Обращенные в камень. Разгадка перевала Дятлова - Екатерина Морозова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все взгляды устремились на нее.
– А она права, – заметила Лиля. – Так и правда, лучше. Меньше поводов для ссор.
– Постойте, – послышался взволнованный голос студента Дмитрия. – А кажется, Петра Васильевича – здесь нет. – И он повертел головой.
– Отличная группа. – с расстановкой произнес Игорь. – Одного человека уже нет, а никто и в ус не дует. «Отряд не заметил потери бойца».
– Может быть ему плохо стало? – С испугом спросила Лиля? – Человек он уже не молодой.
– Дедуля еще всех нас переживет! Вы его мышцы видели?
– Не имела чести видеть обнаженным. А вы что нетрадиционной ориентации??
Татьяна захохотала. Игорь бросил на нее сердитый взгляд, и та умолкла.
Да, Лильке было лучше на язык не попадать. Она кого угодно могла разделать под орех.
– Давайте пошлем кого-нибудь наверх, чтобы посмотрели, где Петр Васильевич. – предложил Алексей. Его высокий голос просто резал уши.
– Зачем посылать, – сказал Кирилл. – Я сам схожу и посмотрю. – Он поднялся со стула и направился к выходу.
Все примолкли.
– Нелегко нам тут будет, – шепнула Лилька Александре. – Один этот записной шут Игорь чего стоит. И чего он выпендривается не пойму.
– Хочет быть в центре внимания.
– Надо было остаться дома, – тихо сказал Лиля. – И Кириллу не по себе. Я вижу…
Вдруг раздался шум, возгласы.
– Петр Васильевич! – громко воскликнула Лилька прямо над ухом Александры. – Ну разве можно так, вы нас всех просто напугали!
Петр Васильевич стоял посередине зала и моргал глазами. Он был похож на подслеповатого моржа, выброшенного на берег.
– Заснул, – добродушно покряхтел он в усы и погладил. Как поняла Александра, это был его излюбленный жест. – Задремал чуток.
– А вы на лыжах вообще ходите? – Спросил Игорь. – Ноги-руки передвигаете? Имейте в виду у нас тут физически крепкие люди…И возиться с вами никто не будет.
– Ты за меня не боись, сынок, ты за себя бойся.
– Все, хватит! – Вскинул руки Кирилл. – Голосовать, так голосовать.
На завтрашний день, с небольшим перевесом руководителем группы был выбран Иннокентий.
– Ну что, народ, по койкам, – предложил он. – Желаю уснуть пораньше. – Он замолчал, а потом добавил. – Кажется, метель начинается. Если развоется – уснуть будет трудновато.
Александра проснулась, и не сразу поняла: где находится. За окном был серый мрак, и кружились-вихрились белые кольца метели. Они, то сплетались друг с другом, злобно рыча, то покряхтывая, уносились прочь. А потом все начиналось сначала. Вихри рождались, ширились, опадали, умирали, и на смену им приходили новые. Метель разыгралась нешуточная. Раньше такую метель она видел только в кино и на картинках, а здесь она была – рядом, грозная неминуемая.
Выражение: «разгулявшаяся стихия» – набило оскомину. Но стоит увидеть эту стихию лицом к лицу, как становится понятно. Что все это – правда. И стихия, действительно, способна разгуляться. Да еще как!
Александра посмотрела на экран дисплея сотового. Половина первого ночи. Ей захотелось пойти вниз, на первый этаж. Она оделась, и закрыв за собой дверь, спустилась по лестнице. Было чувство, что дом необитаем: никаких звуков, Внизу в холле горел слабый огонек. Ночник.
Александра подошла к окну в холле.
Свет от дома падал на ели, подкрашивая их тусклым, едва различимым желтым светом: лапы елей были почти не видны в этом снежном вихре, завывавшем с ожесточенной силой.
Александра стояла и смотрела туда, в темноту, в глубину елей, как будто бы они были одушевленными существами и могли что-то сказать ей, прошептать, поведать.
Внезапно ей почудилось какое-то движение-шевеление между веток, словно огромный бурый медведь продирался через эту чащобу. Она с напряжением всматривалась в темноту, и вдруг вздрогнула: крошечный золотистый огонек замерцал среди елей, а потом очертился темный силуэт. А чуть подальше – второй огонек. Что за бред! Александра подалась вперед: сомнений не было. Какой-то человек шел на лыжах к дому. В такую-то метель! Александра бросилась к выходу, в дверь постучали, она распахнула ее, и клубы слепящего белого снега ворвались в холл.
Лыжи он уже снял и держал в правой руке. За спиной был рюкзак. Ни слова ни говоря, он отряхнул ботинки веником и прислонил лыжи к стене. Затем стянул шапочку с головы и посмотрел на нее.
