SEXXX HUNTМЭН, или Правила эффективной секс-охоты - Ян Кобурн

– Как дела?

– Спасибо, нормально.

– Мы виделись раньше. Как тебя зовут?

– Эми.

– А меня Ян. Приятно познакомиться.

– Взаимно.

– На каком этаже ты живешь?

– На девятом.

Черт, девчачий этаж. «Беги давай, рви когти как можно скорей и не оглядывайся», – пронеслось у меня в голове, но тут она сказала нечто, что произвело на меня впечатление.

– А ты живешь на пятом, верно?

Вот те раз: она наблюдала за мной, заметила, где я живу, и, возможно, расспрашивала обо мне. Она тут же поняла, что сказала слишком много, и попыталась исправить положение:

– Я хотела сказать на четвертом, так ведь? Ты живешь на четвертом? – Слишком поздно.

– Нет, на пятом, – усмехнулся я.

Какой-то парнишка в спешке подошел к нам и начал лихорадочно давить на кнопку. Многие делают так же, ожидая лифта, не знаю, почему – думают, что лифт придет быстрее? Не припоминаю случая, чтобы, когда я находился в лифте, он вдруг менял направление в ответ на чей-то вызов, беспорядочно скача с этажа на этаж, перемешав тех, кто в нем находился, словно лотерейные шары. «Что такое? Что происходит?» – «Наверное, кто-то непрерывно давит на кнопку вызова!» Надавите на эту чертову кнопку всего один раз, нажимая на нее то и дело, вы только раздражаете людей, а кроме того, выглядите глупо, осел вы этакий.

Сознавая важность юмора при знакомстве, я нагнулся к Эми и прошептал все, что думал по данному поводу ей на ухо. Она рассмеялась. Тут приехал лифт, и мы все трое зашли в него. Остановились на пятом.

– Ну вот, приятно было познакомиться. Уверен, скоро увидимся вновь.

– Я тоже так думаю, Ян.

Следующим вечером мы с моим приятелем Бобом сели обедать за столик позади Эми с ее подружками, которые уже заканчивали. Они хихикали, показывая на меня пальцем.

– Приятель, держись подальше от нее, – посоветовал мне Боб.

Не знаю, почему я не прислушался к его совету. Может, потому что был младше и не знал чего-то относительно свиданий в колледжах? Между занятиями и поездками на выступления у меня не особенно находилось время встречаться с кем-то из студенческого кампуса. Я всегда думал, что встречу свою жену именно в колледже. Мне начинало казаться, что я упускаю такой случай. Возможно, то был мой последний шанс. Колледж – идеальное место, чтобы познакомиться с кем-нибудь. Здесь множество самых разнообразных личностей, вот только курс или специальность могут не совпадать. У многих студентов та же ситуация с деньгами – ноль. Это все равно что, когда падает снег, разглядывать снежинки и выбирать ту, которая тебе нравится. Если не получится, всегда можно попробовать другую.

Ныне я живу в Линкольн-парке, пригороде Чикаго, кишашем одинокими молодыми специалистами. Есть одна большая разница между колледжем и реальным миром. В колледже все еще надеятся на что-то хорошее в жизни, что ждет их впереди. Их еще не ожесточили жизненные неурядицы, не бросали любовники, они еще не превратились в скептиков, не доверяющих друг другу. Они счастливы. Но все это уже не относится к большинству молодых специалистов, с ними уже не так легко завязать знакомство или пригласить на свидание.

Тут еще одна группка студенток с этажа Эми пришла обедать. Она продолжала оставаться с ними, в то время как те, что были с ней изначально, уже ушли. Мы с Бобом услышали, как одна из них пожелала Эми удачи. Теперь был мой выход. Я быстро доел и подошел к ее столу со стаканом напитка в руках.

– Привет, Эми, как дела? – спросил я, отхлебывая из стакана.

– Хорошо. А у тебя?

– Тоже, спасибо. Какие у тебя сегодня занятия? – Я вновь сделал глоток.

Боб, остававшийся за нашим столом, громко засмеялся. Я нахмурился. Он приподнял стакан и притворился, что пьет. Затем опустил его, вновь поднял и сделал вид, что пьет. Тут засмеялся я.

– Что? – удивленно спросила Эми.

– Да я репетирую комедию. Там у меня есть такой отрывок о том, что когда мужчины западают на женщин, они обычно прихлебывают из стакана после каждого очередного вопроса – что-то вроде спасательного круга.

Я спародировал самого себя, когда задавал вопрос, а потом прихлебывал. Все девушки вокруг засмеялись.

– Надо же, верно. Никогда не замечала раньше.

– Да что ты, это так смешно.

– Так, значит, ты запал на меня?

– Похоже. Что чувствуешь по этому поводу?

Я сделал внушительный глоток, чтобы усилить шутку. Все вокруг снова засмеялись.

