У Понта Эвксинского (Том 2) - Виталий Полупуднев

- Вот и сказывают, что он колдун. Знает тайную науку.

- Едва ли. А вот науку жизни он знает!.. И тайны царей - тоже!.. Да еще ум ему боги дали не такой, как у нас!.. Он далеко видит!.. Богатырь ума!

Дремавший Зенон открыл сперва один глаз, потом другой и посмотрел на собеседников. Он влил в себя не один фиал вина и находился в состоянии блаженства.

- Ты не глуп, князь,- прохрипел он,- но сказал не всё!.. Чтобы стать царем, мало быть богатырем ума и иметь опыт жизни.

- А ну,- заинтересовался Атамаз,- что еще нужно?

- Очень много. Силу, характера, способных друзей, а главное счастье!

- А что такое счастье?

- Это удачное совпадение примет.

- Слышишь, князь,- обратился к Фарзою Пифодор,- Савмаку служит его счастье. А знаешь ли ты, что и твое счастье не умерло? Только оно ждет тебя в Скифии, где народ опять за мечи взялся. Скифы хотят прогнать понтийцев, а врагов твоих Дуланака и Гориопифа смерти предать. Казнить их, как изменников и предателей. И в народе не умерла добрая слава о многих князьях-богатырях и о тебе, преславный князь.

Фарзой нахмурился я сделал жест рукой, как бы отмахиваясь от мухи.

- Ты опять о своем, Пифодор,- с досадой ответил он.- Какое может быть счастье у беглого раба? Что, кроме насмешки и всеобщего позора, ждет его на родине? И какая может идти о нем добрая слава?.. Налей!

- Эх, сильна в тебе спесь княжеская,- вздохнул Пифодор, берясь за кувшин,- мучает она тебя! Привык ты считать раба за скотину. Значит, по-твоему, и Савмак не может быть царем, если носил ошейник? А ведь это не так! И раб может стать человеком, и хозяина легко сделать рабом. Я давно заметил, что среди господ и хозяев подлости и зверства куда больше, чем среди рабов. А насчет доброй славы - если не веришь, спроси своих соплеменников, они скоро будут у нас в гостях.

- Как так?

- А так, немирные сколоты, что начали войну с князьями-изменниками, сюда послов своих шлют, хотят с Савмаком в союз войти, подружиться!

- Да не врешь ли ты? - вскинул голову пораженный князь, расплескивая вино.- Сюда едут сколоты из степей?

- Едут! Отруби мне руку, если я соврал!

Трудно передать смятение, вдруг охватившее Фарзоя. Он уже слыхал, что боспорское восстание вызвало волну воодушевления среди племен Тавриды, что скифы не хотят жить под властью чужеземцев и предателей. Но что дело зашло так далеко - не знал. Мысли о родине, о делах неапольских и жажда мести будоражили его, не давали ему покоя. Но он старался залить их вином. И сейчас первым побуждением его было уехать куда-либо из Пантикапея, чтобы избежать встречи с земляками.

- Не говори мне об этом больше,- мрачно отрубил он, опять берясь за кружку,- я воин Савмака... Атамаз, пошли меня куда-нибудь подальше отсюда, где поопаснее!

- Царь Савмак решит, князь, что тебе делать и где быть,- уклончиво ответил Атамаз, наблюдая, как Фарзой наливает себе кружку за кружкой и пьет вино, как воду.

Синдида вышла на шум, донесшийся до ее чуткого уха. Когда она раскрыла дверь, гости тоже прекратили беседу, услышав возбужденные голоса во дворе.

- Кто там шумит? - приподнялся Атамаз.- А ну я выйду!

Он вышел из трапезной. Навстречу ему бежала Синдида с перепуганным лицом.

- Ой, Атамаз! - призывала она.- Помоги, защити меня в храм от этих разбойников! Требуют от меня неведомо что!

Атамаз ускорил шаги и, миновав садик, обогнул угол храма. На площадке перед алтарем стояли воины-повстанцы. Они жестикулировали и, очевидно, были навеселе.

- Именем царя Савмака! - поднял руку Атамаз.- Отвечайте, что вам надо и почему шумите около святилища?

Воины, увидев Атамаза, оробели. Один вышел вперед и поклонился. Атамаз узнал в нем воина Иафага.

- Чего тебе, Иафаг?

- О стратег! Синдида держит взаперти невесту мою Пситиру, дочь Фения, торговца и ремесленника. Она с помощью Форгабака решила разорить Фения. Дом его опечатали печатями, а дочь Пситиру забрала к себе в храм Синдида. И все за те деньги, что отец Фения когда-то задолжал деду Оронта-откупщика. У них и расписка долговая.

- Неправда! - выскочила вперед Синдида.- Неправда! Я спасла дочь Фения от Форгабака, который давно имел ее на примете. А Фений сам согласился отдать Пситиру в храм как воспитанницу.

- Врешь ты, старая ведьма, ты выманила у него согласие угрозами, у тебя и расписка спрятана!

- Нет у меня расписки!

- А Пситира-то у тебя? - спросил Атамаз. Синдида смутилась и словно съежилась под взглядом Атамаза.

