День огурца. Любовь, кошелек или жизнь?! - Родион Кормановский

Выглядит мой друг очаровательно: белая ткань выгодно подчеркивает все его округлости, а на пузе располагается рисунок – улыбающийся колобок.

– О, двойной колобок! – радуюсь я, – я тебе её дарю! Выглядишь великолепно!

Девчонки соглашаются с моим вердиктом. Лика отдает бомбовозу спортивный костюм и идет закрывать шкаф.

– О-ёй! – бормочет она, заглядывая внутрь, – Дима, мы тут всё перевернули немного. Совсем чуть-чуть.

– Ага, я и не сомневался! – я подмигиваю Вике, – вечером приберётесь.

– Значит, вечер всё-таки будет?! – радуется Лика.

– Конечно, будет, – я пожимаю плечами, – если мы переживём этот день.

– А что, разве что-то не так? – интересуется она.

– Конечно не так, глупая! – назидательно говорит Вика, – сегодня день огурца. И даже двух, как видишь!

– А что, классные у нас Огурчики, – Лика хихикает и подходит к толстяку.

Она треплет его по щеке и тот мгновенно краснеет.

– А ты ничего, дружок, – она ему улыбается, – весь такой кругленький!

– Ага, суперпупс! – вставляю я словечко.

– Что бывает, когда встречаются вещество и антивещество? – спрашивает Вика.

Ха, а вы думали, что мои девчонки такие глупые?!

Чёрта с два! Они у меня умницы!

– Взрыв! – отвечаю я Вике и мы, все трое, смотрим на неё.

– Вот-вот, – бормочет она, – большой трах—ба—бах!

– А может, большой трах—трах—трах?! – хихикает Лика, но никто на неё не обращает внимания.

– Вот и вы с ним, – Вика смотрит на меня, – две полные противоположности.

Я чешу репу.

Опять есть о чём задуматься!

Караул, одним словом!

В общем, не ходите, дети, в Африку гулять!

– Ладно, девчонки, шагайте на работу. Мы тут сами подумаем, что нам делать.

– Мы присутствуем при поворотном пункте человеческой истории! – зловеще шепчет Лика. – Огурец встречается с Огурцом и всем наступает Баклажан!

Мы все смеёмся, и Вика тащит её к выходу из квартиры.

Глава 10. Противоположности

Стоя в ванной перед зеркалом, Дмитрий на миг закрывает глаза, представляя, что ничего, происшедшего за сегодняшнее утро, просто не было.

Он не встретил своего Большого тёзку, Наталья с ним не ругалась и вообще ничего, из ряда вон выходящего, не произошло. Всё идёт спокойно и размеренно.

Одним словом, жизнь удалась!

Душ смыл остатки вчерашнего вечера и вместе с расслаблением в теле, наступило блаженное настроение.

Всё хорошо! Жизнь полна позитива!

Он уже почти верит в реальность своих грёз. Даже начинает насвистывать весёлый мотивчик.

Казанова накидывает на плечи банный халат, выходит из ванной и шествует в кухню.

А на кухне сидит толстяк, понуро уставившись в стол, покрытый кофейными пятнами.

Лебединая песня Дмитрия, вместе со свистом, обрывается, и он пялится на колобка, будто в первый раз его увидел.

– И правильно, – ворчит колобок, – денег не будет.

– Ха! – Дмитрий трясёт головой, но гость из-за стола не исчезает, – а ты дома свистел?

– Никогда.

– Вижу, тебя это не спасло, – Огурчик мочит тряпку под краном и бросает на стол, – кто-то обещал стол вытереть.

Колобок меланхолично размазывает кофе по столу.

– Ещё налить? – интересуется мистер Модель.

– Можно.

– А в душ не желаешь? – Дмитрий опять зажигает газ.

– Нет! – поспешно мычит толстый.

– Водобоязнь развилась? – подмигивает худой.

– Что-то я охладел к водным процедурам, – мямлит смущённый жиртрест.

– Звонил? – любопытствует Дмитрий.

– Ага.

– Что говорят?

– Профессор сказал, что я могу взять у него десять миллионов, если не найду в другом месте, – кругленький чешет колобка, нарисованного у него на пузе.

– И что ж ты не рад? Бери!

– Через месяц я буду должен пятнадцать, если воспользуюсь его услугами.

– Ого! – Дмитрий разливает кофе по чашкам и садится напротив толстяка, – этак ты никогда не расплатишься!

– В точку! – Бегемот хлебает из чашки, не замечая, что кофе обжигающий, – сегодня же вечером линяю отсюда. Киоск и квартиру придётся бросить, а джип где-нибудь продам.

– Тебе придётся долго прятаться, – сочувствует ему Огурчик.

– Да, – Огурец вдруг замечает, что кофе горячий и, выплёвывает его обратно в чашку. – Всю жизнь, наверное.

Некоторое время они молчат, толстяк, глядя в стол, а Дмитрий – в окно.

Потом Огурчик делает небольшой глоток и произносит:

– А ведь девчонки правильно заметили.

