Таинственные старушки, загадочные прохожие и незваные гости - Людмила Романова

Года за три до смерти, она все рассказала своей дочери, так что, может, еще и будет действовать Старушкин подарок.

А глаза то, голубые!

Рассказ моего соседа по даче

Однажды у меня была очень большая проблема. Мне нужно было подать документы на квартиру, а у меня все их не брали. То, сегодня там буква не так написана, то завтра, подпись нужна еще другая. То, сегодня этого человека нет, а другой не берет. То завтра, у меня у самого, вдруг, внезапно что-то случалось, и я не мог выйти из дома. Ну, каждый раз препятствия! Уже замучился ходить, а дело сделать нужно. И камень этот висит и висит.

И вот в последний раз собрал я все документы, проверил все подписи, сложил их в папку и пошел в ЖЭК.

Иду через Ленинский проспект, и голову повесил, все в уме представляю, что сегодня опять не так окажется. Остановился посредине перехода и жду, когда зеленый свет загорится. Вдруг чувствую, меня кто– то за рукав подергал. Посмотрел я в сторону, а там женщина старая стоит.

– Чего ей нужно? – думаю.

А она мне и говорит.

– Ну что ты так переживаешь? Все никак дело свое не закончишь? Так вот, иди спокойно и не думай. Сегодня все будут на месте и с первого раза у тебя все возьмут. Сегодня все у тебя получится.

– Я так удивился. Откуда, думаю, она про мои дела знает? Наверное, так по виду догадалась?

Смотрю на нее и удивляюсь, но не только на это! Мне еще очень странным показалось, что при ее почтенном возрасте, глаза то у нее синие– синие. Ясные– ясные, и какие– то сверкающие, как сапфиры! Я такого цвета у молодых не видел, а тут у старой женщины!

И как– то все в голове путается, что понять до конца не могу, старушка это, или наоборот, молодуха. Тут я машинально посмотрел на дорогу, но машины еще шли, и я, хотел было, уже задать женщине вопрос. Смотрю, а никого около меня нет! Оглянулся, и там и здесь машины идут, перейти такую ширину она за секунду не могла бы, но нет ее!!!

Ничего я не понял, и, перейдя дорогу, пошел в ЖЭК. И что ты думаешь?! У меня там, за одну секунду все приняли, поулыбались, и сказали, что мой вопрос на следующей неделе будет решен! Расшаркались почти. Тут я снова старую женщину вспомнил. Чудеса!!!

Прихожу домой, жене рассказал. Она подруге. А подруга, верующая, в церковь часто ходит, все церковные ритуалы выполняет. Так она моей жене все уши прожужжала: «Иди к батюшке, все ему расскажи. Да свечку поставь. Поблагодари Бога!»

Моя должность и партийность?! В церковь ходить не положено! Но все-таки я сходил. Подошел к попу, и рассказал ему, все, что со мной произошло. Думал, он меня не поймет и, в лучшем случае выслушает. А Батюшка, совсем даже не удивился, и говорит:

– Да ты уже не первый. Ко мне часто с таким приходят. Пошли со мной…

Подводит он меня к иконе, на которой женщина изображена и говорит: «Ну что? Ее видел?»

Я смотрю, – она! И глаза те же самые! Синие..

– Это Богородица! Бывает сын мой, бывает. Ходит она среди людей. Показывается. Вижу, что ты неверующий, вот теперь задумайся. Может, к Богу поближе будешь. Каждый своим путем к Богу идет. А уж тебе такая подсказка!

А я тогда подумал, – как хорошо, что меня в детстве родители окрестили.

Хоть еще и не совсем я верующий стал, но в глубине души порадовался. Все мы, когда страшно, Бога вспоминаем и верующие и неверующие.

Бедная, одинокая бабушка

Это было совсем недавно, как раз в то время, как мне пришлось оформлять пенсию. С первого раза сдать документы не получилось, и мне пришлось собирать справки и печати. Противно! Но был один плюс. Справки эти нужно было взять с предприятия, на котором я начинала свою трудовую жизнь. На котором, я не была уже сорок лет. А значит, снова попасть в места своей юности.

Сорок лет! Почти сорок. Мне было тогда семнадцать. Я училась в вечернем и работала секретарем директора. Здесь же работал мой отец. Сорок лет назад ему было всего– то пятьдесят один год. Моложе меня сегодняшней. Вот до чего я докатилась. Я уже сама пенсионерка. Кошмар!

Попасть в места под названием «сорок лет назад» было и просто и тяжело. Просто, потому что, это было всего часа полтора езды. На современных маршрутках, которые не заставляют тебя ждать и мерзнуть на остановке. И домчат тебя за какие-то двадцать рублей в твою юность.

Тяжело, потому что, попасть в те места и не встретить там своих друзей, не ощутить себя юной девочкой, и не подойти к отцу, который, тогда был и жив и здоров и энергичен. Ведь тех людей, даже если они сейчас живы, сегодня нет. Они уже другие. Что уж говорить о тех, кто ушел….

Придти в те места, значит, ощутить всю эту бездну между тем временем и этим. Ощутить все те потери, которые ты имел в течение жизни, а теперь получаешь в виде памяти в одно мгновенье. Быть в пространстве, но не во времени. Вот в этом и была пытка.

Но, запрятав подальше свои сантименты, я села в автобус и поехала. Места узнавались, и нет. Слишком много построено, слишком многое изменилось. Но люди на остановке в этом подмосковном городе, где я провела два года, должны были быть те же. Вернее пожилые люди. Молодежь была моложе, чем промежуток прошедших лет, и я их не могла знать и видеть раньше. А пожилые? Я вглядывалась в лица, и все хотела узнать в них тех жителей города. Но тогда они были молодые! Что им было тогда, лет по сорок, по тридцать. Теперь это были бабушки. И это было очень странно. Ведь в моей голове все это превращение произошло за несколько минут. Я всматривалась в прохожих и надеялась увидеть своих бывших подруг. Но город теперь был чужой, прохожие меня не узнавали, и я для них была тоже чужой.

Мороз стал более крепким. И я сразу вспомнила, как в молодости стояла на остановке в своих коротких сапожках на шпильках, в пальто с искусственным белым воротником, модным, но совершенно, леденящим, а не согревающим, и пресловутом капроне.

Зима сегодня была, как тогда. И холодно было как тогда. А в Москве мы думали, что климат стал теплее. Мы не мерзнем почти, даже зимой. Не потому, что стало теплее, а потому, что в городе метро, и не нужно часами ждать автобуса. Вот и вся разгадка. Здесь же я стояла и мерзла.

Завод встретил меня совершенно отчужденным видом. И стало тошно, и очень ярко понятно, что я уже не встречу здесь те годы, они прошли. И папы больше нет, и он не подойдет и не обрадуется моему приходу: «Ой, Люлька! Пойдем, я покажу тебя своему другу, Ивану Ивановичу. Пусть посмотрит, какая ты у меня красивая»!

Время и пространство не совпадали. И завод был другой. Посмотрев из окошка проходной на окна, где стоял мой рабочий стол, и кульман. Окно, в которое я каждый раз смотрела на восход солнца, из – за церкви, я не уловила того, что ощущала тогда. Тогда пейзаж казался знакомым– знакомым. Теперь, он как– то съехал и затуманился. Он стал не таким. Его испортили гаражи, какие-то бетонные заборы, металлические решетки…