Неподходящий (СИ) - Ставрогина Диана

Внутри, где-то в области солнечного сплетения, растревожено завозился, казалось, много лет назад впавший в спячку пугающе неутолимый интерес. К одной конкретной женщине. Далеко не только телесный.

— Я... не знаю, — заговорила Кира наконец взволнованно и вовсе не столь уверено, как в большую часть их общения.

Сквозь шелк каштановых волос Сергей вновь прижался губами к ее шее и прошептал:

— Соглашайся...

Расставаться с Кирой прямо сейчас не хотелось категорически. Сергей дивился сам себе, но даже не пытался противостоять необычной, неведомой ему ранее силе — притяжения, близости, комфорта на грани удовольствия — корректное определение не приходило на ум.

Кира неопределенно вздохнула, но расслабилась в его руках. И Сергей опять подивился странному сочетанию черт ее характера: смелая, напористая, наглая даже — и вдруг сомневающаяся, серьезная, чуточку — в себе, в нем? — не уверенная.

Не исключено, что именно из-за этой противоречивости образа он в прошлый раз и обратил внимание на бесцеремонно усевшуюся за его столик девицу. Кира оказалась... многогранной.

Внешне, говоря языком классиков, писаная красавица: длинные, темные волосы, серые, обрамленные черными ресницами, глаза, в меру пухлые губы — естественная яркость, навредить которой не могли ни вечерний макияж, ни чересчур напряженное выражение лица.

В двадцать лет Сергей наверняка всполошился, из кожи вон вылез, только бы впечатлить прекрасную девушку напротив, но в тридцать девять констатировал факт ее присутствия — и все. Только Кира с его равнодушием не согласилась — он заметил вспыхнувший в ее глазах огонек неудовольствия.

Поначалу Сергей от скуки поддался наметившейся забаве и незаметно для себя втянулся в разговор. А после вдруг обнаружил, что увлекся общением с незнакомкой куда сильнее, чем случалось обычно. В личности Киры заключалось что-то особенное. Сама ее суть влекла Сергея, словно его подсознание уже обладало неким знанием о ней, которое ему только предстояло открыть.

Сергею нравилось на Киру смотреть — красивое лицо с оживленной мимикой завораживало и интриговало. Ему нравилось ее слушать — и перебрасываться безобидными колкостями. Ее общество пришлось ему по душе, и это подкупало.

Вот и сейчас, обнимая Киру со спины, Сергей испытывал вместе с легким физическим возбуждением и куда более острым, неугасающим желанием еще и поразительное спокойствие. Словно одного присутствия Киры рядом могло быть достаточно.

Между ними искрило. В самом начале — без единого прикосновения, на основе красноречивых взглядов и куда более осторожных слов. Неподдельное, истинное притяжение между мужчиной и женщиной, где последующий позже физический контакт — лишь окончательное и бесповоротное утверждение, а не первопричина.

Вечером их первой встречи, целуя Киру в запястье и следя за тем, как поражено распахиваются красивые глаза и приоткрываются на вдохе изящные, полные губы, Сергей по-настоящему наслаждался каждой секундой собственного триумфа... и поражения.

Тогда он, конечно, не думал, что незамысловатая игра в соблазнителя и его зацепит всерьез. Даже когда целовал Киру на прощание и с сожалением отпускал, не думал. Она не изъявила желания уехать с ним, — досадно, но не более. Он не восемнадцатилетний мальчик и давно научился спокойно и с уважением принимать женские отказы.

Однако загадочная, сотканная из противоречий Кира зачастила с появлениями в его мыслях, и Сергей сильно пожалел о том, что отпустил ее и не попросил номер телефона. В нечастые свободные от работы минуты он бесплодно гадал, не упустил ли ненароком подходящую девушку и вспоминал серые, глубокие и, как почти не говорят в нынешние времена, умные глаза.

Наконец, Кира завозилась в его объятиях и развернулась к нему лицом. Они встретились взглядами, и Сергей уже не в первый раз задался вопросом, отражение каких мыслей он видит в серых глазах. Предугадать реакции Киры ему удавалось, наверное, лишь когда она того хотела.

— Поцелуй меня, — попросила она внезапно.

