Путь к Источнику - Олег Авраменко

- Вполне возможно. А вот моя шпага наверняка колдовская. Обыкновенное серебро, с какими бы то ни было примесями, не может быть таким прочным.

- Ты не взял ее с собой?

- Представь себе, забыл! - Кевин виновато развел руками. - В кои-то веки! Мы с ней всегда неразлучны, я постоянно ношу ее с собой, но именно сегодня так получилось, что я ее забыл. Если ты окажешь мне честь, посетив мой замок, я покажу тебе и шпагу, и мантию, в которую был завернут... гм... и все остальное.

- Что ты имеешь в виду под остальным?

- Видишь ли, при мне, кроме алой мантии, перстня и шпаги, нашли также полный комплект мужской одежды, включая белье.

- Вот как? - удивленно произнесла Дейрдра.

- И странное дело, - продолжал Кевин. - Сейчас мне эта одежда как раз впору. Будто на меня шита.

- И что это может значить?

- Не знаю. Но мой приемный отец, лорд Шон Майги, как-то высказал одно весьма любопытное предположение.

- Какое же?

Кевин улыбнулся.

- Дескать, прежде я был взрослым человеком, но какой-то злой чародей, могущественный черный маг, превратил меня в младенца. Забавно, не так ли? И если это правда, то злой чародей здорово просчитался, вместо вреда сделав мне неоценимую услугу. Слыханное ли дело - заново прожить жизнь, исправить ошибки, которые допустил... Только вот незадача: не помню я свою прежнюю жизнь, ничегошеньки не помню, и понятия не имею о допущенных мною ошибках и о том, как их избежать в этой жизни.

- Однако странный у тебя юмор, - заметила Дейрдра. - Несколько мрачноватый. Ты смеешься над очень серьезными вещами.

Кевин нахмурился.

- Порой полезно посмеяться над тем, что гнетет тебя, - сказал он. Если к серьезным вещам всегда относиться серьезно, то можно сойти с ума.

Дейрдра сочувственно заглянула ему в глаза.

- Верно, у тебя было трудное детство?

- Скорее тягостное. До того как появился лорд Шон и усыновил меня, я жил в губернаторском доме на положении воспитанника, нужды, к счастью не знал, получил приличное образование, соответствующее воспитание, в общем, грех жаловаться. - Он горько усмехнулся. - Однако многие сторонились меня, людей отпугивало мое загадочное происхождение... да и сейчас отпугивает.

- Но только не меня, - сказала Дейрдра и легонько прикоснулась пальцами к его руке. - Кстати, ты колдун?

- В том-то и беда, что нет. Этар Альварсон, наш местный заклинатель, не обнаружил у меня ровно никаких способностей к магии, не говоря уж о настоящем колдовском Даре. Я не могу привести в действие даже простейшее заклинание.

- Ты сожалеешь об этом?

- Конечно! Как тут не сожалеть.

Дейрдра слегка приподняла бровь. Она сделала это так непринужденно, а мимика ее лица была столь совершенна и вместе с тем естественна, что Кевин снова залюбовался ею.

- Не часто услышишь такие слова от провинциалов, - заметила она. Разве ваш местный священник не внушал тебе мысль, что всякий колдун, общаясь со сверхъестественными силами, постоянно рискует погубить свою бессмертную душу? Церковь утверждает, что отсутствие Дара большое благо, ибо Одаренный человек непрестанно подвергается всевозможным дьявольским соблазнам, перед которыми зачастую ему не удается устоять.

Кевин покачал головой.

- Подобные рассуждения я слышал не раз. Но, если хочешь знать мое мнение, это все глупости. Это просто неуклюжие потуги обделенных природой людей возвести свою ущербность в ранг особой добродетели... - Тут он осекся, поняв, что допустил величайшую бестактность, и виновато взглянул на Дейрдру. - Прости, пожалуйста. Я не хотел.

- Ничего, - глухо сказала она и поджала свои внезапно побледневшие и задрожавшие мелкой дрожью губы. На лице ее промелькнуло выражение, очень похожее на гримасу мучительной боли.

"А ведь мы с ней собратья по несчастью", - подумал Кевин, на все лады проклиная себя за несообразительность. Лишь с некоторым опозданием он вспомнил то, что было общеизвестно: как и ее покойная мать, Дейрдра не обладала колдовскими способностями. Из-за этого она чувствовала себя белой вороной в королевской семье, где все, как один, были Одаренными, а ее отец, король Бриан, владел загадочной фамильной Силой, которую, согласно преданиям, его далекий предок, король скоттов Гилломан, заполучил после смерти легендарного короля Артура, последнего из династии Пендрагонов. Несмотря на это (а скорее, благодаря этому - ведь простые люди побаиваются колдунов), Дейрдра пользовалась большой любовью у народа и была, вне всяких сомнений, самой популярной личностью из всех ныне здравствующих членов королевского дома Лейнстеров. О ней говорили разное, но всегда хорошее; даже ее недостатки рассматривались как продолжение ее несомненных достоинств, вроде тех обязательных исключений, лишь подтверждающих общее правило. Однако Кевин сильно сомневался, что всеобщая любовь и поклонение в достаточной мере компенсировали Дейрдре ее врожденную неполноценность.

- Знаешь, а ведь мы с тобой собратья по несчастью, - после неловкой паузы задумчиво произнесла она, и Кевин поразился, как точно Дейрдра повторила его мысль, вплоть до того, что сказала "собратья", а не "товарищи", и в каждое слово вложила те же самые эмоции, что и он. - Но хватит об этом. По-моему, мы выбрали не лучшую тему для разговора. - Она залпом осушила кубок (теперь уже ее манеры оставляли желать лучшего) и спросила: - Как давно ты живешь в Лохланне?

- Скоро будет месяц, - с облегчением ответил Кевин, чувствуя, что вновь обретает твердую почву под ногами. - Я приехал в Каэр-Сейлген в середине марта.

- И, похоже, не очень спешишь представляться моему отцу.

- На это есть свои причины.

- Какие?

- Я не хочу оказаться при дворе в глупом положении человека, в глаза не видевшего то, чем владеет, и не ведающего о заботах своих подданных. Поэтому я решил сначала осмотреть свои владения, чтобы хоть в общих чертах иметь представление о том, что я получил в наследство, и лишь затем явиться к королю.

Подумав немного, Дейрдра кивнула.

- Пожалуй, ты прав, этого я не учла. Следует признать, что ты поступил очень разумно.

Она встала и неуверенной поступью направилась к кромке воды, чтобы вымыть после еды руки, но на полпути вдруг споткнулась и наверняка упала бы, не успей Кевин в последний момент подхватить ее.

- Что случилось, Дейрдра? - обеспокоенно спросил он, все крепче и крепче обнимая ее. - Тебе плохо?

Дейрдра подняла к нему лицо и томно улыбнулась.

- Нет, мне хорошо. Просто у меня закружилась голова. Я слишком много выпила, я пьяная... - Она положила ему руки на плечи, всем телом прижалась к нему и страстно прошептала: - Боже, как мне хорошо! Если бы ты знал, как я истосковалась по ласке, если бы ты знал... Ты хочешь меня, правда?