Сердце захолонуло так, что во рту появился привкус льда. Это был он, мужчина, которого она видела в аэропорту, в баре и в чьи руки она сразу влюбилась. Мелодия фаду добрела-долетела сюда в этот деревянный терем и свернулась клубочком у ног мужчины, как прирученный котенок.
– Вы? – выдохнула она.
Он посмотрел на нее с удивлением.
– Что?
– Простите, вы как сюда попали?
Александре показалось, что он был готов улыбнуться, но сдержался.
– Через лес.
Она кивнула, по-прежнему заворожено смотря на него.
– Можно я пройду? – спросил он. – Чертовски устал добираться сюда. На улице, знаете ли, метель. Непогода. Где здесь кухня? Хотелось бы выпить горячего чаю.
– Я принесу, – вырвалось у Александры. – Вы сидите. Отдыхайте. Я сейчас. Направо – каминная. Я принесу чай туда.
– Спасибо. Премного благодарен.
– Вы к нам? – все было нереально и непонятно. – Я имею в виду к нам в группу? Или вы заплутали в лесу. И как вы могли выехать в такую метель?
– Так много вопросов, даже и не знаю на какой отвечать. Вы что-то говорили о горячем чае?
– Да-да, – встрепенулась Александра. – Минуту.
И она метнулась в сторону кухни.
Где здесь можно найти чайник? Черт! Черт! Черт!
Марью Ивановну она будить не хотела, да честно говоря, и не знала, где та обитает. В какой из комнат гостиницы.
Александра нашарила на стенке выключатель и щелкнула кнопкой. Свет залил кухню. Чайник стоял на столе.
Она включила его, ощущая как ее бьет дрожь.
«Кто он? Почему здесь? Что теперь будет? Надолго ли он?
Мысли то кружили возвращались к тому моменту, когда она его впервые увидела в баре, то в бару, то ныряли проносились с ужасающей бстройтой. Чайник отключился, и этот звук возвратил ее в реальность.
Александра раскрыла шкафчик, и сняв с полки большую кружку, бросила туда пакетик заварки и налила кипяток.
Когда она вошла в каминную, мужчина сидел в кресле у камина, протянув к нему руки. При звуке шагов, он повернул голову.
– Ваш чай.
– Спасибо. – сказал он, принимая из ее рук чашку.
– Забыла сахар.
– Я пью без сахара.
Она отошла от него и встала, прислонившись к стене.
– Вы садитесь. В ногах говорят правды нет. Но я не проверял.
Она села в кресло напротив, крепко вцепившись руками в подлокотники. Мужчина пил чай большими глотками, не глядя на нее и думая о чем-то своем.
– Вы из группы? – наконец, спросил он.
– Да.
– Все в сборе?
– Да.
– И сколько нас?
«Нас» пронеслось у нее в голове. Значит, он к нам.
И словно подтверждая ее мысли, он сказал.
– Я не успел к началу. Но главное, что не опоздал к лыжному походу, так что ничего страшного. Как вам нравится?
– Что?
– То, что здесь: дом, обстановка, люди…
– Нравится.
Наверное, со стороны она выглядит ужасно по-дурацки, ей задают опросы, а она отвечает односложными репликами. Как на экзамене. Нет, чтобы дать развернутые красивые ответы.
– Здесь очень красиво: бассейн, сауна, баня, бильярдная…
– Я понял – остановил он ее взмахом руки, – Вам обстановка подходит.
– Да.
– А люди как?
– Люди? – растерялась она. – Нормально.
Не рассказывать же ему, что они все грызутся по каждому поводу.
– То есть они вам нравятся меньше камина и бассейна?
Невольно она рассмеялась.
– Чай замечательный. Спасибо. А можно еще?
– Конечно. Может быть вы хотите поесть?
– Спасибо. Я сыт.
Дрожь в теле – прошла, но теперь слабо кружилась голова.
Когда она вернулась – он сидел по-прежнему на своем месте и задумчиво смотрел на огонь.
– Ваш чай.
Но он даже не повернулся к ней.
Александра застыла с чашкой в руке.
– Окликнуть или подождать? О чем он думает?
Она сделала несколько шагов к нему.
– Я вижу вас. – услышала она. Поставьте чай на столик…
Ей подумалось, что ему хотелось сказать «… и проваливайте ко всем чертям. Оставьте меня в покое»
– Как вас зовут?
– Александра.
– «Победительница»
– «Победа» – это Виктория.
– Вы что-то имеете против Александра Македонского, завоевавшего пол-мира? – в его голосе послышались нотки удивления.
Она тихо рассмеялась.
– Нет. Ничего не имею.
– Вот видите. Хорошее у вас имя. Царственное.
Он снова задумался.
– А вас?
– Что? – наконец-то он повернулся голову в ее сторону и посмотрел на нее.
