Сладкая красотка - Дж. Дж. МакЭвой

Если бы он не был так серьезен, я бы рассмеялась. Я уставилась на папки. Такое чувство, словно мы постоянно играем в какую-то игру. Улыбаясь, я подняла руку и потянулась к голубой папке. Но он схватил мою ладонь и переплел свои пальцы с моими. Я вздрогнула, вспомнив, какие опытные у него руки.

— Я думала, что выбор за мной?

— Так и есть, но только будет справедливо, если ты поймешь, что идет в совокупности с красной папкой, прежде чем примешь решение. Ты уже знаешь, что влечет за собой голубая папка, не так ли?

— Разве ты не показал мне все прошлой ночью?

Лукавая ухмылка растянулась на его губах, и, должно быть, в миллионный раз я не смогла отвести от него взгляд.

— Прошлой ночью было только начало твоей жизни в качестве моей любовницы. Существует также возможность стать моим сотрудником. Ты обладаешь настоящим талантом, мисс Харпер, и в этом городе, заполненном псевдо-талантами, моя работа заключается в том, чтобы знать и видеть разницу.

От его слов мое сердце забилось быстрее. Разъединив наши руки, я взяла обе папки и прижала их к груди.

— Хорошо. Покажи мне.

Встав, он вытащил свой бумажник и потянулся к сотне, но потом взял пятьдесят и кинул купюру на стол.

— Не хочу быть показушным, — и подмигнул мне.

Рассмеявшись, я сняла свой фартук и помахала Розмари, когда мы уходили. Его водитель открыл для нас дверь «Мерседеса» и мы сели.

Он молчит, и я тоже. Мысли в голове проносятся с бешеной скоростью, а сердце почти вылетает из груди. И что еще хуже, я отлично осознаю, насколько меня взволновало его предложение. Богатство и манера поведения Тео меня не пугают. Чтобы жить в этом городе, нужно обладать определенной долей бесчувственности. Но Тео влияет на меня, и он прекрасно это понимает.

Наконец, он заговорил.

— Почему ты плакала?

— Что?

— Прошлой ночью… точнее этим утром… пока записывала ноты. Почему ты плакала?

Я отвела взгляд и не ответила. Открыв окно, вытянула руку и наслаждалась теплом ветерка на своей коже.

— Добро пожаловать, мистер Дарси, — сказала женщина в очках и с темно-каштановыми волосами из-за стойки регистрации, когда мы вошли в здание. Она оглядела меня в замешательстве и не поприветствовала.

Он кивнул ей и, пока мы шли, кивал всем остальным, кто останавливался, чтобы сказать «Добро пожаловать, мистер Дарси», «Добрый день, мистер Дарси», «Хорошего дня, мистер Дарси». Во взглядах, брошенных на меня, читались разнообразные эмоции: замешательство, ревность, заинтересованность и похоть. Последний взгляд, должно быть, он заметил, потому что посмотрел прямо на мужчину, который встал рядом со мной в лифте и одарил меня небольшой ухмылкой. Но когда парень понял, кто находится рядом со мной, его глаза округлились и, неловко улыбаясь, он отвернулся.

— Я еще не твоя, — сказала я, когда мы остались одни в лифте. Странно, но нажал он на кнопку нижнего этажа. Я думала, что мы направлялись в его офис.

— Ты моя, — прошептал Тео. Схватив меня за талию, нежно притянул к себе и расстегнул верхнюю пуговицу моей блузки. — И я могу доказать это.

— А я вот думала, что нахожусь здесь для того, чтобы сделать этот выбор…

— Твой выбор состоит в том, чтобы понять, хочешь ли ты продолжать быть моей, Фелисити, — он поцеловал меня в висок и сжал мою задницу, после чего двери лифта открылись. Не сказав больше ни слова, он вышел и оставил меня, чтобы я застегнула блузку. Засосы она скрывает достаточно хорошо, а вот напряженные соски — уже другая история.

Черт бы его побрал.

Я скрестила руки на груди и последовала за ним по мраморному полу коридора. Стены были покрыты темными деревянными панелями, но в свете ламп, казалось, что они отливают золотом. Он открыл дверь, и мы вошли в большой павильон. Несколько танцоров стояли перед мужчиной с темно-каштановыми волосами, собранными в небольшой пучок. Я предположила, что он балетмейстер, несмотря на то, что выглядит всего на двадцать семь – двадцать девять лет. Танцоры были так сосредоточены на нем, что не один из них не одарил Тео даже мимолетным взглядом.

— Пойдем, — сказал он мне.

Я даже не поняла, что остановилась. Последовав за ним к стульям, установленным рядом со столом для звукозаписи, я заметила, что динамики обращены в противоположную сторону от нас. За столом сидела симпатичная зеленоглазая блондинка.

Она лучезарно улыбнулась Тео и посмотрела на меня. Он кивнул ей, и мне показалось, что у них произошел мысленный разговор. Посмотрев на меня еще раз, она усмехнулась и показала мне жест, подняв палец вверх, а затем снова вернулась к своей работе.

— Кто это?

— Моя невестка, Тори, — ответил Тео.

— Я не понимаю. Почему я здесь? — прошептала я.

— Просто смотри и слушай.

Балетмейстер разговаривал со своей ведущей танцовщицей. Он, казалось, был разочарован ею и показывал ей шаги снова. Девушка вздохнула, затем убрала свои темные волосы со лба и кивнула.

Балетмейстер посмотрел на Тори, и неожиданно заиграла музыка — моя музыка. Она звучала иначе, быстрее; волнующая и сексуальная, особенно с аккомпанементом, но все равно это была моя музыка. Вступление клавишных дало сигнал о начале танца и девушка начала танцевать.

— Твоя работа будет заключаться в том, чтобы помочь создать это, — прошептал Тео рядом со мной.

Я сосредоточилась на девушке. Она была отстраненна и не чувствовала музыку правильно.

— Остановись, — простонал балетмейстер. Он потер подушечками пальцев свою переносицу и посмотрел на девушку снова. — Вайолет, ты устала?

— Нет, прости. Я сумею сделать, — сказала она.

— Давай сделаем десятиминутный перерыв, — все-таки решил он.

— Тори, — сказал Тео, — включи полностью. Я хочу, чтобы Фелисити услышала.

К тому времени, когда Тори включила музыку вновь, я уже сняла туфли и погрузилась в себя. Прошло так много времени с тех пор, когда я танцевала, и все внутри меня требовало, чтобы я не останавливалась. Чтобы сделала это снова.

Я отвернулся только на секунду, чтобы поговорить с Тори, а она уже выполняла прыжки в центре зала. Прыгала, как следовало бы прыгать Вайолет — одной из лучших балерин в стране, которая подписала контракт с нами только два месяца назад.

— Боже правый, — прошептала Тори, когда поднялась и стала наблюдать за Фелисити, которая мастерски кружилась на носочках, идеально раздвигала ноги в высоком прыжке и изящно приземлялась обратно.

Она с легкостью выполняла хореографию Уолтера, словно видела ее миллион раз и практиковалась каждый вечер всю свою жизнь. Уолтер был так поражен, что забылся и присоединился к ней. Они идеально синхронно выполняли все движения.