Прокурор по вызову - Фридрих Незнанский

– Можно просто Эдик, раз все равно по имени, – заметил, ухмыляясь, Позняк.

Славка точно какую-то гадость им сказал, мне назло, окончательно утвердился в своем подозрении Турецкий, вот паразит!

– Ты должен обстоятельно, но быстро прошерстить всех центровых проституток. Учти, они сами, если узнали коллег, будут молчать, как партизанки, больше работай с окружением.

– Да черта с два они их узнали, – впервые подал голос Ильин, – когда их по ящику крутили, каждой же приделали на пол-лица черную полоску, это только вы смотрели пленку без купюр.

– Не смотрел, – признался Турецкий, – только по телевизору вчера. Завтра с утра нужно внимательно посмотреть всем вместе и еще раз поговорить с экспертами. Может, появятся соображения по поводу места съемки. Если вопросов нет, на сегодня все.

Турецкий. 7 апреля. 8.10

В восемь утра Турецкий на служебной «Волге» выехал на охоту за гаишниками. Потому что в семь позвонила Лидочка и сказала, что ей в шесть позвонили «темные личности» и потребовали встречи в девять около сквера напротив бронетанковой академии.

Светиться перед «темными личностями» Турецкий пока не желал, а выяснить, кто они и на кого работают, нужно было оперативно.

Разумеется, закон подлости свирепствовал во-всю – и рыцари жезла, обычно гроздьями висящие на каждом углу, сегодня как повымерли. Конечно, погода не располагала к прогулкам на свежем воздухе – шел дождь со снегом и ветер опять же не стеснялся, – но долг перед отечеством должен же был хотя бы одного сподобить выйти на дежурство.

В 8.55, уже отчаявшись найти себе помощь в лице блюстителей порядка, Турецкий решил, что придется симулировать ДТП и косить под идиота, в конце концов машина служебная, как-нибудь родная контора оплатит мелкий ремонт. Но, подрулив к месту встречи, увидел мирно приткнувшуюся к тротуару гаишную «девятку» с одиноким скучающим старшиной за рулем.

В 8.58, когда из-за поворота показался Лидочкин «форд», старшина, придирчиво ознакомившись с корочкой Турецкого, выслушивал конфиденциальную просьбу:

– Нужны фамилии, причем не только водителя, но и пассажира, на кого зарегистрирована машина, если на фирму, то на какую, только по возможности так, чтобы все выглядело как обычная проверка.

– В случае сопротивления оружие применять? – поинтересовался старшина.

– Если проверка не вызовет у них подозрения, сопротивления не будет.

К «форду» причалил зеленый «опель», и широкоплечий детина с козлиной бородкой и стянутыми резинкой длинными рыжеватыми волосами пересел в «форд». Сквозь стекло можно было различить, как детина бурно жестикулирует, держа пальцы веером, а Лидочка молча кивает в ответ. Водитель, спутник бородатого, остался в машине.

– Давай, – попросил Турецкий.

Старшина подрулил к «опелю» «темных личностей», степенно обошел машину и многозначительно постучал жезлом по крыше. На лице у него крупными печатными буквами натурально было написано, что человек хочет кушать, а деньги дома забыл.

– Инспектор службы безопасности дорожного движения старшина Яшкин, предъявите документы на машину и права, пожалуйста.

Мордоворот небрежно сунул ему документы:

– А в чем дело, командир?

– Выйдите из машины, пожалуйста, и откройте капот.

Мордоворот нехотя повиновался, а его коллега в Лидочкиной машине поспешил закончить беседу и попер на гаишника:

– Командир, командир, мы что, скорость превысили, пока стояли?

– Не мешайте работать, товарищ. – Старшина с минуту изучал номер двигателя, после чего сурово попросил открыть багажник.

Лидочка проехала мимо гаишной «девятки», даже не взглянув на Турецкого.

Водитель «опеля», сложив руки на груди, насмешливо наблюдал за манипуляциями старшины с запаской и пустыми канистрами в багажнике, а бородатый приплясывал вокруг гаишника:

– Не выгорит тебе, командир. Чистая машина, и ничего мы не нарушили.

Старшина захлопнул крышку:

– Ваши документы тоже предъявите, пожалуйста.

– Да, пожалуйста! – Бородатый достал и раскрыл красную книжечку. – Еще что-нибудь?

– Можете ехать, – козырнул старшина, возвращая документы водителю.

– А не ехать можно? – заржал бородатый.

– Я бы попросил вас воздержаться от глупых шуток, – осадил его старшина.

– А в чем дело было? – примирительно поинтересовался водитель.

– Зеленый «опель-кадет» 1993 года сегодня ночью угнан как раз в этом районе. – Старшина козырнул еще раз и вернулся в машину. «Темные личности», оживленно беседуя, покатили к Танковому проезду.

