.

– Вы мне расскажете? – спросила я, постаравшись изгнать из головы картину того, как Геннадий избивает Никиту. Отхлебнув кофе, я отметила чудный вкус. Когда я пью кофе, у меня серое вещество активируется. И вместо положенных процентов КПД выдает тройной заряд.

Хотя, по словам того же Никиты, его противнику тоже немало досталось, в чем можно не сомневаться, а на крокодиле ни царапины. По крайней мере, на тех местах, которые я видела. Да и двигался он легко и спокойно, не так, как обычно двигается человек, недавно оприходованный в драке.

– Сначала вы. – Он выпустил еще одно облако. – Рассказывайте.

– Меня наняли разыскать девушку, выходящую в Сеть под псевдонимом Мотылек.

– Это Люся. Кто вас нанял?

Я призадумалась. Имя Никиты вряд ли что-нибудь могло сказать Геннадию, но если он в курсе дел своей невесты, то может знать псевдоним Никиты.

– Скрипач, – спокойно произнесла я, пожимая плечами.

– Так и знал! – воскликнул вдруг Геннадий и затушил сигарету. – Конечно, ее любимый колобочек постарался, кто же еще мог быть! Скажите, как этот малец уговорил вас?

Я не сдержалась. Честное слово пыталась, но это было слишком даже для меня. Мой хохот пролетел по квартире, заставляя звенеть стекла. Геннадий несколько секунд пытался понять, что меня рассмешило, а потом рассмеялся сам. Громко, заразительно. Этот человек ничего не делает наполовину, подумалось мне. Что бы он ни делал, он делает это от всей души, приложив массу усилий, чтобы потом иметь возможность сказать, что действительно сделал все, что мог.

– Ладно, слушайте. – Геннадий сложил руки на столе и подался вперед, словно собирался поведать мне секрет. – Люся лежит в больнице с тяжелыми травмами.

– Скрипач тоже, – заметила я как бы между прочим.

Я посмотрела на собеседника, чтобы оценить его реакцию. До чего же непростой человек! Как же мне такие нравятся! Тонкий психолог, при своей, достаточно угрожающей внешности, выглядит так, словно говорит «ну смотрите, какой я плюшевый и добрый», умеет расположить к себе всего несколькими несложными действиями. Чем бы он ни занимался, это качество очень помогает ему в работе. Если не является определяющим. Но я тоже не в переходе лицензию покупала. С людьми, которые имеют хоть какое-либо, мало-мальски значимое отношение к делу, я общаюсь очень внимательно. Все мои чувства в такие моменты обостряются, и я не только слышу, что мне говорят, но и как говорят. И естественно, обращаю особое внимание на телодвижения собеседника. Порой жесты способны рассказать гораздо больше, поэтому я давно приучила себя замечать любые мелочи, вплоть до того, сколько морганий совершает человек во время разговора. Так что в моей голове идет несколько параллельных процессов, которые отмечают все-все, и если что-то вдруг не совпадает, если что-то нарушает гармоничную, естественную картину, я прекрасно знаю, что с этим делать. Не лыком мы шиты, так-то.

– Я нанимаю вас, – отрывисто бросил Геннадий, вставая. – Можно? Ведь вы уже сделали то, зачем вас наняли? Нашли Люсю.

Я не ответила, пытаясь найти взаимовыгодный компромисс. По моему мнению, до конца этого дела нужно еще несколько телодвижений совершить, но то, для чего меня нанял Никита Максимович, я действительно сделала. Мысль о нападениях на моего клиента и человека, которого меня наняли разыскать, не давала покоя. Но для дальнейшего расследования мне нужно, чтобы кто-то этого захотел. И вот Геннадий давал мне эту возможность. Я не ответила на его вопрос, чтобы не создать впечатление собственной заинтересованности. Терпеть не могу, когда меня хотят выставить идиоткой, а тот, кто напал на Никиту и Людмилу, именно это и пытался сделать. Правда, он никакого представления обо мне не имел, еще пока. Но я его уже записала в свои личные неприятели и жаждала крови. Никому не позволено поднимать руку на моих клиентов, пока они таковыми числятся.

Геннадий, не дождавшись ответа, потянулся за сигаретой, но, так и не закурив, стал рассказывать.

– На Люсю напали здесь. Дома. Она вышла всего на десять минут, сбегать за хлебом, а вернулась и нарвалась на…

Я заметила, как его руки сжались в кулаки, и перевела взгляд на его лицо. На скулах играли желваки. Медленно подняв руку, он разжал ее над пепельницей, стряхнув остатки раздавленной сигареты. Он умел себя контролировать, это было видно. Видно также было, что произошедшее с Людмилой лишает его некоторой части самоконтроля. И гнев этот был вполне естественным и абсолютно правомерным, в его понимании. Я подумала о том, что может захотеть Геннадий сделать с этим человеком? Удержится ли он в рамках закона?

Это зависит от того, по какую сторону закона живет и здравствует Геннадий. Способности расправиться с мерзавцем у него есть. Есть ли возможности?

Чем он, интересно, занимается по жизни?

– Булочная у нас рядом, за углом. Она даже компьютер не стала выключать.

– Кто-то знал, что она дома. Дождался ее ухода и, не удостоверившись, что она ушла надолго, забрался в квартиру.

– Я тоже так подумал. И милиция тоже. Только толку мало. Никто никого не видел, а Люся еще в себя не пришла.

Нехорошо. Так я и знала, что добром это дело не кончится. А если и добром, то явно не сегодня. Ох, ну почему все всегда не так просто, как кажется?

– Что украли?

– Ничего. – Геннадий поджал губы, чтобы не ляпнуть лишнего.

Судя по обстановке, той, которую я успела увидеть, брать было что. И даже много чего. Интересно. Очень интересно. Какой смысл вламываться в квартиру, из которой ничего не нужно брать? Может, не нашли того, зачем приходили. А может, что-то принесли с собой.

Вот, пожалуйста, сразу две версии. Или больше, если каждую из них рассматривать по отношению к Геннадию и Людмиле по отдельности. Но если думать о второй версии, тогда и Никите должны были что-то подкинуть вместо того, чтобы переворачивать все с ног на голову. Конечно, это мог быть отвлекающий маневр. На него напали, уже точно установлено, гораздо позже девушки. Какая может быть взаимосвязь между ними, помимо дружбы в аське? С чего вдруг кому-то вздумалось подкидывать что-то этим двоим?