Подземка - Дмитрий Дашко

Девушка промолчала, вместо неё заговорил дежурный:

— Завтракала она. Сам относил.

— Тогда в путь, — резюмировал я. — Только без фокусов, предупреждаю. Если что, буду стрелять на поражение.

Девушка удостоила меня кивком. И то хлеб. Буду считать, что договорились. Убивать такую красоту жалко, конечно, но умереть из-за неё в цвете сил неохота.

Вдвоём дошли до последнего поста, охранявшего выход в туннель. Возле костра приплясывали дрожащие от вечного холода безусые парнишки-охранники, каждому лет по пятнадцать-шестнадцать.

Я показал выданный Полковником пропуск, мальчишки разобрали проход в баррикаде и пожелали счастливого пути.

— Спасибо, ребята, — поблагодарил я. — Себя берегите.

Парни направили луч мощного прожектора вглубь туннеля. Неплохо, хотя бы сотню-другую метров пройдём при относительном освещении. Дальше будут редкие уцелевшие лампы, раскиданные на большом расстоянии друг от друга. И ещё тёмнота, пугающая и опасная.

— Пошли, — сказал я девушке и пошагал первым.

Подставлять спину было не страшно. Сейчас мы связаны одной невидимой цепью. Если у девицы возникнет желание грохнуть меня, она сделает это что спереди, что сзади. Я не сомневался. Ведь это так просто — убить кого-то, а она убивала часто.

Освещённый участок туннеля остался позади. Я включил фонарик. Тусклый свет всё лучше, чем ничего.

Гнетущее ощущение, всегда сопровождающее меня при входе в темноту, исчезло. Идти стало веселей. Мрак порождает чудовищ не хуже, чем сон разума, а если учесть, что мысли иногда материализуются, кто знает, какое из порождений твоей фантазии вдруг выскочит из-за поворота. При свете меньше лезет в голову всякой дряни.

Я зачем-то потрогал щеку. Не брился уже несколько дней. С бородой вроде сподручней, но был у меня давний пунктик насчёт бритья. Обязательно скоблился перед выходом на поверхность. Суеверие что ли.

У каждого из нас своё. Кто-то иконку с собой носит, Димка Ботвинник счастливые носки надевает, я вот небритым наверх не выхожу. Правда, щетина быстро отрастает.

Девушка поравнялась. Она шла мерной походкой, как молодой выносливый человек, полный жизненной энергии. Эх, какие её годы! И какие мои!

— Так и будем молчать? — спросил я и очень удивился, услышав ответ. Думал, меня не удостоят. Всё поведение девушки говорило об этом. Она держалась независимо. Пожалуй, даже слишком. Возможно, в её глазах я был комком грязи, случайно оказавшимся на жизненном пути.

— А о чём говорить-то? — поинтересовалась девушка.

О, уже лучше! Идти молча в тёмном и мрачном туннеле довольно скучно. Возникает вполне нормальное, обоснованное человеческое желание перекинуться парой слов, поболтать, поточить лясы, потравить анекдоты. Надо начать, а потом углубить, как говаривал один нехороший политик. Впрочем, хороших политиков не бывает по определению. Есть сволочи и очень большие сволочи. Тот политик, как мне кажется, относился ко второй категории.

— Начнём с погоды. Сегодня холодно и сыро, как всегда, разумеется. Давай знакомиться. Меня зовут Александр, можно просто Саша, — добавил я. — А тебя как?

— А тебе какое имя нравится… Саша? — спокойно спросила она.

Я понял, к чему она клонит, и решил, что нашёл беспроигрышный вариант. Вдруг зацеплю, вызову на откровенность?

— Мне в детстве кино нравилось про трёх мушкетёров. У д'Артаньяна там любовь была большая, её звали Констанцией. С тех пор это моё любимое женское имя.

— Ну, так и зови меня Констанцией, — фыркнула девушка. — Красиво.

— Знаешь, имя конечно красивое, но выговаривать его долго. Так что от Констанции я воздержусь. Мне ещё диснеевский мультик (ты наверняка не знаешь, что это такое) нравился. «Лило и Стич». Раз тебе всё равно, давай буду звать Лило?

— Лило так Лило, — согласилась девушка. — Зови. Ничего не имею против.

Непрошибаемая она. Даже для тяжёлой артиллерии.

— Тогда слушай меня, Лило, сразу обоими ушами слушай. Путь нам предстоит неблизкий и, если честно, трудный. До ближайшей станции мы с грехом пополам доберёмся. Мне там бывать приходилось. Скажу честно — ничего интересного ты не увидишь. Передохнём и двинем дальше. Теперь главное: на рожон не лезь, мужиков других не цепляй. Я ведь понимаю, что от таких красивых кругом одни проблемы. Было бы неплохо, если бы ты личико своё от чужих взглядов прятала. Придурков на свете полным-полно, кто знает, кому что приспичит? Так что шапочку на глаза надвинь, воротник подними и не фасонь. Если получится — походку смени на что-то менее завлекающее. Можешь чуток горбиться. От тебя не убудет. Если почуешь неприятности, просигналь мне. Буду регулировать.

