Женитесь на мне, профессор! (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

— Даже так? — удивленно хмыкнув, он открыл дверь в домик, где располагалось кафе, предлагая мне пройти внутрь. Надо же, даже не обиделся. Непробиваемый черт.

Но когда я сделала шаг, чтобы зайти внутрь, задержав меня за руку, наклонился и сказал:

— Завтра после обеда расскажешь про мой кризис.

И пропустил внутрь. Я шла, точнее, переставляла по инерции ноги, и думал об одном: сама напросилась! И так каждое столкновения с ним — как хождение по минному полю, а завтра, чую, он мне устроит…

Только почему-то при этом снова стало горячо внизу живота. От этого надо избавляться. Сегодня уложу Дениса в постель и залюблю до полусмерти. Должно же меня отпустить. Так просто не бывает, в конце концов. Профессору хорошо, у него бедная Лиза два раза в неделю. А мне что делать? Придется работать с тем, что есть.

Правда, то, что есть, преподнесло мне неприятный сюрприз: открыв дверь в кафе, я увидела Дениса, флиртующим с девушкой-барменом.

Вот уж ничего себе. Не знаю, что меня больше поразило: то, что он флиртует с другой, или то, что вообще флиртовать умеет. Когда я его обхаживала, подобного шарма не замечала.

— А сын времени даром не теряет, — хмыкнул Пал Сергеич. Значит, мне точно не показалось, что это флирт, а то я уж думала, это побочное явление от болезни имени Городецкого. — Торопись, Аленка, пока другая его не захомутала.

Я показала ему палец. Очень хотелось средний, но пришлось безымянный с кольцом.

— И как любящая жена я закрою глаза на это недоразумение, — добавила, опуская палец, профессор только еще раз хмыкнул.

Тут Денис увидел нас и явственно смутился. Может, тоже ему палец показать, чтобы не забывал, как полгода назад предложение делал и песни пел, что я та единственная, с кем он хочет прожить свою жизнь?

Спрыгнув с высокой табуретки, Денис быстро зашагал к нам, а Пал Сергеич подтолкнул меня к столику, слегка коснувшись рукой талии. Этого было достаточно, чтобы задать направление и максимальную скорость, к столику я почти побежала.

Плюхнувшись на стул, подождала, пока присоединятся мужчины. Денис поглядывал со смущением. Знал бы ты, милый, что творится за твоей спиной между мной и твоим папочкой…

— Ну что, молодежь, — спросил Городецкий, усевшись, — может, сделаем наши походы на теннис еженедельными?

Лица у нас с Денисом вытянулись одинаково, но по разным причинам, а Пал Сергеич рассмеялся.

— Ладно, я пошутил, выпьем лимонада, и расходимся.

Я бы и вина выпила. Чтобы расслабиться. Моральное напряжение меня уже никогда не отпускает, плюс мышцы начинали ныть, чувствую, завтра мне мало не покажется.

И мне не показалось. Открыв глаза утром, я лежала, глядя в потолок, и думала, как хорошо было бы, если бы меня сейчас парализовало, и я бы не могла чувствовать своих мышц. А я чувствовала их ВСЕ. Включая те, которых, я была уверена, у меня просто нет.

Денис мирно сопел под боком. Он всю обратную дорогу посматривал смущенным взглядом, но я делала вид, что ничего не вижу. Скандалы будем устраивать потом, когда штамп в паспорте и деньги на личном счете заимеются. А пока пусть флиртует, надо же парню хоть как-то расслабляться, все же жениться собрался.

Секса в эту ночь у нас не было, какой там супермарафон, мышцы ныли так, что я ходила с трудом. Денис был недоволен, но старался этого не показывать. Еще бы. После случайного флирта-то.

Часы показывали десять утра, и я понимала: чтобы успеть к двум, надо вставать сейчас. Превозмогая боль, раздвигая границы. Какие там еще есть высокопарные фразы? Те, кто их придумал, не пытались встать с утра с кровати после теннисного марафона.

Назло всем я вытащила привычное платье, но тут появился Денис.

— Милая, надень что-нибудь другое. Ведь у тебя столько одежды!

— Мне нравится это платье, — со странным злорадством сказала я, но Денис решительно забрал его у меня и унес, воспользовавшись тем, что я передвигаюсь со скоростью двадцать метров в минуту. Вернувшись, порылся в моем шкафу.

