Проклятые судьбы (ЛП) - Валенти Сюзанна

— Она отказалась быть моей парой, — выдавил Дариус, и мое сердце разлетелось на тысячу зазубренных осколков. — Мы Несчастные.

— Нет, — потребовал я, отказываясь верить в это. Это неправильно.

— Да, — тихо сказал Дариус, и я практически слышал, как разрывается его сердце.

— Должен быть какой-то способ…

— Это невозможно, — прямо сказал он.

— Дариус.

— Ксавьер… Я скоро вернусь домой. Тогда мы сможем поговорить.

— Конечно, — выдавил я. — Мне так жаль, Дариус.

Линия оборвалась, и я упал на пол, прижав колени к груди. Тени были близко, вгрызаясь в края моих эмоций, умоляя меня позволить им забрать боль. Но я прожил всю свою жизнь под крышей, где меня отвергали и избивали. Я знал, как защитить настоящего себя от своего отца. И если я мог скрыть это от него, то скрыть это от теней было проще простого. Было просто обидно, что быть мной сейчас чертовски больно.

Дариус

Я опустил атлас на колени и присел на край кровати Лэнса, в ушах звенела душевная боль моего брата. И это был еще не конец. Я столкнусь с теми же вопросами, тем же отчаянием, той же жалостью от каждого встречного, пока они все не узнают. В этот момент я догадывался, что жалость просто исчезнет, но она никогда не уйдет по-настоящему. Бедный Дариус Акрукс, он так жаждал власти, что это уничтожило единственное хорошее, что ему когда-либо предлагали.

Я глубоко вздохнул и повернулся, чтобы посмотреть на Лэнса. Его лоб был сморщен от боли, пока он спал, и я мог только представить, что он заново переживает ужасы прошлой ночи. О том, как он, наконец, вернул свою сестру из теней только для того, чтобы она отвернулась от него, пытаясь убить его…

Гнев пронзил меня при мысли об этом. Может быть, у меня и не осталось ничего для себя в этом жалком мире, но у меня был он. И я не хотел, чтобы это осталось в прошлом. Даже если это будет стоить мне его жизни.

Я встал на ноги, сбросил спортивные штаны и завернул в них атлас, прошел через комнату и выскользнул в окно.

Я обогнул его дом и направился к его заднему двору, где у меня было бы место для переодевания.

— Ну, привет, большой мальчик! — Вошер заворковал, и я оглянулся, чтобы увидеть, как он выглядывает из своего окна в шале рядом с Орионом, шевеля бровями. Он был блядь голым, его член был прижат к стеклу, но, поскольку у меня в настоящее время было выставлено мое собственное барахло, я предполагал, что не могу сказать об этом ни хрена.

— Мне нужно было увидеть своего Хранителя, — прорычал я на него, оглядываясь через плечо, когда впился в него взглядом, отказываясь поворачиваться и показывать ему полное шоу.

— Непослушный, непослушный, — упрекнул он, погрозив мне пальцем, покачивая бедрами, и стекло заскрипело, когда его член потерся о него. — Хорошо, что я не чувствую от тебя никакого вожделения, иначе мне пришлось бы рассказывать сказки.

Я хмыкнул и отвернулся от него, когда бросил свои спортивные штаны и атлас на землю. Гребаный извращенец.

— На самом деле… все, что я получаю от тебя, это сильнейшее чувство… отчаяния…

Я стиснул зубы и плотно закрыл свои ментальные щиты.

— Я советую тебе не лезть в мою гребаную голову, если хочешь сохранить свою работу, ты, пропеченный солнцем, мешок с черносливом, — прорычал я, оглядываясь, чтобы снова свирепо посмотреть на него.

— Мой мальчик! — Он ахнул, его внимание сосредоточилось на моих глазах, и ужас наполнил его взгляд. Мое сердце подпрыгнуло, упало и рассыпалось во что-то гораздо менее существенное, чем пыль. — Твои глаза! Ты…

Я быстро перекинулся, огонь пронзил мои конечности, когда мои кости расширились, а кожа растянулась, чтобы принять мою Драконью форму. Четыре когтистые лапы врезались в землю, и рычания, вырвавшегося из меня, было достаточно, чтобы заткнуть его нахрен.

Я схватил свои спортивные штаны и атлас зубами и взлетел так быстро, как только мог.