– Водитель – Тихонов Андрей Николаевич, – доложил старшина Турецкому. – Второй – Свешников Алексей Георгиевич. Этот Свешников показал удостоверение общественного помощника депутата Государственной думы Ильичева. Это который коммунист?

– Точно, – подтвердил Турецкий.

– Машина зарегистрирована на фирму «Стинг». А они у вас по какому делу, если не секрет?

– Да это не они, ошибка вышла. – Турецкий, старательно изображая досаду и разочарование, пожал гаишнику руку. – Спасибо огромное, отрицательный результат – тоже, как говорится, результат.

Прямо из машины Турецкий по справочной выяснил номера телефонов общественной приемной Ильичева. Приятный женский голос в ответ на просьбу пригласить к телефону Тихонова или Свешникова объяснил, что эти товарищи работают по пятницам, но вопросы или пожелания можно высказать прямо сейчас. Пообещав подвезти свои пожелания в письменном виде в течение дня, Турецкий дал отбой.

Значит, скорее всего, корочки у «темных личностей» не липовые. А следовательно, на Лидочку давят коммунисты-ленинцы, которые наверняка состоят в некоторых отношениях с ее фирмой «Данко». Нефтедоллары, разумеется, – лакомый кусочек и либо они собираются от него откусить, либо уже откусили и теперь решили замести следы. Либо собираются затолкать этот кусочек в пасть кому-то из политических конкурентов, а потом на этом как-то сыграть. Непонятно только, почему сам Ильичев, например, не решает эти вопросы с директором «Данко» лично, а роет подкоп изнутри, шантажируя сотрудников.

Вероятность того, что Тихонов и Свешников действуют по собственной инициативе, а не от имени Ильичева, пожалуй, стремится к нулю. Это могло бы быть, если бы не Братишко. Братишко точно на кого-то шестерит. Слишком уж он нагл, чтобы не чувствовать за спиной кого-то большого и значимого. Только на кого он работает? На Вилли Сосновского, что ли?

Турецкий вдруг вспомнил Хмуренко с его анонсом цикла передач о грязных деньгах КПРФ, и ему стало нехорошо. Если «Данко» работает на казну коммунистов, а телевизионщики это раскопали, то будет скандал. И даже если прямо с экрана и не прозвучит: «Дочь заместителя генпрокурора по следствию отмывает грязные деньги компартии», то последствия тем не менее могут быть самыми непредсказуемыми.

Из «Данко» Лидочке надо уходить – это однозначно. Но первым делом необходимо выяснить, что же произошло с ее шефом.

Решив сегодня же поднять дело о пожаре на даче Шестова, Турецкий поехал на работу.

В одиннадцать явились прикомандированные грязновские оперы – Ильин и Позняк. Глядя на их постные физиономии, Турецкий понял, что результаты пока нулевые.

– Кто начнет? – поинтересовался он.

Начал Ильин:

– Насчет госохраны выяснилось, что они водили Замятина только на официальных мероприятиях, то есть их отрабатывать не имеет смысла. У нас же явно неофициальное мероприятие. А в личных поездках его сопровождали телохранители из частного охранного агентства.

Зазвонил телефон.

– Мы можем сейчас встретиться? – это была Лидочка.

– Давай в час на том же месте, где и утром?

– В час?

– Да, тебе прямо на сегодня ничего не задали?

– Нет.

Турецкий положил трубку.

– Так какого агентства?

– Агентство называется «Макаров», – продолжил Ильин. – У них довольно скромный офис на Лужнецкой, пятнадцать человек оперативников и столько же народу в конторе. Консультанты там всяческие, секретарши, менеджеры. Я был там сегодня. Естественно, сам Макаров – директор этой конторы – со мной вообще разговаривать не стал, а его восемнадцатый заместитель мягко послал меня подальше.

– Он отрицает, что их люди были с Замятиным в той оранжерее?

– Не совсем так. Категорически он ничего не заявлял. Но по его словам, сотрудники агентства после каждого задания пишут рапорт о проделанной работе, в котором описывают свои действия и докладывают о чрезвычайных обстоятельствах, если таковые имелись. Он эти рапорты читает, и если бы хоть в одном из них описывались события, хоть отдаленно напоминающие те, что на пленке, он бы помнил. Вот если бы мы точно сказали ему дату и время, а еще лучше место, а еще лучше доказали, что это именно Замятин, то тогда бы он поднял документы, посмотрел, был ли от Замятина заказ на эту дату, это время, это место. Выяснил, кто работал на этом задании, если, конечно, окажется, что заказ был. И только после этого, может быть, кто-то что-то и вспомнит более конкретное.