— Надень вот это, ты в нем очень красивая. Пожалуйста, Ален, сделай это для меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Хорошо, — вздохнула, забирая платье. Оно было красное, обтягивающее, спереди закрытое, сзади спина оголена до середины. Длина до колена. Ну кстати, вполне ничего.

Вполне ничего? Ничего хорошего! Вот как надо было назвать это платье, но это я поняла уже позже.

Родители, как обычно, прибыли раньше нас. Мы традиционно расцеловались с маменькой, папеньке я церемонно кивнула. В этот раз мы сидели на диванчиках, и я опять оказалась рядом с Городецким. Он был, как обычно, невозмутим, разговор тек плавно от темы к теме, мы ели, пили вино, и я даже подумала, что все его вчерашние слова пустой треп, и можно расслабиться, как вдруг мне на ногу опустилась ладонь.

Я замерла, сжав нож и вилку, что держала в руках. Уставилась взглядом в судака и стала его гипнотизировать так, что странно даже, почему он не ожил.

А рука, между тем, плавно скользнула вверх, задирая мне платье. Пальцы едва уловимо касались кожи (по причине тепла колготки я не надела), и та покрывалась мурашками, полностью выдавая меня. Хотя какое там выдавая, достаточно было просто посмотреть на мое лицо, чтобы все понять.

— Ален, что-то не так? — вот и Денис заметил.

Они с маменькой встревоженно на меня уставились. Я впервые отметила, что они действительно с ней очень похожи. Не только внешне, но и манерой поведения, жестами. Воспитала себе сыночка… А мужа не воспитала.

Ладонь тем временем, достигнув середины бедра, двинула на внутреннюю сторону, и я отчаянно сжала ноги, при этом дернувшись, и лица напротив стали еще более озабоченными.

— Все в порядке, — просипела, наконец, — подавилась судаком… Отойду на минутку.

И вылетела из-за стола быстрее, чем мое платье опустилось обратно. Никакая боль в мышцах не помешала. В туалете я отдышалась, для надежности заперевшись в кабинке. Он, что, ненормальный? Хоть какие-то рамки же должны быть! Может, он еще прямо там посадит меня на стол, задрав платье, прижмет к себе и… Эх мечты, мечты. Тьфу, какие еще мечты? Да он просто… просто… да у меня слов нет

Просто…. судак!

Рассиживаться долго было нельзя, потому я отправилась обратно, и уже проходя мимо выхода, бросила взгляд в окно и увидела молодую женщину. Я бы не обратила на нее внимания, вообще на женщин редко заглядываюсь, разве что на Кайю Скоделарио, но это так, исключение из правил. Но эта смотрела на меня, да еще с неприязнью.

Увидев, что я ее заметила, резко развернулась и ушла, а я еще постояла, хлопая глазами. Это что сейчас было? Мне показалось? Она меня с кем-то спутала? Не очень похоже. Смотрела она на меня и не нравилась ей тоже я. Не люблю кому-то не нравиться. И чего ей не живется спокойно?

Я сделала шаг и снова замерла, вдруг вспомнив ее со спины. Если снять одежду… Не подумайте только, что я извращенка. Но черт меня дери, это же бедная Лиза! Не то, что я так часто пересматривала фотографии того дня…

Но, блин, дело же не в этом. Что она тут делает и почему так на меня смотрит? Вдруг Городецкий ей рассказал о том, что я за ними следила? Мне ведь неизвестно, насколько у них трепетные отношения, я видела только низменную часть, полную похоти и животной страсти. Мда, Алена, ну и набралась ты сексуализмов… А такое слово вообще есть?

Тряхнув головой, я двинула к столику, и так порядком отсутствую.

— Все хорошо? — спросил Денис, как только я появилась.

Кивнув, я аккуратно села, косясь на Городецкого. Рассказать ему или нет? А вдруг я ошиблась, и та женщина вовсе не его любовница? Он потом скажет, что я специально их пытаюсь рассорить. Может, совершить еще одну вылазку через туи и посмотреть на эту Лизу?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Нет уж, туда я уже ни за какие ковриги. Налазилась.

Пока я мучительно размышляла, остальные о чем-то говорили. И ничего удивительного, что, услышав вопрос:

— Что скажешь, Ален? По-моему, хорошая идея, — я не знала, о чем речь. Но так как это был Денис, то молча кивнула.