Бегство от своих проблем никогда раньше мне особо не помогало, но мне не нужно было иметь дело с этим дерьмом. То, что произошло между мной и Рокси, было… нашим. Не имело значения, что все было испорченным, больным и кровоточило, оно все равно было нашим. Мы были отмечены этим внутри и снаружи, и не важно, как сильно я хотел бы, чтобы все пошло по-другому, это ничего не изменит.

Я мчался по небу, огонь вырывался из моих челюстей, когда я пытался выжечь часть агонии во мне, но она только разгоралась еще яростнее.

Я взлетел к Дому Игнис, переместившись в последнюю секунду, когда бросился к своему открытому окну и пробежал несколько шагов вперед в своей форме фейри, прежде чем остановиться в центре моей комнаты. Мои спортивные штаны и атлас упали на ковер у моих ног, и я глубоко вздохнул, пытаясь унять бушующую во мне ярость. Боль.

Мой взгляд упал на мою кровать, и я не мог не вспомнить, каково было держать Рокси в своих объятиях всю ночь. Как я мог быть таким слепым? Я почувствовал это. Я чувствовал это притяжение к ней с того момента, как впервые увидел ее, когда она вошла в Сферу после своего Пробуждения. Я должен был понять прямо тогда. Она стояла рядом со своей сестрой-близнецом, они были как зеркальные отражения, и все же все мое внимание было сосредоточено на ней. Я жаждал ее с той первой секунды, с тех пор я изучал ее в каждый тихий момент. Она, вероятно, понятия не имела, сколько раз я сидел и наблюдал за ней в Сфере или на наших уроках Стихий. Как каждый раз, когда она входила в комнату, мою кожу покалывало и жгло от этой потребности подойти к ней. И, как гребаный идиот, я направил все эти стремления и желания именно на то, чего хотел от меня мой отец. Причинял ей боль, нападал на нее, пытался уничтожить ее. Все во мне толкало меня к ней из любви, но я позволил его яду превратить это в ненависть. Для чего?

Ради силы.

Какой смысл во власти, если я буду один? Это не согреет меня ночью. Это не даст мне ни черта из того, чего я на самом деле хочу. Всю свою жизнь я чувствовал себя одиноким во многих отношениях. И она тоже. Но вместо того, чтобы объединиться, мы просто отдалились друг от друга, пока …

Я резко выдохнул и отвернулся от Рокси Вега и всего, чем она могла бы быть.

Не было никакого смысла мучить себя из-за этого. Без сомнения, звезды позаботятся об этом достаточно тщательно, и мне не нужно будет зацикливаться на этом самому.

И, возможно, мне больше не для чего было жить. Но это было нормально. Теперь я мог посвятить себя другим вещам. Например, убедиться, что Клара Орион отправилась обратно в ад, из которого она только что выползла и никогда не возвращалась.

Тени остро проникли под мою кожу, и я обнял их, когда они свернулись между моими пальцами, обвились вокруг моих рук и поцеловали мою кожу, когда они прожгли боль в моем сердце и позволили мне сосредоточиться. Они поняли истинный зов силы. И за ту жажду, которую я всегда испытывал к этому, было достаточно легко ухватиться, когда я позволил им насладиться темнотой во мне.

Иногда я боялся, что слишком похож на своего отца. В такие моменты, как этот, наслаждался этой испорченностью во мне.

Тени сгущались под моей кожей, пока мое сердце не перестало колотиться. Боль не прекратилась, не полностью; я сомневался, что во всем Царстве Теней было достаточно теней, чтобы заглушить эту боль, но мне этого было достаточно, чтобы сосредоточиться.

Я пересек комнату и вытащил из ящика пару джинс и черную майку, быстро одеваясь, и натянул пару ботинок.

Сундук у изножья кровати был открыт, и я подошёл к нему, запустив руки в горы золотых монет и драгоценных камней, наслаждаясь мерцающим пульсом пополнения моего источника, пока я искал тьму, скрывающуюся за драгоценными камнями.

Потребовалось всего мгновение, чтобы уловить это ощущение грубой энергии, которое сопровождало мой истощающий кинжал, и я вытащил его из центра сокровищницы со вздохом экстаза, когда темная магия воззвала ко мне.

Я старался скрыть клинок с помощью магии, прикрепив его к бедру и вливая каждую каплю таланта, чтобы спрятать его от посторонних глаз. Я наложил на него иллюзии и заклинания сокрытия, чтобы заставить любого, кто посмотрит в его сторону, снова отвести взгляд. Убедившись, что он хорошо спрятан, я достал из верхнего ящика мешочек со звездной пылью и сделал успокаивающий вдох.