- У меня... Она прислуживала на молениях и жертвоприношениях ...

- Гм... А ты узнаешь свою невесту, Иафаг?

- Как же, узнаю обязательно!

- А ну, Синдида, зови сюда всех своих "козочек", мы полюбуемся на них! И Пситиру не забудь!

- Пситиру? - словно прозрела лукавая жрица.- Ты хочешь увидеть Пситиру? Для этого совеем не надобно звать всех девушек. Пситира укрылась у меня в эту страшную ночь по просьбе Фения. Мы все боялись этих взъяренных скотов!...

Она прикусила язык. Но Атамаз словно не слыхал ее слов.

- Я сохранила девочку,- продолжала жрица,- а сделать ее рабыней и не помышляла. Кто такое говорит, просто шутит. Мне нужна была помощница, а не рабыня. Старею я...

- Иафаг! Забирай свою невесту и веди ее домой. Фений будет благодарен тебе и скорее даст согласие на ваш брак!.. А для укрепления дружбы с ним передашь ему расписку, которую получишь сейчас от Синдиды. А ну?

Жрица не заставила себя ждать. Подавив вздох, она поспешно вручила Атамазу пожелтевший листок папируса.

- На, Иафаг! От этой расписки зависела судьба Фения в твоей невесты. Иди!.. Нет, постой! Надо разыскать Форгабака, этот хитрец давно заслуживает лютой смерти! Можешь сам и разделаться с ним!

- Я разыщу его!- ответил воин с решительным видом.

Отпустив Иафага, Атамаз закончил завтрак и поднялся из-за стола.

- Мне пора,- сказал он,- иду на площадь. Теперь я кормилец голодных. А вы гуляйте!

После его ухода Пифодор и Фарзой в обществе Зенона продолжали тянуть вино. Появились девушки. Они спели песню и сплясали. Глаза князя увлажнялись. После рабского весла его неудержимо тянуло к человеческим утехам. Он искал глазами ту, что так поразила его во время служения богине.

- Синдида, а где та, которая возлагала венки на алтарь богини?

Жрица вздохнула:

- Увы, ее уже нет в храме. Пришли ее знатные родственники и взяли девушку домой.

- Жаль.

- Не жалей,- подсказал Пифодор,- ушла одна, осталось еще десять. Погляди!

Грек, звеня серьгой в ухе, показал на девушек, что толпились перед ними.

3

На площади сгрудилась огромная толпа оборванных и изможденных людей, слышались жалобные выкрики, стоны вперемежку с гнусавым пением молитв. Все несчастные, отверженные, что не имели в Боспорском царстве пристанища и куска хлеба и ранее собирались около кладбища для молений единому богу, сейчас явились на площадь города и требовали, чтобы новый царь стал для них тем самым спасителем - сотером, - пришествия которого они так ждали.

- Новый царь Савмак - вот это и есть спаситель наш! Его прислал нам единый и великий бог. С помощью единого Савмак одолел Перисада и боспорских богачей.

- Савмак - сотер наш!

- Подождите, не спешите так называть его,- негромко шипели недоброжелатели,- посмотрим еще, каков он на деле! Друг ли простому и бедному люду или враг. Может, еще почище Перисада будет шкуры драть!

- Ой, смотрите! Что это такое? - воскликнула женщина с детьми.

Бывшие рабы, а сейчас царские воины с веселыми шутками (они только что поели и выпили) начали устанавливать на одной стороне площади невысокие столбы и прибивать к ним гвоздями поперечные шесты, как для вяления рыбы. Таких поперечин было водружено на столбиках не менее двадцати штук. Работали рабы очень быстро и искусно. На вопросы отвечали шутками или многозначительно отмалчивались.

- Для чего такие перекладины? - шептались люди в недоумении.Никогда их раньше не ставили на площади.

- Чего нам бояться?! - восклицал оборванный молодой пелат с запачканным землей лицом.- Мы бродячие и голодные люди. Чем можно испугать нас?!

- А вот посмотришь,- негромко, но зловеще промолвил в ответ сутулый человек в рваном плаще и петазе. Он опирался на палку.- Вот посмотришь!.. Похоже, что к этим шестам будут привязывать людей для пытки. Они способны на все.

- Ну, если и привяжут, то не нас,- рассмеялся молодой пелат,- а того, кто побогаче. Может, тебя, добрый человек!

Тот еще больше согнулся, закашлялся по-старчески и поспешил замешаться в толпе.

- А вот еще новинка! - заметил парень, показывая пальцем на другую сторону площади.- Ну, а это для какой нужды?

- Для порки таких, как ты, попрошаек! - крикнул ему издали человек в петазе.- Ты еще попляшешь у нового царя!

- Мне все равно, при каком царе плясать,- отозвался парень, начиная сердиться. И, подняв с земли камень, пустил его вдогонку предсказателю.

Теперь все взоры устремились в другую сторону, где воины раскладывали на земле жерди, а потом покрывали их досками. Доски присыпали соломой. Никто не мог предположить, что именно готовится здесь. Чей-то нудный голос затянул: