Свет на пути. В синем небе нет следов - Бхагаван Раджниш

- Ты должен помыться!

Я сказал ей:

- Мне и так хорошо: я лежу на койке и отдыхаю сутки напролет. Выйду — вот тогда и помоюсь как следует за все двенадцать дней — можешь быть уверена!

В тюрьме меня спрашивали... потому что когда меня перевозили из одной тюрьмы в другую, газетчики задавали мне много вопросов. Чаще всего они спрашивали:

- Как вы себя чувствуете?

Я отвечал:

- Превосходно — как и всегда!

И они говорили:

- Но вы же в тюрьме!

Я говорил:

- Меня можно посадить в тюрьму, но заключенным сделать нельзя. Да, мои руки в цепях, мои ноги в оковах, но это не делает из меня заключенного — я просто за всем этим наблюдаю. И кроме того, я уже много лет не отдыхал вот так вот все двадцать четыре часа в сутки, просто лежа с закрытыми глазами.

Даже мои сокамерники все спрашивали меня:

- Бхагван, ты что, заболел?

- Нет, я отлично себя чувствую!

И вот как забавно. Когда я выходил из тюрьмы, начальник тюрьмы сказал мне:

- Никогда в жизни я еще не видел, что человек выходил из тюрьмы в лучшей форме, нежели чем он был, когда его сюда доставили! Вы выглядите хорошенько отдохнувшим!

Я ответил ему:

- Что же еще делать в тюрьме?!

И в этом и состоит все мое мировоззрение: получать лучшее из самого худшего.

Вопрос восьмой:

Возлюбленный Ошо,

Многие индийцы, в частности, снова и снова спрашивают, значит ли, что раз ты только что покончил с раджнишизмом, освободив санньясинов от необходимости носить малу и оранжевые одежды, значит ли это, что рано или поздно ты также отбросишь титул бхагван. Это слово многим людям не дает приехать к тебе.

Этот вопрос поднимался в столько статьях и книгах, выступающих против меня,что хорошо бы разобрать его детально.

Во-первых, «бхагван» — это не титул. Этот титул никто не может дать. Точно так же «бхагван» — это не ученая степень, которую можно получить, сдав какие-то там экзамены. Точно так же «бхагван» — это не должность, на которую вас может назначить какой-либо комитет или группа людей. Точно так же «бхагван» — это не выборный пост, как если бы за вас голосовало большинство и вы бы становились бхагваном.

Все те недоброжелатели, пишущие критические статьи в мой адрес, всегда указывали на то, что я «само-провозглашенный» бхагван. И я все гадаю,неужели же Раму, Кришну, Будду или Магомета провозглашал святыми кто-либо со стороны? Если Раму кто-то провозгласил бхагваном, то вне всяких сомнений этот кто-то был выше Рамы, и кроме того, раз вас кто-то может вознести, то точно также вас можно и низвести.

Какая несусветная чушь! Они не понимают самое основное: «бхагван» — это состояние, опыт — и никакие должности, посты, титулы или степени здесь не при чем.

Это переживание бхагваты, божественности, когда все существование наполняется божественностью, и когда не остается ничего другого, кроме божественности. Бога никакого нет, но зато в каждом цветке, в каждом деревце, в каждом камешке — во всем есть нечто такое, что можно только назвать божественностью. Но увидеть ее можно только тогда, когда вы увидели ее в самих себе, а иначе вы просто не поймете ее языка.

«Бхагван» — это просто состояние, наивысшее состояние, выше которого подняться уже нельзя.

Во-вторых, непонимание среди критиков возникает по той причине, что они не знают,что в Индии существует три религии. Индуизм «бхагваном» называет Бога. Буддизм и джайнизм «бхагваном» называет божественность — в этих двух религиях нет божества. Вот только буддисты испокон веков называли «бхагваном» Будду, а джайны — Махавиру. И вот что странно: никто никогда не замечал им, что раз в вашей философии нет божества, тогда как же вы можете называть Будду или Махавиру богом? Этот вопрос никогда не возникал, потому что ни Будда, ни Махавира никогда не провозглашали себя богами; они оба просто сказали,что познали божественное.

Словом, бхагван — это состоянием даже если я захочу его отбросить, я просто не смогу. Это же сам я.

Я распустил организацию, в которой появились зачатки религии. Я предоставил моим санньясинам свободу самим выбирать себе одежду, носить малу или не носить, и так стало еще красивее. Если вы носите малу, то только по вашему выбору; если вы носите оранжевое, то это только по вашему желанию. Ничто вам не навязывается, ничто не идет вразрез с вашей собственной волей.

Нет ничего проще, чем распустить организацию, потому что я всегда выступал против любых организаций. Эта организация создавалась, пока я пребывал в молчании; я ее не создавал. Я приказал вам сжечь все книги по раджнишизму,потому что я эти книги не писал — я вообще никогда ничего не писал. Просто пока я молчал, люди понатаскали отовсюду мои высказывания и объединили их,руководствуясь своим собственным пониманием,перемешали их со своими идеями,желая придумать что-нибудь такое,что бы не уступало другим религиозным писаниям.

Я приказал вам сжечь все эти книги.

Оранжевые одежды ничего не значат — они просто помогали вам. Мне хотелось, чтобы мои люди обладали достаточным мужеством, чтобы стоять в одиночку перед лицом всего общества. Я дал им малу, чтобы они ассоциировались со мной,со всеми моими идеями, которые направлены против всех религий и политических идеологий. В этом было все дело. Теперь же мои санньясины разошлись по всему миру.

Перестать носить оранжевое и малу — это очень просто. Но теперь вы должны быть более... Я не облегчил вам задачу, помните — наоборот, я ее усложнил. Теперь у вас остается только одна медитация. И теперь только через медитацию в вас будут узнавать санньясинов. Медитация должна изменить вас так сильно,чтобы вы стали фактически другим видом человека; чтобы санньясина легко можно было бы выделить даже в безликой толпе.

От санньясинов будет исходить особое излучение, особая тишина, особый покой. Их выдадут их же глаза, их же тела, их же движения. Я не могу отбросить медитацию, потому что именно она даст вам преображение и однажды приведет вас к бхагавате — божественности. Медитация и есть путь к божественности.

Я не могу отбросить «бхагвана». Я бы с легкостью отбросил его, если бы это был просто титул. Если бы слово «бхагван» означало бы не опыт, не состояние, а что-либо еще, то отбросить его не составило бы никакого труда. Но это невозможно, потому что между мной и этим понятием больше нет никакого различия, так что кто кого будет отбрасывать?

Кроме того, если бы и можно было его отбросить, я все равно не стал бы этого делать, В твоем вопросе ты говоришь: «...потому что многим людям оно не дает приехать к тебе». Вот именно поэтому я и не буду отбрасывать его: я не хочу, чтобы ко мне приезжали люди, которые не могут приехать только из-за одного слова. И зачем вообще им ко мне ехать? В Индии живут девятьсот миллионов не бхагванов — пускай едут друг к другу в гости.

Зачем им ехать — или даже думать о том, чтобы приехать ко мне? Странно, ведь они могут отправиться куда пожелают — они где угодно найдут миллионы не бхагванов и замечательно могут с ними встретиться. Значит, раз они хотят увидеться со мной,то как раз именно из-за «бхагвана».

Но это ранит их эго. Я не отброшу это слово, потому что я хочу, чтобы они поняли, что мешает им именно их эго. Если хотят приехать,то пусть отбросят свои эго. Придется. Я не стану менять себя только ради того,чтобы они приехали ко мне. Раз они желают увидеть меня, то пусть меняются сами. Мне они здесь не нужны, необходимости в них нет. Это сугубо их личное желание приехать, поэтому пусть заплатят соответствующую цену.

И вообще, странное какое-то требование: я, видите ли, должен измениться, потому что им захотелось со мной повидаться. Если им так этого хочется, то пусть сами и меняются.

Глава 4

Тьма — основа всего бытия

Вопрос первый:

Возлюбленный Ото,

Что ты можешь сказать о тьме?

Я много могу сказать о тьме, но вот только никто никогда замечал эту тайну, которую собой представляет тьма. Многое говорилось о свете, но почти ничего о тьме. Однако тьма — это куда более глубокое явление, нежели свет. Свет приходит и уходит — тьма остается; она никогда не приходит и никогда не уходит. Свет не вечен, потому что он требует топлива,какого бы то ни было, и любое топливо рано или поздно иссякнет. Тьме же никакое топливо не нужно; ему не нужна никакая причина, и посему тьма не есть следствие и следовательно может быть вечно.

Утром вы видите, как встает солнце и приносит с собой свет. Вечером солнце садится, свет исчезает, и внезапно все вокруг погружается во тьму. Но это не значит,что, когда солнце заходит,тьма выходит. Она никуда не уходила — просто пока был свет, тьму вы не видели. Как можно видеть тьму, когда вокруг светло? Свет слепит ваши глаза.