Золушки для холостяков - Маша Царева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да ты не в счет, ты у нас вообще девушка рисковая. Взять хотя бы твои эти губы. Ни за что не подумал бы, что моя Настена способна на такое.
Говорить тоном холодной светской львицы было непросто, потому что у меня зуб на зуб не попадал.
– Во-первых, я не твоя. А во-вторых, мы, кажется, договорились! О моих губах больше ни слова.
– Мне просто интересно, зачем? – У него был такой скорбный вид, словно я только что сообщила ему о своей неизлечимой болезни. – Неужели все из-за этого… как его там…
– Сыромятина, – услужливо подсказала я, – в том числе и из-за него. Завтра я планирую начать сезон охоты.
Глава 4
Мой сезон охоты начался с того, что я опоздала на работу на полтора часа и получила взбучку от Юлиана Афанасьевича.
Самое странное – никто из коллег не заметил, что губы мои видоизменились, однако каждый счел своим долгом подойти и сказать, что выгляжу я потрясающе. «Стрижка, что ли, новая?» – подозрительно спросила корректор Катя. Бухгалтер Наталия Ивановна, прищурившись, заявила, что новый цвет помады мне к лицу. А Инка из секретариата застенчиво попросила поделиться телефончиком моего косметолога. Про губы никто не проронил ни слова.
Настроение мое было весенним, несмотря на то что за окном никак не таяли унылые сугробы, а на моих ботинках красовались соляные разводы в стиле «камуфляж». Ну и наплевать. Зато я чувствовала себя обновленной и желанной – несмотря даже на то, что возжелать меня никто пока не успел.
На мой взгляд, открытие сезона охоты не имеет ничего общего с деликатным покуриванием ментоловой сигаретки в курилке и вкрадчивым подслушиванием телефонных бесед находящегося там же Бориса Сыромятина. Нет, новые губы, словно волшебный талисман, придали мне воинственной решимости. Я собиралась храбро атаковать объект моих мечтаний, и ничто не могло меня остановить.
Ни «поехавший» в самое неподходящее время (я как раз приближалась к кабинету, где находился заветный лакомый кусок) чулок.
Ни возникшее в последний момент предчувствие, что все мои бестолковые суетливые чаяния заведомо обречены на провал.
Ни даже Аллочка в золотистой юбке из репертуара звезды стрип-клуба, которая по-хозяйски развалилась на Борином столе (!) и задумчиво читала какие-то факсы. А когда я вошла в кабинет и с перепугу вместо хриплого эротичного приветствия промычала «Здрасте!», она удивленно приподняла тщательно прорисованные бровки и даже не удосужилась сказать что-нибудь в ответ.
Сыромятин находился здесь же – он с самым что ни на есть сосредоточенным видом резался в какую-то компьютерную стрелялку.
– Э-э-э-э… Привет, – повторила я, и только тогда он лениво оторвал голову от атакующих его трехглавых монстров.
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Вообще-то… – Я уже вовсе не была уверена, что идея с проявлением инициативы так уж хороша. – Вообще-то у меня разговор есть.
В его пустоватом взгляде мелькнула заинтересованность.
– Прости, а ты… – Он нахмурился, предоставив мне возможность вежливо представиться.
Что я (не без некоторого сожаления) и сделала.
– Я Настя из отдела светской хроники.
– Ну да, как же, – его лицо просветлело, – мы с тобой пили текилу на редакционной новогодней вечеринке!
«Совершенно верно, – вздохнула я, – и тогда я так радовалась, что ты наконец ко мне подошел, я так надеялась, что после совместного распития спиртного в твоем взгляде появится мечтательная теплота, предшествующая нашему первому поцелую. А ты пошел танцевать с какой-то фифой из рекламного отдела, а на следующий день в очередной раз не вспомнил, как меня зовут!»
– Настя, ты по вопросу размещения интервью? – с деловитым видом встряла в наш разговор почуявшая опасность Алла.
Я и в самом деле договаривалась с ней о том, чтобы проинтервьюировать в культурной рубрике некоего мелкокалиберного исполнителя романсов – не то чтобы этот томный тип был кому-то из читателей журнала интересен, просто его продюсер обещал три сотни долларов за ненавязчивое упоминание о его подопечном.
– Нет, я по личному вопросу, – улыбнулась я. – Боря, может быть, покурим?
– Ну хорошо. – Они с Аллочкой обменялись удивленными взглядами.
О предстоящем разговоре я заранее не думала, рассчитывая на свое обаяние, смекалку и способность искрометно импровизировать. Нельзя сказать, чтобы я не нервничала совсем, но вытянувшееся лицо смазливой Бориной помощницы придало мне уверенности в себе. Ага, подумала я, эта красотка меня опасается. А значит, есть повод.
