Бриллиантовая рука - Иванов Виктор

Внезапно словно из-под земли перед Кешей, загородив дорогу, выросла фигура той самой проститутки, которая совсем недавно посягала на невинность и целомудрие Се­мен Семеныча. Поглощенный своими мыслями, он едва не налетел на нее на полном ходу и от неожиданности остано­вился как вкопанный. Женщина стояла подбоченясь одной рукой и с уже знакомой зазывностью в глазах глядя в упор на Кешу. Выждав несколько секунд, он едва заметным жестом головы указала на распахнутую дверь своего жилища, предлагая его посетить. Кеша, лихорадочно соображая, как побыстрее и половчее избавиться от этой бестии, встав­шей на его пути, лучезарно улыбнулся в ответ. Женщина воспряла духом и ответила такой же многообещающей улыбкой. Готовый откровенно пуститься наутек, Кеша нео­жиданно сделал шаг вправо. Однако обольстительница обладала, очевидно, прекрасной реакцией и в одно мгнове­ние сделала то же самое, при этом широко расставив руки. Кеша обреченно склонил голову и направился к дверям. Заглянув внутрь, он, казалось, готов был уже войти, однако в последний момент вынырнул обратно, посторонился и га­лантным жестом предложил женщине пройти первой. Ко­кетливо кивнув, она проследовала в дом и скрылась за дверью. В ту же секунду Кеша потянул на себя дверную ручку и остался на улице один. Весьма довольный собст­венной находчивостью, он театрально помахал рукой и, не мешкая ни секунды, бросился прочь. Обведенная таким образом вокруг пальца проститутка с неистовыми руга­тельствами выбежала на середину улицы, разъяренно по­трясая над головой крепко сжатым кулачком. Кеша же, смешно подпрыгнув, обернулся и послал ей на прощание воздушный поцелуй.

* * *

Боль в руке наконец утихла, а быть может, от нее Семен Семеныча просто отвлекали сумбурные мысли, овладевшие им после неожиданного и странного приключе­ния. С одной стороны, он радовался, что благополучно, если не считать ушиба, унес ноги, с другой — его весьма тревожила неразгаданность того, что с ним произошло. А то в душе вдруг поселялась паника. Он интуитивно чувствовал, что, помимо своей воли, впутался в какую-то запутанную криминальную историю, за которую, возможно придется расплачиваться дорогой ценой. Его честная и чи­стая душа пребывала сейчас в глубоком смятении.

Он настолько был поглощен невеселыми думами, что не заметил, как подошел к пристани. Вся группа была уже в сборе. Не хватало только Горбункова и Кеши. Людмила Петровна паниковала. Но она запаниковала еще больше, когда заметила болтающуюся наперевес забинтованную руку Семен Семеныча.

— В чем дело? Что с вами произошло? — бросилась она ему навстречу.

— Да вот,— смущенно пожал плечами Семен Семе-ныч.— Руку нечаянно поломал.

Еще по дороге к пристани он решил, как только взойдет на корабль, рассказать обо всем капитану. И только ему, и никому больше. Кто знает, что кроется за всем этим! Может быть, капитан поможет ему пролить хоть какой-нибудь свет на это дело.

— Где вы были так долго? А где Геннадий Петро­вич? — не отставала с расспросами Людмила Петровна.

— Как, разве он еще не вернулся? — искренне уди­вился Семен Семеныч.

— Я думала, вы вместе были,— пожала плечами руко­водительница группы.

— Да... но потом он куда-то исчез. Я его долго искал, но не нашел, а потом поскользнулся на арбузной корке и вот...

Словно оправдываясь, он с трудом поднял вверх отяже­левшую левую руку.

— Ладно, разберемся после,— нетерпеливо передерну­ла плечами Людмила Петровна.— И с вами, и с вашим дружком... Кстати, а вот и он!

Беспечно вихляя бедрами, подошел Кеша. Завидев Се­мен Семеныча и белую гипсовую повязку на его руке, он, не давая ему опомниться, сразу же набросился на бедного Горбункова с упреками:

— Куда вы пропали, Сеня? Я потерял из-за вас столько времени! Где вы были?

— Помилуйте, Кеша, это же вы пропали! Осторожно увлекая Семен Семеныча в сторону так, чтобы никто не мог слышать их разговора, Кеша склонился к нему и горячо зашептал ему в самое ухо:

— Ну какой же вы непонятливый, Сеня! Я ведь только отлучился на пару минут по своей надобности... Ну, вы меня понимаете? Неужели сложно было подождать?

