Ветер, кровь и серебро - Виктория Александрова

— Фернанд возьмёт войско, скорее всего, — отозвался Генрих, не отрывая взгляда от слабого огонька в камине, что бросал тусклые блики на золочёную пряжку ремня и бронзовые пуговицы на его светлом праздничном камзоле. — И мне тоже придётся… Как раз для того, чтобы отбить первые удары, если они будут, а там уж выбора нет: придётся быстро собирать армию со всей земли, да и с Шингстена, скорее всего, тоже.

Он замолчал, закинул ногу на ногу и нахмурился ещё сильнее. Кристина, чувствуя, как щемит сердце от тревоги и дурного предчувствия, зло бросила несчастный пергамент на стол, поднялась со своего кресла и, подойдя к мужу, сжала его плечи. Он улыбнулся ей, но слабо, неуверенно, будто считал, что не имеет права на эту улыбку, пока не решит все проблемы.

— Ты так говоришь об этом… — заметила Кристина, — считаешь, что войны не избежать?

— Честно — не знаю.

С Фареллом Генриху воевать уже доводилось — почти пятнадцать лет назад, — и он явно знал, что это такое. Конечно, война никому и никогда, особенно сейчас, не была нужна: ни Нолду-Бьёльну, ни Шингстену, ни Фернанду. Зато, видимо, нужна была Фареллу — не всей стране, разумеется, а одному лишь королю. Как это глупо, неразумно и пусто… Неужели какой-то жалкий клочок земли стоит того, чтобы за него люди убивали друг друга в бессмысленной бойне? Или фарелльскому королю нужно что-то побольше этого клочка, и, захватив его, он намерен отправиться дальше?

— Это ведь твоя земля, — сказал вдруг Генрих, будто прочитал её мысли. — По сути, разговаривать с Фареллом должна ты, а не я.

— Хочешь спихнуть на меня всю ответственность? — горько (иначе просто не получилось) усмехнулась Кристина и, придерживая юбку, осторожно присела на подлокотник его кресла. — Я ведь фарелльского языка почти не знаю, в отличие от тебя.

Точнее, в детстве она учила его немного, и это почти не составляло труда, потому что он был похож на драффарийский. Да вот только не доучила и сейчас уже вряд ли могла чётко изъясняться на этом языке. Все фарелльские купцы, с которыми Кристина вела переговоры, неплохо изъяснялись на драффарийском, договоры с ними составлялись на двух языках, а переводом обычно занималась не она. Зато Генрих знал язык превосходно, в чём Кристина могла не раз убедиться.

— На самом деле я доверяю тебе целиком и полностью, — улыбнулась Кристина. — Так что если вы там ради сохранения мира решитесь отдать им какую-нибудь деревеньку — я не против. Только предупреди, пожалуйста.

— Я сделаю всё, чтобы им ни пяди земли не досталось. — Голос Генриха звучал твёрдо, как-то даже, пожалуй, грозно, однако жест, который он при этом сделал, совершенно с ним не вязался: он приобнял Кристину за талию и притянул ближе к себе, будто хотел защитить от чего-то. — Даже если Фернанд решится пойти на уступки… Мы ведь отвоёвывали эту землю у Шингстена не ради того, чтобы потом отдать Фареллу.

Кристина вздохнула, сильнее сжимая плечи мужа. Да уж, одна ситуация безвыходнее другой. Сначала не знаешь, что делать с чересчур самоуверенным дядей, которому вечно что-то нужно, а тут ещё и угроза извне — и тоже всё настолько сложно, что хочется просто опустить руки и пустить все события на самотёк. Просто ничего не делать: сесть и наблюдать, как всё пойдёт без твоего участия. Как будет распоряжаться судьба или Бог…

Но ведь тогда наверняка всё окажется разрушено. Эори заберёт Джойс, север — Фарелл, а там и до целого Нолда недалеко… Начнётся такое кровопролитие, какого эта страна ещё не знала. Всё рассыплется, разорвётся на кусочки, сгорит и разрушится. Всё, что двести лет строили Драффы. Всё, что Кристина с Генрихом строили эти четыре года — ничтожный срок по сравнению с общим возрастом страны, но ведь это тоже важный кирпичик в её нерушимых стенах. И Кристина чувствовала себя ответственной за то, чтобы ничего подобного никогда не случилось.

— Нужно ответить Фернанду, — сказала она решительно. — Вам обоим ещё потребуется время, чтобы собраться, а Фарелл ждать не будет.

* * *

Тем утром колокол прозвонил как-то уж слишком громко, протяжно, будто был испуган, встревожен и взволнован. Или так показалось Кристине, потому что сама она уж точно была испугана, встревожена и взволнована. Именно сегодня Генрих собирался уезжать. Путь предстоял неблизкий: сквозь холмы и леса по Узкому тракту, получившему своё название не просто так, добраться до восточных окраин Нолда, где находилась небольшая пристань, на которой будет ждать король. Или, наоборот, Генриху придётся ждать его: мало ли что могло произойти по дороге от Королевского острова — шторм или, наоборот, штиль… Заезжать в порт Серебряного залива Фернанд не захотел — пришлось бы делать крюк, что отняло бы больше времени.

Они вели переписку почти две седмицы, обсуждая все тонкости их миссии и проведения переговоров. Всё-таки дело предстояло действительно трудное и щепетильное. В конце концов условились о месте встречи, дальнейшей поездке (точнее, плавании), составе обеих свит и всём таком прочем. Кристина, конечно, помогала по мере сил, подавала какие-то идеи, но понимание, что в целом она мало что может сделать, очень удручало её.

Колокол прозвонил пять раз, потом на мгновение запнулся и всё же сделал шестой, последний удар. Кристина нехотя открыла глаза, зевнула, стараясь прогнать остатки сна… Огромных усилий ей стоило не закрыть глаза снова — иначе она точно не встанет. Веки неумолимо тяжелели, а собственное тело будто не слушалось. Однако выбора не было, нужно вставать, ибо никто её не спрашивал о том, чего она хочет, а чего нет.

Генрих лежал рядом с ней, и казалось, что он не спал всю ночь. Впрочем, это было бы неудивительно. Сейчас он просто смотрел в потолок, почти не мигая, явно о чём-то размышлял и на то, что Кристина с горем пополам проснулась, внимание обратил не сразу. Видимо, мыслями он был уже далеко в Фарелле. Кристина прекрасно понимала это состояние мужа, но всё же решила как-то обратить на себя внимание и тем самым напомнить, что ему уже пора.

— Почему выезжать всегда приходится так рано? — протянула она сонным голосом.

— Чтобы подальше проехать за день, конечно, — отозвался Генрих тихо и отрешённо.

Вставать ему, естественно, тоже не хотелось, и он обвил рукой плечи Кристины, заставляя её прижаться к нему. Она слабо улыбнулась. Никто из них двоих наверняка не мог знать, на сколько они расстаются. Переговоры могут длиться