— Всё? — сквозь зубы процедила девушка.

— Практически. В этом туннеле тропа хоженая, особо опасаться не стоит, а вот перед следующими я тебе другой инструктаж по тэбэ устрою. Там все правила кровью написаны, Лило.

— Ты бы мне лучше оружие дал, — заявила девушка. — Гарантирую, что процентов девяносто твоих проблем как рукой снимет.

— Насчёт этого я подумаю, — сказал я. — Заслужишь моё доверие, будет тебе почёт, уважение и оружие. Пока потерпи.

— Как скажешь, — пожала плечами девушка. — Только, случись что, моя помощь тебе бы не помешала. Да и мне б безопасней было. Что-то твой вид не кажется мне геройским. Как за каменной стеной я себя не чувствую.

— Первое чувство обманчивое, — ухмыльнулся я.

— Возможно, — пробормотала девушка.

Она вскинулась, гордо подняла голову:

— Теперь я кое-что скажу тебе, Саша. Девушка я простая, обхожденьем не испорченная, однако постоять за себя смогу. Не хочешь давать мне оружие — не надо. Сама возьму.

И она поиграла у меня перед носом вороненым стволом «Макарова».

Глава 7

Наверное, я ожидал чего-то подобного, поэтому отреагировал довольно спокойно, дёргаться и вопить благим матом не стал, просто сделал глубокий вдох и выдох и вежливо произнёс:

— Откуда у тебя пушка?

Девушка улыбнулась:

— От того придурка, который ко мне ночью заявился. Он стал приставать, я ему все яйца отбила. Пока прыгал, вытащила у него пистолет. Ничего экстраординарного.

— И он не заметил? — недоверчиво протянул я.

— Само собой. Ему не до того было.

Я протянул руку за пистолетом:

— Отдай. Я его приберу.

Лило отрицательно мотнула головой:

— Даже не думай. Пистолет я оставлю себе. На всякий случай.

Спорить я не стал, признаков агрессии девушка не проявляла, а оружие… лишним оно не будет, это точно.

— Хорошо, — согласился я. — Дело хозяйское. Только в мою сторону больше не направляй. Я человек нервный, могу среагировать неадекватно.

— Интересно, как это — неадекватно? — заинтересовалась девушка.

— Например, вот так, — два быстрых, почти невидимых глазу движения, и пистолет плавно перекочевал ко мне.

Ботвинник мог мной гордиться, его школа.

Я навёл ствол на Лило и тихо сказал:

— Бабах!

— Здорово, — восхитилась девушка. — Классно у тебя получилось!

— А то! — подбоченился я.

Типа знай наших.

— Теперь моя очередь, — вдруг объявила Лило. — На старт! Внимание! Марш!

Через долю секунды пистолет был уже у неё. Мамой клянусь, она проделала это в разы быстрее меня, будто всю жизнь тренировалась. Всё что мне осталось делать — стоять и хлопать глазами.

Девушка стала серьёзной:

— На сегодня хватит, — и убрала пистолет в такое место и с такой непосредственностью, что меня бросило в жар.

Её явно не смущало мужское присутствие.

— Лило, солнышко, — жалобно попросил я, — не делай так больше. Я же не каменный.

— Спасибо за предупреждение, — деловито сказала она. — Теперь знаю: ты нервный и не каменный. Ещё недостатки есть?

— Полно, — заверил я.

— Благодарю за откровенность. Шансы добраться целыми и невредимыми до Центральной тают буквально на глазах.

— А ты точно хочешь туда попасть?

Девушка скучным голосом сказала:

— Можно подумать, моим мнением кто-то интересовался. Тем более, по всем признакам альтернативы у меня нет.

— Логично, — кивнул я. — Не сбежишь по дороге?

— Куда я денусь с подводной лодки? — не сразу ответила Лило. — По-моему тут везде одинаково паршиво. Не вижу смысла сбегать.

— Что есть, то есть. Тонко подмечено. В общем, полагаюсь всецело на твоё благоразумие.

Я задал главный вопрос, тот, который интересовал меня ещё с момента первой встречи:

— Прости за бестактность, но кто ты на самом деле? Ставлю три рожка от «Калашникова» против твоего поцелуя, что ты не из наших.

— Конечно, не из ваших. Я на Двадцатке первый раз в жизни была, — удивилась девушка.

— Я в смысле, что вообще не из наших, не из «детей подземелья». Странная ты какая-то. Я всяких видел, но ты особенная. Так что, сделаешь милость — расскажешь, кто ты и откуда?