Толстяк отрывает взгляд от стола и смотрит на него:

– О чём это ты?

– Мы с тобой две полные противоположности, – поясняет ему Дмитрий, – и сами разные, и в жизни у нас всё по-разному.

– Только имена одинаковые, – горько усмехается Огурец.

– Почти одинаковые, – поправляет его Огурчик, делая очередной глоток, – и, возможно, это и определяет всю разницу в нас.

– Так ты философ!? – ехидно восклицает бегемотик, – или, все-таки, херомант?

– Да нет, – смеётся любимчик женщин, – просто всё очень интересно получается.

Взять хотя бы твой внешний вид. Ты явно страдаешь обжорством…

– Обжорством, говоришь?! – кипит вдруг Гора Сала.

Толстяк, одной рукой поглаживая лысину, а второй – почёсывая пузо, краснеет.

– Ты на себя-то посмотри! – вопит он. – Хорошего человека должно быть много! А ты, по сравнению со мной, просто штакетина какая-то! Да я просто добрый Карлсон! Ты же – малыш недоделанный!

– Ладно, ладно! – тот, кого назвали штакетиной, напрягается. – Внешний вид оставим. Поговорим о жизни. У тебя же всё кувырком. Ты вот-вот всё потеряешь!

– Ага, – карлсон продолжает багроветь (даже создается впечатление, что он сейчас включит свой пропеллер и улетит на крышу). – Возможно, и потеряю, Но это оттого, что мне есть чего терять! А тебе и терять-то нечего! Что ты можешь потерять?

– Как это нечего?! – кричит уже Дмитрий. Потом задумывается на мгновение и продолжает, – да, возможно, что у меня всего не слишком много. Но кое-что есть, и мне хватает!

– Вот-вот! – гигант немного успокаивается и глотает кофе, – а я всегда хотел больше. У меня не было и того, что есть у тебя. Я добился. Вот этими вот руками!

Он поднимает свои клешни и трясёт ими перед носом Огурчика.

– А мне как-то само пришло…

– Немудрено! Ведь ты же бабский любимчик! Да ты, вообще, всеобщий баловень! Разве не так?

– Н—не знаю… – теперь мямлит уже красавчик.

– А я знаю! – толстяк залпом допивает кофе. – Тебя просто с детства все любили. Ты был любимчиком класса, курса, потом на службе. Тёлки косяками носились за тобой, нет?

– Д—да… – Дмитрий задумывается.

– А меня все пинали с детства! – Огурец с грохотом ставит чашку на стол и сжимает кулаки. – Как думаешь, каково быть всеобщим изгоем? Тем, к кому подходят только для того, чтобы пнуть?! И это при том, что рождаемся мы все одинаковыми! Как думаешь, каково это, презирать себя в детстве, а потом, стиснув зубы, пахать как вол, чтобы получить то, что к таким как ты, само плывёт в руки, а? Ведь ты живёшь легко, не напрягаясь, не так ли? А я и играть-то стал, только из-за того, что всё застопорилось. Киоск этот цветочный был и всё! Дальше никак не шло! А ведь надо развиваться, расти. Остановишься – конкуренты растопчут! Раз сыграл, два. Вначале даже везло. А потом – всё! Бац! И всё под откос!

Несостоявшийся хозяин жизни, глаза которого только что горели бешеным огнём, вдруг как-то весь сникает, сдувается. Плечи его опускаются и, вот, он опять обычный толстяк, раздавленный жизнью.

– Может, тебе ещё в детстве стоило прекратить себя презирать, – мягко говорит ему тёзка, – тогда, возможно, всё сложилось бы по-другому…

– Я думал об этом, – Гигант вздыхает и стол качается, потревоженный его бурдюком, – уже сейчас, в зрелом возрасте. Позитивное мышление и прочая дребедень. Может ты и прав. В какой-то степени. При равных возможностях я мог бы жить, как ты теперь, но у меня не было тех равных возможностей. И даже если бы я стал мыслить позитивно с детства, то не перестал бы быть изгоем! Представь: меня пинают, а я улыбаюсь! Нет, позитива здесь мало. Я знал людей, которые всю жизнь жили в позитиве, а умирали в нищете.

– Может, им ничего и не надо было? – возражает Огурчик.

– Ага! – толстяк криво усмехается, – им даже не надо было, чтобы кто-нибудь поднёс им стакан воды в старости, так?

– Ну, не знаю, – мистер Счастливчик пожимает плечами.

– Позитива мало! – толстый стукает кулаком по столу. Чашки подпрыгивают, а хозяин квартиры изумлённо смотрит на этого Большого неудачника. – Нужна хватка! Да, я проиграл! Но это потому, что я играл! Я сделал слишком большую ставку, но я использовал шанс в своей жизни!

– А я не использовал? – блондин насупился.

– Не знаю. Про тебя я ничего не знаю. Я работал на себя, а не на дядю. Я проиграл. Я ошибся, но не ошибается только тот, кто ничего не делает! – текущий по лысине Огурца пот, капает на стол, но он не обращает на это внимания.