– Пожалуй, мне нравится.

Мы улыбнулись друг другу. Я сел и пригласил Боба присоединиться к нам. Эми всех представила, и мы минут десять продолжали сидеть вместе.

Сигнальные флажки бывают разные. Ни одна из девчонок, включая Эми, не брала какой-то курс, если по меньшей мере две других подруги не брали его. Были такие курсы, которые они ужасно хотели посещать, но, поскольку ни одна из подруг не делала этого, тоже не брали его. Каждый семестр они садились и составляли свое расписание все вместе, выбирая одни и те же курсы. Некоторые даже не брали предмет, по которому хотели специализироваться, потому что никто из подруг не брал его. Они выбирали тот предмет, что и большинство подруг, даже если он их не интересовал вовсе. Что за замечательный способ делать профессиональную карьеру!

Эти самые студенточки никогда и никуда не ходили поодиночке, всегда только в компании. Ни в библиотеку, ни в компьютерный зал. Они не ели и даже не ходили в душ поодиночке. То не был вопрос безопасности, просто им не нравилось ходить поодиночке. Отношения с ними длились недолго. Большинству парней надоедало, что они всегда бывали в компании кого-то еще, поскольку девушки настойчиво приглашали на свидания своих подружек – всю «чертову стайку», как я потом стал называть это. Если одна из них отправлялась домой на уикенд, другие также разъезжались по домам. Они оставались в кампусе только в том случае, если оставалась вся группа. Поскольку в СИУ большинство студентов отправлялись на уикенд по домам, встречаться с такими девочками приходилось не часто.

Короче, вся группа думала, как один. Они не являлись индивидуальностями, но командой, даже, скорее, стаей. Они были совершенно определенно и явно крайне незрелы, не желали думать самостоятельно, даже тогда, когда дело касалось каких-то незначительных вещей. В действительности они боялись жить, боялись быть личностями, а более всего, как я подозреваю, ответственности. Они тратили массу времени, обвиняя друг друга в том, что выбрали курс со строгим профессором, или в том, что их отношения с парнями испорчены. В группе невозможно возложить вину за что-то на кого-то одного, так что они все были защищены от ответственности. Именно этого они и желали.

Кроме того, Эми являлась второкурсницей. Старшекурсникам не рекомендуется встречаться со студентками младших курсов. У тех и других – разные жизненные этапы и разные цели. Старшекурсники уже мечтают о том, как покинут колледж, строят планы о карьере и дальнейшей жизни, тогда как студенты младших курсов только выбирают специализацию и пытаются понять, стоит ли им торопиться, и если да, то куда именно.

Будучи идиотом, я проигнорировал все эти красные флажки. Мне нравилась Эми, и все тут. Заполучив номер ее телефона, я закончил беседу:

– Я позвоню тебе. Может, сходим куда-нибудь на следующей неделе?

– Само собой. Только я сначала должна узнать, что собираются делать мои подруги.

Беги, дурак, беги! Мы с Бобом покинули кафетерий.

– Послушай, приятель, ты же не собираешь ей звонить в самом деле? – Я ничего не ответил. – О господи, ты что, сумасшедший? Она даже не может подумать сама за себя. Знаешь, что? Если начнешь с ней встречаться, получишь по заслугам. Не жди потом от меня сочувствия. А шутка со стаканом была ничего, между прочим. – Мы еще немного побалагурили по этому поводу.

Кстати, этот эпизод потом мне пригодился в моих выступлениях. Я был задействован в двух ежегодных встречах выпускников СИУ. Одну из них вел комик Генри Чоу. Генри не мог быть не смешным. Сын выходцев из Азии, он родился и вырос в Теннесси. Естественно, с весьма заметным южным акцентом. Когда он говорит, все неизменно удивляются: так неожиданно, когда азиат говорит с южно-американским акцентом. Удивление – ключевой момент любой комедии. К тому же Генри – тонкий наблюдатель и остроумный писатель. Оказалось, что у него имелся свой эпизод с напитками, очень похожий на мой. Правда, ему даже не надо было кривляться, поскольку его акцент уже делал эпизод смешным. Я сказал ему, что у меня нечто подобное, после того как он выдал его между выходами двух других актеров. Мы спорили о том закулисами, в то время как какой-то несчастный студент, который мог нас слышать, отрабатывал свой танец.

Итак, когда я рассказал ему о моей версии, Генри сказал, что это весьма остроумно и очень смешно и чтобы я продолжал выступать с номером, так он ему понравился. Но я не возращался к нему, пока не стал регулярно выступать в качестве главного исполнителя, иначе все решили бы, что я позаимствовал его у Генри. Когда я стал популярен, никто уже не мог подумать, что я украл номер: просто похожие эпизоды, что случается в нашем деле. Генри спросил, где я работал в Чикаго. Я перечислил.