Карта утрат - Белинда Хуэйцзюань Танг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Насупившись, Итянь уткнулся в записи.
– Вы даже не представляете, до чего мужики могут отчаяться. Некоторые готовы месячное жалованье отдать, только бы бабу увидеть. Мы, помнится, на кабаниху как-то наткнулись, так они решили, что она им глазки строит!
Отец раскатисто захохотал, остальные, даже Забулдыга, тоже. Итянь подумал, что все они уже в стельку.
Он даже обрадовался, когда, поев, они достали карты и затихли. Во всякой ситуации отец, которому жизнь во всех ее проявлениях представлялась черно-белой, умел инстинктивно просчитывать победителя и проигравшего, поэтому карты очень любил. Ему нравилось дразнить удачу, спиртным притупляя очевидность исхода, уравнивая шансы успеха и провала. Итянь считал такой навык необычным, сам он карты не любил, потому что часто проигрывал. Успех в игре требовал интеллекта совсем иного качества, нежели тот, который ценили они с дедушкой. Итянь не считал отца дураком, просто в центре его мыслей было то, что Итяня совершенно не интересовало. Отец, например, прекрасно знал, когда какой сорт риса следует сажать – в зависимости от погоды зимой он умел точно предсказать ливень.
Спустя некоторое время Дядюшка спросил:
– Ты, значит, навсегда вернулся?
– Да все из-за ноги, – ответил отец, – что мне там теперь делать? Да и в поле как работать? Хорошо хоть, у меня такой сын есть.
Итянь удивился, что отец наградил его такой похвалой. Может, дело в спиртном, или это из-за гостей, а может, возраст виноват, но надежды Итяня наконец оправдались: отец стал лучше понимать его. Итянь поднял голову и увидел, что сидящие за столом смотрят на Ишоу и улыбаются. Ну конечно. Какой же он глупый – предположил, пускай всего на миг, что это на него направлена отцовская гордость. Ведь так всегда было. Ишоу – любимый сын, сильный и умелый, прямо как сам отец. Итянь же, в отличие от него, тощий и слабенький и, до недавнего момента, еще и коротышка, потому и толку от него немного. Вместо того чтобы трудиться на благо семьи, как пристало хорошему сыну, читает книги и декламирует стихи, словно это деньги принесет.
– Вы гляньте только, – отец приподнял руку Ишоу и сдавил его бицепс, – он еще мальчишкой был, а уже мужскую работу делал. Отцовская надежда. Есть кому присмотреть за мной на старости лет. О нем волноваться нечего. – Отец умолк, бросил в рот арахис и громко захрустел. – Не то что этот.
Итянь вспыхнул и съежился.
– Да будет тебе, – проговорил Забулдыга.
– Посмотрю-ка, во что это он там уткнулся, – сказал отец.
Итянь слышал приближающиеся шаги отца, походка словно заикающаяся. Шаг, затем шуршание песка по полу – ш-ш-ш – и снова шаг.
Руки Итяня задрожали. Он и сам не понимал, отчего так испугался. Прошло уже много лет с тех пор, как за какую-то неловкую ошибку отец устроил ему взбучку, и сейчас, когда в доме гости, такое вряд ли произойдет. К тому же Итянь ничего плохого не сделал. И все же теперь, когда дедушки не стало, он чувствовал, что какая-то часть его беззащитна перед отцовскими насмешками.
Отец цапнул со скамейки листок и принялся водить по строчкам указательным пальцем, всматриваясь в написанное.
– Буковки у тебя малюсенькие и друг на дружку наскакивают, прямо как у деда. Тот все хвастался своим расчудесным почерком. Не то что у меня, я-то как курица лапой, – бормотал отец.
Присев на корточки, он уставился Итяню в глаза, и Итянь удивился, что больная нога выдерживает такую нагрузку.
– Ты много чем на него похож, ты сам-то знаешь? И буковки маленькие… И силенок мало.
Отец положил огромные ладони Итяню на плечи и надавил. Итянь чувствовал, как его тело уступает.
– Посмотри на себя, вечно за учебой. А зачем?
Итянь молчал. Отец выпрямился и поморщился:
– Я спросил – зачем? Я тебе вопрос задал!
Итянь жалел, что не вышел из комнаты, едва отец вернулся домой. Глупо было полагать, что отец, напившись, позволит ему спокойно сидеть рядом.
– Я к гаокао готовлюсь, – пролепетал он.
– Ага, твой брат говорил. Сказал, что ты надумал экзамены сдать, чтоб тебя в университет взяли. – Отец махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху. – Давай по-мужски поговорим. Кто заплатит за твой университет?
– Говорят, правительство выделит стипендию… – выдавил Итянь.
– У тебя на все ответ найдется, да? – Отец разразился лающим смехом, на этот раз невеселым.
Звук, тихий и резкий, ударил Итяня по ушам.
Отец повернулся к Ишоу и сказал:
– Совсем он тут у вас распустился, пока меня не было. Поэтому и стал такой. Я тут понаблюдал за ним – он даже по дому не помогает. Твои мать и дед разрешали ему целыми днями с книжкой сидеть.
– Неправда. Я помогаю Ма!
Иногда, возмущенный отцовскими нападками, Итянь не выдерживал, и в таких случаях дело почти всегда заканчивалось оплеухами. Итянь сам не знал, почему так поступает, ведь Ишоу с дедушкой не раз предупреждали его, что перечить отцу не следует, что это бессмысленно. Со своей низенькой табуретки Итянь видел возвышающуюся над ним фигуру отца, а за его спиной – Ишоу. Брат, глядя на Итяня, качал головой, предостерегая от дальнейших споров.
– Пора нам по домам, – сказал Дядюшка, и они с Забулдыгой переглянулись.
Итянь и прежде замечал, как люди переглядываются, когда его отец выпьет лишнего. От этого ему всегда делалось неловко за отца.
– Нет-нет, не уходите, – язык у отца заплетался, – давайте-ка послушаем, что парень нам скажет. То есть по-твоему выходит, что работаешь ты достаточно, да? По-твоему, того, чему тебя дед научил, тебе хватит? Мне вот лично хватило мозгов понять, что это мне не сгодится. – Отец привалился к стене, но голос у него внезапно налился силой: – Знаешь, где твой умный дедушка в конце концов оказался?
Неожиданно Итянь услышал голос Ишоу:
– Сейчас в мире много чего меняется. Возможно, у Итяня все сложится иначе.
– Нечего его защищать. – Отец даже не оглянулся.
– Снова объявили государственный экзамен… – Итянь старательно подыскивал слова, – думаешь, это просто так? Нет, на все есть причина.
Он, как и прежде, ощущал себя ребенком, однако на этот раз в нем нарастало и некое новое чувство – нежелание бояться отца, чувство, будто за плечами у него – сама судьба.
– И что же это за причина такая? Только время впустую переводить. Дед твой все учился – и без толку. Когда контру всякую ловили, за ним тоже пришли. В деревне-то у нас все делают вид, будто уважают его, вот только выдали тогда как миленького, и Партия забрала у нас