Борис лениво выполз из-за стола, хлопнул себя по карману джинсов, проверяя наличие сигарет.
– Ну пошли, что ли, – усмехнулся он, – Настя из отдела светской хроники.
На лестницу, в курилку, шли молча, плечом к плечу. По пути нам встретились какие-то хихикающие тонконогие создания из «Новостей», которые посмотрели на Борю влюбленно, а на меня слегка неприязненно.
Если наши отношения будут развиваться такими же темпами, то скоро вся редакция меня возненавидит.
Он протянул мне открытую пачку, и я с улыбкой вытянула оттуда сигаретку, отметив, что он курит совсем легкие, дамский, так сказать, вариант.
– А ты сегодня красивая, – сказал Борис, видимо, для поддержания светской беседы.
– Да, – подтвердила я, вместо того чтобы кокетливо отнекиваться от комплимента, – это потому, что скоро весна и я хочу начать новую жизнь. Обычно я начинаю ее с понедельника, но в этот раз решила не размениваться на мелочи.
Он выглядел удивленным. Хотя на его месте я бы тоже, наверное, была в замешательстве. Когда совершенно посторонний человек вызывает тебя в курилку, чтобы дружелюбно обсудить планы на будущее, выглядит это как-то настораживающе.
– Тебя чем-то не устраивает твоя жизнь? – вежливо поинтересовался Сыромятин. – Зачем тебе новая?
– В принципе, все хорошо, – кивнула я, глубоко затянувшись.
А все-таки сигареты – лучший друг неуверенных в себе людей, отважившихся на серьезный тет-а-тет. Затягиваясь и перекатывая по небу ментоловый дым, можно сколько угодно обдумывать следующую фразу, и со стороны это будет смотреться вполне естественно.
– Если не считать, что я не слишком довольна работой, потихоньку спиваюсь, общаюсь в основном с двумя лучшими подружками и в моей жизни совсем нет любви.
– Прямо так и нет? – В его глазах блеснул насмешливый огонек.
– Нет, – серьезно подтвердила я, – и если с постылой работой я еще могу худо-бедно смириться, то в личной жизни надо что-то менять.
– Вот как? И чем могу тебе помочь я? Мы же совсем незнакомы. Или у меня репутация ловеласа?
Как будто бы он и сам не знал.
– При чем тут вообще репутация? – Я глубоко вдохнула, как решительный новичок перед первым парашютным прыжком, и выпалила: – Я просто решила пригласить того, кто мне нравится, на ужин.
– Меня? – выпучил глаза Сыромятин.
Я облегченно вздохнула – судя по расползающейся улыбке, мое предложение по крайней мере не было для него неприятным. А это значит, что, скорее всего, я получу его в автономное пользование хотя бы на один вечер. Все остальное – уже дело техники.
– А кого же еще? – Я огляделась по сторонам в поисках невидимого «кого-то еще». – Ты не бойся, это ни к чему тебя не обязывает. Тебе что, жалко, что ли? Мне просто хочется с тобой поближе пообщаться. Поговорить. Это не займет много времени. Максимум часа два с половиной.
– Ну ты даешь, – смутился он. – Ты всегда такая решительная?
– С сегодняшнего дня, – с улыбкой подтвердила я, щелчком отшвыривая недокуренную сигарету в пальмовую кадку. – Если бы я этого не сделала, мы с тобой могли бы еще пять лет работать в соседних кабинетах, пить текилу на Новый год, и я так и не разобралась бы, нравишься ли ты мне по-настоящему или я просто попала под общий гипноз?
– Надо же, тридцать шесть лет живу на свете, и никогда меня не приглашали на ужин таким вот образом, – пожал плечами он. – Ты меня заинтриговала. И когда же мы ужинаем?
– Послезавтра? – предложила я.
– Договорились. За тобой заехать?
– Не стоит. Лучше жди меня в восемь в «Иль Патио» на Тверской.
– Как скажешь. Знаешь, Настя из отдела светской хроники, – прищурился он, – если ты будешь так себя вести, далеко пойдешь!
– Я сама назначила ему свидание! – прошипела я телефонной трубке.
На другом конце провода маялся гриппозный Гена. То ли у женщин иммунитет покрепче (что неудивительно, так как помимо погодных неурядиц нам приходится выживать еще в атмосфере прогрессирующего козлизма мужской части населения), то ли я была теплее одета. Но наши рассветные скитания по Москве никак не отразились на моем организме, приятель же мой слег с зашкаливающей за тридцать восемь температурой.
– А он? Естественно, послал тебя куда подальше и пошел с этой… как ее там… Аллой вашей в кино?
– А вот и нет, – торжествовала я, – послезавтра мы ужинаем в «Иль Патио».