Киса - Борис Свердлин

Что касается сопровождавшего её мужчину – с этим пришлось особенно постараться. Станционные камеры показывали, что Кира до конца перрона шла в плотном сопровождении разных мужчин, и, если бы не дополнительная информация, полученная из камеры слежения, установленной на привокзальной остановке такси, – так, наверное, пришлось бы искать ещё несколько хороших недель.

А вот дополнительная запись, которую полицейские обнаружили уже на привокзальной площади, чётко показала весь фрагмент выхода Киры на стоянку такси в сопровождении высокого парня с густой чёрной шевелюрой. Был отчётливо виден и номер машины, да и сам таксист, поэтому, уже в этот же день, следователи прибыли на привокзальную площадь и направились к небольшому домику, на крыше которого на все четыре стороны выходила огромная светящаяся реклама Хайфского такси.

У таксистов, надо отдать им должное, с порядком всё нормально. Диспетчер за несколько минут нашёл всех, кто дежурил тогда с шести утра и до шести вечера (а рабочий день среднестатистического таксиста всегда от десяти до двенадцати часов – иначе просто не заработаешь в наших суровых условиях существующей конкуренции).

Опросив по рации первую десятку шофёров, диспетчер вызвал некого Шлому, который довольно быстро вспомнил красивую пассажирку и её черноволосого спутника.

– Да, женщина была красивая, с красным небольшим чемоданчиком. Туристка. На иврите не говорила. Когда подъехали на эту… – Шломо на секунду задумался, – на улицу Биялик, она хотела расстаться с мужчиной, но он напросился её провести до самой квартиры… Номер квартиры я, конечно, не знаю, но дом я помню… номер двадцать три.

– А о чём они говорили в машине? Помните?

– Да в принципе, она постоянно восхищалась красотой улиц, а он рассказывал, что это только начало сезона и город ещё не в самом лучшем своём виде, ближе к лету будет ещё красивее. Говорили, конечно, по-русски, но я ведь сам с Украины, поэтому всё прекрасно понимал… Да, потом этот парень вызвался заплатить за неё и они пошли в подъезд, по-моему… второй. Да, точно – второй.

– Ну и память! – восхищённо похвалил один из следователей.

– А это у нас всех так… профессиональное.

– А вы, случайно, этого мужчину не знаете? Может, до этого видели?

– Нет! Точно не видел. Волосы у него, правда, были уж слишком чёрные и густые. Мне даже, мне даже показалось, что это – парик…

– Даже так?

– Показалось…

– А почему?

– Ну, во-первых, слишком много волос, налезающих прямо на глаза. Во-вторых, он часто поправлял их, как будто боялся, что перекосится или спадёт… Ну, не знаю… почему-то подумал так…

– Что ж, – спасибо господа! Шломо, вам особенная благодарность. Если будет необходимо, может быть, снова приедем… Спасибо!

Следователи уехали, оставив главному диспетчеру фотографию разыскиваемого мужчины на случай, если кто-то из других таксистов его случайно признает.

Миша энергично шёл по длинным помещениям аэропорта имени Бен Гуриона, по той же самой дороге, которая относительно недавно прошла и его любимая невеста Кира.

После прохождения паспортного контроля и получения багажа (а ехал он с большим чемоданом с вещами, рассчитанными на месяц, а то и больше, пребывания в Израиле, и, безусловно, с огромным количеством подарков, предназначенных всем, с кем он собирался встречаться), он сел на, может быть, даже тот же самый, Кирин поезд, отправляющейся на север страны, в сторону Хайфы. Он уже созвонился заранее, из Москвы, с двумя, не забывшими своего коллегу, друзьями Александра Борисовича, известными израильскими тренерами по боксу и, конечно же, с тётей Басей. В голове был сложный план поиска, который надо было досконально согласовать со всеми, могущими хоть чем – то помочь, лицами.

В полиции Хайфы, как и во всех крупных органах за соблюдением общественного порядка и безопасности, были свои Шерлоки Холмсы и комиссары Мегре. Во всяком случае, так их называли. Ну, а, если называют, – надо оправдывать кличку.

Полковник Шварц был одним из немногих, может быть, даже во всей стране, который полностью оправдывал своё, доставляющее ему немалое моральное удовлетворение, прозвище «Шерлок». Шерлок и Шварц – даже на слух довольно похожи, но Хайфский Шерлок, как многие считали, был на несколько голов выше.

