Том 5. Автобиография. Дневник. Избранные письма - Тарас Григорьевич Шевченко

мои родные братья и сестра, о которых мне тяжело было вспоминать в своем рассказе, до сих пор крепостные. Да, милостивый государь, они крепостные до сих пор!

Примите уверение и проч..

Т. Шевченко

1860, февраля 18.

КОММЕНТАРИИ

[АВТОБИОГРАФИЯ]

Впервые — по автографу поэта — «Киевская старина», 1885, №11, сс. 431—435.

Появление «Автобиографии» непосредственно связано с хлопотами об освобождении родственников поэта из крепостной зависимости, начатыми вскоре после возвращения его в Петербург из поездки на Украину летом 1859 г. Так как помещик В. Э. Флиорковский не соглашался дать вольную, друзья Шевченко решили предать это дело гласности, обратить против Флиорковского общественное мнение, опубликовать автобиографическое письмо поэта и в нем также упомянуть об этом деле.

Принявшись за автобиографию, Шевченко отошел от этого плана. Особенно подробно он рассказал о своем детстве, о выкупе из крепостной зависимости, перечислил всех, содействовавших его освобождению, в очевидной надежде хотя отчасти развеять «легенду» о выкупе его на средства, будто бы пожертвованные царским семейством. Кулиш сообщил 15 впоследствии, что Шевченко, не будучи в состоянии написать автобиографию так, как это казалось нужным его благоприятелям, «обратился за помощью ко мне и отдал мне свою рукопись. Я написал от его имени то, что напечатано по его одобрению в «Народном чтении» (1860, № 2, сс. 229—236, «Письмо Шевченко к редактору «Народного чтения»).

«Редактируя» «Автобиографию», в сущности переписывая ее наново, Кулиш исключил из нее все, что могло показаться неприемлемым с точки зрения цензуры; внимание читателя он целиком сосредоточил на рассказе о судьбе талантливого самородка из крепостных — самого Шевченко — до его выкупа. Об остальном говорится коротко в одной многозначительной фразе, ради которой собственно и написана «Автобиография»: «Краткая история моей жизни, набросанная мною в этом нестройном рассказе в угождение вам,— пишет Кулиш,— сказать правду, обошлась мне дороже, чем я думал. Сколько лет потерянных! Сколько цветов увядших! И что же я купил у судьбы своими усилиями — не погибнуть? Едва ли не одно страшное уразумение своего прошедшего. Оно ужасно, оно тем более для меня ужасно, что мои родные братья и сестра, о которых мне тяжело было вспоминать в своем рассказе, до сих пор крепостные. Да, милостивый государь, они крепостные до сих пор!»

Как отнесся Шевченко к «редакции» Кулиша? Кроме приведенного выше свидетельства самого Кулиша о том, что поэт ее одобрил, существует упоминание о нем в письме Шевченко к «названному» своему брату Варфоломею 22 апреля 1860 г. (см. в наст, томе). Когда Флиорковский выступил в печати с возражениями, Шевченко отвечал ему («Народное чтение», 1860, № 5, сс. 170— 175; «Русский инвалид», 1860, № 142).

Тем не менее вряд ли согласие Шевченко с опубликованным текстом письма было столь безоговорочным, как это изображает Кулиш. Слишком мало соответствовала его стилю умиленная слезливость опубликованного текста «Автобиографии».

В настоящем издании мы публикуем обе редакции «Автобиографии»1.

ДНЕВНИК

Впервые опубликован с большими сокращениями в «Основе», 1861, кн. V—XII; 1862, кн. I—VIII. Цензурные сокращения были восстановлены лишь в советских изданиях, из которых первое — Т. Шевченко, Дневник, Харьков, 1925. Последующие издания дали уточненный, проверенный текст «Дневника»; см. Тарас Шевченко, Повне зібрання творів в десяти томах, т. V, Київ, 1951 (по этому изданию «Дневник» печатается в наст. изд.).

«Дневник» был начат поэтом 12 июня 1857 г. и велся с некоторыми перерывами в продолжение года с небольшим — по

13 июля 1858 г. Однако попытки вести записи собственных впечатлений и наблюдений были у Шевченко и прежде. В письме к В. Н. Репниной 25—29 февраля 1848 г. поэт рассказал, что вел дневник в течение нескольких месяцев («со дня прибытия моего в крепость Орскую»), но, прочитав однажды записанное, «испугался» «однообразно-грустного» его характера и «сжег мой дневник на догорающей свече». Возобновляя дневник в июне 1857 г., Шевченко имел в виду запечатлеть для самого себя и для близких друзей черты окружающего быта, собственные настроения и проч. Очень скоро дневниковые записи превратились в непринужденную беседу поэта с самим собою. Каждодневные записи создали драгоценнейший биографический документ, безукоризненно правдивый в передаче фактов, искренний до беспощадности в автобиографических признаниях и характеристиках, неизменно точный и непосредственный.

Эти качества «Дневника» отлично поняли первые его издатели, заключившие публикацию в «Основе» следующим комментарием: «Нас упрекали, зачем мы печатали весь «Дневник» сподряд, не исключая многих мелочей — и не занимательных и в то же время слишком обнажавших темные стороны домашней жизни поэта. По мнению этих строгих судей, образ поэта должен оставаться светлым и величавым, как его произведения: следовательно, выбрать лучшие страницы из «Дневника», а не помещать такие подробности, которые прочесть было бы неприятно самому Шевченко. Мы, напротив, жалеем, что принуждены были выпустить некоторые места, где резко высказывается и его негодование и ненависть, и желчные приговоры и насмешка; мы уверены, что поэт не упрекнул бы нас за это. Шевченко при жизни скрывал только свои задушевные думы и самые нежные проявления своего сердца; но никогда не старался скрыть и тем более закрашивать те пятна, которые наложила на него многопечальная и многотрудная жизнь, продержавшая его от колыбели до могилы в черном теле. Он никогда не подымался на ходули, никогда не разыгрывал роли; будучи без малейших усилий истинно возвышен, неподражаемо велик в своих поэтических созданиях... он никогда в жизни не высился во весь рост, становясь рядом рука об руку с людьми обыкновенными, рядовыми. Посмотрите, сколько очаровательных личностей он встречает на каждом шагу, как он восхищается ими и как мало самоуверенности, достоинства самим собою выражается в его «Дневнике»!.. Пускай в напечатанном нами «Дневнике» увидят Шевченко всего, каков он был; пускай из него поймут, что наше пристрастие не то, которое боится правды для своих любимцев. Тому, кто имел полное право отнестись к своей «Музе» — к своему главному призванию — с словами:

Ми не лукавили з тобою,—

Мы просто йшли: у нас нема Зерна неправди за собою,—

тому не страшна правда» («Основа», 1862, кн. VIII, сс. 19—20).

Эти строки написаны искренним почитателем Шевченко, одним из наиболее близких к нему в последние месяцы жизни людей,— художником Львом Жемчужниковым. Он осуществил и самую публикацию, несмотря на сильнейшее противодействие националистически настроенных помещиков, группировавшихся вокруг «Основы».

1857 г.

13 июня

И в шканечных журналах врут...— то есть в судовых журналах.

Как сказал поэт наш...— Далее цитируется четверостишие Алексея Васильевича Кольцова (1809—1842). Книжка его стихотворений, повидимому, была прислана поэту друзьями в