— Кеша, надо было предупредить...

— Я думал, вы поймете сами.

— А я бегал везде, искал вас... И потом... знаете, что со мной произошло?

— Что? — с готовностью спросил Кеша, оглядывая подвязанную руку Горбункова.

Но Семен Семеныч вовремя сумел подавить в себе неожиданный порыв откровения. Кеша, конечно, ему това­рищ и на него можно положиться, но он расскажет ему обо всем после, когда поговорит с капитаном.

— Я упал, Кеша. И сломал руку. Вот...

— Но как это случилось?!

— Абсолютная нелепость. На дороге лежала арбузная корка, и я на нее случайно наступил.

— А кто вам гипс накладывал?

— Дело в том, что это произошло как раз напротив аптеки. Там мне и помогли...

— А-а-а...— понимающе кивнул Кеша.

Так, товарищи, давайте поторопимся,— громко сказала Людмила Петровна.

И вся толпа послушно потянулась к трапу, продолжая на ходу обмениваться впечатлениями о достоинствах и не­достатках экзотического города Стамбула.

Семен Семеныч с трудом дождался вечера. После ужи­на, когда теплоход плыл уже в открытом море, он осто­рожно подошел к каюте капитана и несмело постучал в дверь.

— Войдите! — донеслось из каюты.

Семен Семеныч вошел и нерешительно остановился.

— У вас ко мне вопрос? — осведомился капитан.

— Да... Меня зовут Семен Семенович. Фамилия Гор­бунков. Я из туристической группы...

— А что с вашей рукой, Семен Семенович?

— Я как раз об этом и хотел с вами поговорить, това­рищ капитан. Видите ли, дело в том, что...

— Проходите, не стойте у порога. Присаживайтесь. Рассказывайте все по порядку. Слушаю вас.

Не утаивая даже мельчайших деталей, Семен Семеныч чистосердечно рассказал обо всем, что с ним произошло. Он ожидал, что капитан сразу же вскочит и начнет прини­мать меры, составит радиограмму и пошлет ее куда следу­ет. Или, может быть, что-нибудь в этом же роде. Однако капитан оставался спокоен и невозмутим. Он взял со стола шариковую ручку в тяжелом металлическом корпусе и на­чал сосредоточенно простукивать сантиметр за сантимет­ром загипсованную руку Горбункова. Семен Семеныч с нетерпеливым испугом следил за каждым его движе­нием.

— Ну, что там, что? — наклонился он к капитану, когда тот вернул ручку на прежнее место.

Капитан вздохнул, словно размышляя, следует ли отве­чать на этот вопрос.

— Как вы думаете, в чем тут дело, товарищ капи­тан? — переспросил Семен Семеныч.

Абсолютно спокойно, словно о чем-то совершенно обы­денном, капитан сказал:

— Да ничего особенного. Обыкновенная контрабанда. Такое сообщение подействовало на Семен Семеныча словно оглушительный удар грома. Он воздел руки кверху и в отчаянии хлопнул себя по лбу, сразу же вскрикнув от боли, вызванной ударом гипсовой повязки.

— Ох, черт! — коротко вскрикнул он, потирая рукой ушибленное место.

— Ну что вы так остро реагируете, Семен Семеныч! В голосе капитана не было даже намека на тревогу.

— Как вы сказали, товарищ капитан? — переспросил Горбунков, словно желая удостовериться, что не ослы­шался.

— Контрабанда.

И Семен Семеныч запаниковал с новой силой.

— Спокойно, спокойно,— сказал капитан и, привстав со стула, повернулся к стоявшему за его спиной небольшо­му полированному шкафчику, служившему баром. Открыв дверцу, он некоторое время неторопливо перебирал рукой бутылки, стоявшие внутри. Выбор был богатый. Остано­вившись на бутылке с этикеткой армянского коньяка, ка­питан достал ее из шкафчика, откупорил и, пододвинув к Семен Семенычу небольшую хрустальную рюмочку, сказал:

— Вот, выпейте немного и сразу успокоитесь.

— Нет-нет, что вы, я не пью! — отрицательно покачал головой Горбунков.

Однако капитан уже наполнял рюмку коньяком:

— Вы «НЕДЕЛЮ» читаете?

— Да. Иногда...

— Так вот там, в отделе «Для дома, для семьи» врачи настоятельно рекомендуют. Это очень успокаивает. Ну конечно, если не употреблять это в больших дозах...