Конечно, в потоке постоянных криминальных разборок (а в любом портовом городе таких всегда с избытком) он не мог посвятить себя только одному конкретному делу, чтобы его взять и завершить. Он отвечал за всё: и за ограбления, и за драки, и за, нечастые, но и убийства – повсюду требовалось его, полковника Шварца, вмешательство. В свои тридцать девять лет, половину из которых он отдал полиции, ему пришлось столкнуться со многим. Были, конечно, и досадные фиаско, но в целом Шварц считался не только лучшим по Северному округу, но и во всей стране.

Вызвав его на приём, министр внутренней безопасности сказал просто: «Вопрос международного престижа: найдёшь русскую туристку – присвою генерала.» Вот так, коротко и ясно.

Собрав всю, имеющуюся на данный момент информацию, полковник остался у себя в кабинете, когда вся Хайфа уже вовсю светилась праздничными гирляндами в честь приближающегося праздника и разноцветными огнями многочисленных реклам.

Портрет разыскиваемый был практически полным: было известно откуда она, имя, фамилия, возраст, имелась серия чётких фотографий, включая видеозаписи в аэропорту, на железнодорожной станции в Хайфе и на стоянке такси.

Была не очень чёткая фотография её спутника, предположительно замешенного в её исчезновении, и общее описание его внешнего вида. Рост, судя по данным таксиста – где-то метр восемьдесят, метр восемьдесят пять, широкоплечий, с огромной чёрной шевелюрой, скрывающей верхнюю часть лица, к тому же, – везде он был в огромных очках. Поэтому глаз не видно. Не видно и верхней части носа… Есть предположение, что у него парик…

«Где искать? – лихорадочно думал Шварц. – родственница сообщила, что они должны были пойти на море, в ресторан… Где ближайшие к дому её тёти видеокамеры? Надо проверить, какие машины проезжали в интервале от двенадцати до четырнадцати тридцати в районе её дома. Это – раз! Второе – надо с фотографиями пройтись по ресторанам. Скорее всего – по приличным, где можно было показать себя с лучшей стороны. И наконец – пляжные стоянки. Надо направить следователей также проверить по фотографиям, может быть, кто-то видел этих людей на стоянках? Где ещё? – полковник постучал карандашом по своему огромному письменному столу. – А если вообще весь этот сценарий – неверен? А если он повёз её напрямую в место сокрытия? Нужно раздобыть номер его машины! Это – отправной момент для дальнейшего успешного поиска… А если он тут же передал её другому? Или её отняли у него конкуренты? Женщина очень привлекательная. И в первую очередь бросается в глаза криминальным элементам. Масса вариантов… Но начинать надо с номера машины… Хотя, хотя… он мог приехать и на такси. Надо снова опросить все станции такси… Работа немалая…»

В жизни, конечно, бывает всё. Бывают такие страшные моменты, о которых никогда даже и не задумываешься. Предположить не можешь, что они вообще могут когда-нибудь произойти. Ну, а если и произойдут, то с кем угодно, – только не с тобой…

Кира, приложив все старания, не особенно изощрённой в искусстве половых извращений (хотя, кто сегодня может назвать минет – извращением?) женщины, с трудом закончила своё первое секс-обслуживание, оказавшегося импотентом, добренького толстячка. Он действительно был добрый, если говорить о том, что после всех Кириных усилий, он таки сумел наконец удовлетворить свою половую потребность и в знак благодарности оставил Кире «на чай» сто дополнительных евро.

Он ушёл, поцеловав Киру в губы, заверив, что обязательно на неделе придёт ещё раз.

Кира же, тут после его ухода помчалась тщательно чистить зубы и по многу раз прополаскивать рот тёплой водой, удивляясь тому, как она вообще смогла выдержать это издевательство, сохраняя, не свойственную ей в экстремальных условиях, выдержку и спокойствие.

Да, как не омерзительно, но именно так она решила поступать и впредь. Это было нелёгкое решение, более того, – это была настоящая моральная, нравственная революция, произведённая её холодным разумом, поскольку она отчётливо понимала, что у неё оставалась ещё и старенькая мать, и почти такая же по возрасту тётя, и любящий её жених. Она должна была выстоять при любых обстоятельствах.

Был момент, когда она думала, в процессе своего первого сексуального обслуживания, рассказать о своём захвате этому толстячку, чтобы он передал информацию о ней в полицию или ещё куда-нибудь, но риск был слишком большой. А вдруг он вообще из их же банды: отец, дядя, друг? Тогда тут же конец – закопают на участке и никто никогда не найдёт.