Мир клятв и королей - mikki host

Пайпер показалось, что его запустила Шерая, но уж как-то слишком фантастично это выглядело. Однако в следующее же мгновение Шерая повторила этот трюк, и на этот раз вспышка попала точно Мараксу в лицо. Тот взвыл то ли от боли, то ли от накаляющихся страстей, и закричал:

– В атаку!

Псы бросились на них. Шерая потянула Пайпер за собой. Совсем рядом с её лодыжкой щёлкнула клыкастая пасть. Шерая толкнула её на лестницу и, пропуская рванувшего за ними Джонатана, закрыла собой проход. Пайпер растерялась – они слишком быстро преодолели расстояние до лестницы, что было невозможно, учитывая скорость их бега. Но дядя Джон не дал Пайпер времени на раздумья: он схватил её за руку и побежал вверх по лестнице, совершенно забыв о Шерае.

– Лео! – закричала Пайпер, когда его макушка мелькнула в поле её зрения. – Лео!

– Он не пострадает! – едва ли не рычащее ответил дядя Джон. – Быстрее!

Вряд ли Пайпер нужно было повторять, но часть её всё равно рвалась обратно. В голове не укладывалось, что Лео не пострадает, ведь эти твари были так близко. Но дядя Джон тащил её за собой, причём слишком быстро и усердно, будто хотел вывихнуть ей руку, а не спасти от тварей.

Пайпер бросила быстрый взгляд за спину, но не увидела ни Шераи, ни тварей, которые наверняка пытались пробиться к ним – лишь алую дрожащую поверхность у основания лестницы.

– Она выиграет нам несколько минут, – резко свернув на втором этаже влево, сказал Джонатан, – а после откроет портал.

– Что?

– Делай всё, что я тебе скажу, – продолжил Джонатан. Он вдруг остановился, посмотрел на Пайпер и, несколько мгновений что-то обдумывая, добавил: – Пожалуйста, делай только то, что я тебе скажу. Не пытайся импровизировать.

– Да что происходи-то?

– Всё как обычно, – нервно выдал он. – Брешь открылась, твари хлынули сюда… Ничего, скоро здесь будут наши люди. Рыцари всё уладят. Нам нужно лишь дождаться их появления.

– Кто эти твари?!

– Тёмные создания. Маракс – демон, а псы – ноктисы. После ты узнаешь о них больше.

Но Пайпер совершенно не хотела с головой погружаться в изучение оккультизма, демонологии или как эта чертовщина называется. Она хотела закрыть глаза, досчитать до десяти и, вновь открыв глаза, понять, что всё произошедшее – лишь плод её разбушевавшейся фантазии. Нет никаких тварей. Нет никаких странных голосов в её голове. Она никогда не слышала тех непонятных имён, о которых говорила женщина с сиреневой кожей.

У Пайпер был вопрос, – нет, на самом деле около сотни вопросов, – но она уже бежала дальше, подгоняемая дядей Джоном. Скрип ступенек не заглушал воя и рёва, ворвавшегося в дом. На последней ступеньке Пайпер услышала хруст – словно кости сломались.

– Налево! – прокричал Джонатан, толкая её перед собой.

Да, налево. К гостевой комнате, в которой спал Эйс. Его дверь – третья слева от окна в конце коридора. Дом Джонатана всегда казался Пайпер слишком большим.

Джонатан вскрикнул – резко, яростно, так, что заставил Пайпер отскочить в сторону и прижаться к стене, широко распахнутыми глазами уставиться на него, поваленного на пол огромной тушей, занимавшей большую часть пространства в коридоре.

У Пайпер перехватило дыхание.

Лео любил ужасы. Благодаря нему Пайпер знала о многих чудовищах и уродцах, которые не только были описаны в различных мифах, ставших основой для того или иного фильма, но и придуманы специально для этого. Эйс боялся таких разговоров, Пайпер же встречала их хоть и не с радостью на лице, но и не с отвращением. В конце концов, это всего лишь фильмы. В реальности чудовищ не бывает. Не должно быть.

«Тёмные создания реальны».

То, что пыталось подобраться к голове дяди Джона – чудовище? Тёмное создание?

Колени Пайпер задрожали. Она закусила щёку изнутри, пытаясь хоть как-то отвлечь себя от наступающей слабости, надеясь, что лёгкая боль позволит её разбушевавшейся фантазии вернуться на место, уступив место реальности. Но как бы Пайпер ни старалась, фантазия не уходила. В реальности Джонатан, прижатый к полу, подставил огромному клыкастому чудовищу свою правую руку, пытаясь защитить голову.

Почему-то на втором этаже было чуть светлее, чем на первом, но Пайпер и не думала разбираться в причинах столь странного явления. Она, не знавшая, куда ей деться, смотрела, как острые клыки разрывают ткань рубашки её дяди, как густая алая кровь брызжет во все стороны, в первую очередь попадая на лицо самого Джонатана.

Почему Пайпер так уверена в густоте крови?

Вопрос казался неуместным. Она знала, какой бывает кровь, знала её цвет и запах. Но почему-то именно сейчас этот факт казался слишком естественным и обыденным, но в то же время порождающим ещё больше вопросов.

Почему Пайпер вообще обращает на это внимание?

Чудовище оправдывало своё звание. Его огромное тёмное тело извивалось над Джонатаном, прижимало его к полу, странные отростки на спине, больше похожие на щупальца, дёргались в разные стороны. Две лапы, которыми чудовище упёрлось в пол, не имели когтей, что в то же мгновение показалось Пайпер неправильным, странным.

Почему она придаёт этому значение?

Джонатан с трудом освободил левую руку, до этого прижатую к груди телом чудовища, и резко вскинул её. Что-то сверкнуло и врезалось в морду чудовища, чуть выше ряда острых зубов. Хлынула чёрная кровь.

Почему Пайпер уверена, что кровь чёрная?

Чудовище заревело, лишь на мгновение освободив руку Джонатана, но после вновь бросилось в атаку. Джонатан успел лишь вскрикнуть, когда лестница вновь заскрипела, на этот раз не от пары ног.

– Спрячься! – пророкотал Джонатан, одним точным движением вырвав из морды чудовища нож (Пайпер была уверена, что это нож, но откуда он у него?) и вонзив его в другое место.

Пайпер пообещала, что будет делать всё, что ей скажут, но была поражена – в её теле действительно так много силы, что она может оторваться от стены и побежать дальше, и так мало желание помочь дяде, что она бросает его?

«Вперёд», – врезавшаяся в голову Пайпер мысль была столь яркой, что девушка не сразу заметила разбитое окно в конце коридора и двух чудовищ, ползущих через узкий подоконник. Точнее, не ползущих, а переваливающихся – чудовища больше походили на сгустки тёмного вещества, имевшего несколько несформировавшихся рук, которые то тонули в огромном теле, то вновь появлялись из него. Пайпер, словно почувствовав, что твари, пусть и не имели глаз (хотя она, возможно, просто не увидела их), заметили её, плечом навалилась на ближайшую дверь и распахнула её.

Третья дверь слева.

«Эйс!»

Эйс беззащитно лежал в кровати, укрытый тёплым одеялом, прижимавший к себе свою любимую игрушку – тёмно-зелёного плюшевого крокодила. Подушка Эйса была насквозь мокрой, а на его лице, у левой щеки – кончик длинного шершавого языка, с которого капала слюна.

Пайпер вскрикнула, и чудовище тут же посмотрело на неё. Вся