Раскрасневшаяся, взволнованная и притягательная до невыносимости. Киру хотелось увезти к себе и как можно скорее.

— Так и тянешь с ответом, мучительница? — вопреки желанию немедленно перейти к непосредственному действию Сергей все-таки не удержался от намека.

Усмехнулась, Кира лукаво сощурилась и отчетливо повторила:

— Сначала поцелуй.

Сергей хмыкнул.

Что ж, она сама напросилась. Он поцелует. Так, что у нее земля из-под ног уйдет и голова опустеет.  

Ничего не ответив вслух, Сергей легко, обхватив Киру за предплечья, дернул ее на себя, отчего та слабо ударилась о его грудь своей и охнула от неожиданности. Широко распахнувшиеся, удивленные глаза вдруг сделали ее похожей на совсем молодую девчонку — кто ж такими невинными глазищами смотрит на мужчину в двадцать пять лет? — но Сергея эта мимолетная открытость лишь сильнее завела.

Сегодня Кира была без высоких каблуков, и расстояние между их лицами сокращалось дольше, чем в прошлый раз. Почти болезненно долго, но Сергей не торопился намеренно.

Он следил за трепетанием длинных черных ресниц, ловил участившиеся, потяжелевшие вздохи, смотрел, как приоткрываются в ожидании соблазнительно-пухлые губы и как едва заметно расширяются темные зрачки.

Огладив окутанные тканью женские руки и урвав у Киры очередной сбившийся вдох, Сергей ладонями обхватил ее лицо, проникая пальцами в шелковую гладкость волос на границе с шеей. Теперь и ему дышалось с трудом.

В голове одна за другой вспыхивали картинки — и везде поцелуй служил лишь скромной прелюдией к настоящему наслаждению. Что-то было в Кире, в том, как любой физический контакт пробуждал в Сергее потребность в еще большем сближении. Словно женщина перед ним сама по себе являлась обещанием чего-то особенного и безгранично прекрасного.  

Мозг Сергея медленно вяз в мареве возбуждения. Сократив дистанцию полностью, он прижался к губам подавшейся ему навстречу Киры. По телу сразу как будто пустили разряд током. Просчитанный до десятой, живительный удар.

В этот раз Сергей целовал Киру с особым усердием. Поначалу почти целомудренно, мучительно нежно. Тягуче, но едва уловимо. Невинными, но запредельно чувственными прикосновениями, истинную сущность которых нельзя было не воспринять правильно.

Кира скрестила руки на его шее и довольно застонала, постепенно все сильнее повисая на его теле. Ответные движения ее губ казались немного неумелыми, лишенными должного мастерства, но, удивительно, выдержки и самоконтроля у Сергея не прибавилось. Его и без поцелуев от Киры здорово шарашило.

От ее запаха, голоса, взглядов. От ласковых, невесомых рук на его плечах и зарывшихся в волосы на затылке пальчиков. От томных, чуть слышных вздохов, что быстрыми всполохами оседали на его и без того разгоряченной коже.

Тело наливалось тяжестью. Разум медленно, но верно отключался. Возбужденный член пульсировал, и каждое случайное движение Киры обходилось Сергею новой порцией приятных мучений.

Он не планировал терять головы вот так, среди посторонних людей, в двух шагах от собственного бара, где любой его сотрудник мог полюбоваться высоким начальством в неформальной среде, но забыл обо всем. Он хотел остановиться и не мог. Прерывался, делал новый вздох, а затем встречался глазами с Кирой — и мир посылался к черту.

Все хитроумные планы по соблазнению с помощью поцелуев вышли ему же боком.

Глава 10

Открыв приложение такси на телефоне, Кира действительно собиралась отправиться домой. Как бы она ни настраивала себя на иное продолжение вечера, в конце концов граничащее со страхом волнение перебило всю ее решимость. Вновь Кира усомнилась в том, что сумеет легко и просто расстаться с осточертевшей ей девственностью.

Впрочем, проблема заключалась далеко не в ее невинности и не в опасении перед физической болью. Все было и проще, и сложнее одновременно: Кира не могла довериться — Сергею ли, другому ли мужчине, неважно.