Ветвь оливы - Вера Космолинская

— Конечно, во всех нас есть какие-то подводные камни, — счел нужным заметить Рауль.

— Ну, это-то естественно, было бы страннее, если бы их не было.

— И еще посмотрим, что с нами будет, когда часть нас вернется в свое время, — добавил он многозначительно.

— Прекрати драматизировать! — отмахнулся я. — Надоело!

Огюст нервно заерзал в кресле, поглядывая на Рауля, по меньшей мере, кровожадно.

Рауль зевнул и усмехнулся.

— Ну вот, а счастье было так близко!..

— Счастья нам еще по гроб жизни хватит! — заворчал Огюст. — Разбираться со всем этим!

— Вот именно. И мы еще сто раз пожалеем, что остались в своем уме. Если бы для нас все уже кончилось, все было бы гораздо проще.

— Я рад, что я в своем уме! — парировал Огюст. И глаза его полубезумно сверкнули.

— Если бы не был, — изрек Рауль, — ты бы просто об этом не знал. И тоже считал бы себя полностью в своем уме.

— Субъективно!..

— А что, сейчас как-то иначе? — с дьявольским простодушием поинтересовался Рауль.

— Убогий схоласт!.. — рассердился Огюст. — И чтобы я поверил, что ты отправился к Клинору с каким-то планом? Да у тебя просто сдали нервы, а потом вдруг оказалось, по случайности, что еще не все потеряно, вот ты и очнулся!..

— Так что было на самом деле? — спросил я. — Ты действительно просто отправился попытаться его убить?

Рауль пожал плечами.

— Ну, разумеется не просто… Сперва я попробовал его убедить, что я на его стороне, что поражен его грандиозным проектом и с удовольствием его поддержу ради торжества науки…

— Ха! — громко воскликнул Огюст. — Так я и думал! И отчего же он тебе не поверил? Или с чего ты взял, что он поверит тебе на слово, когда есть способ надежней?

Я допускал, что он может не поверить мне на слово, и совершил ошибку — поторопил события и попытался его убить. Но он оказался к этому готов.

— Все ясно! — кивнул я.

— Естественно! — сказал Огюст.

— Вообще-то, мне кажется, мы оба решили пойти на упреждение. Просто он успел первым.

— Ну разумеется…

— На самом деле, я собирался подменить состав заранее, но он воспользовался не тем флаконом, что я ожидал.

— Какая битва хитрецов!

Рауль развел руками.

— Так и было! Но зато тот состав пригодился для Жанны.

— Спасибо… — Я вдруг задумался. — И сколько его было?

— Немного. Собственно говоря, одна порция в тот момент под рукой.

— Одна порция… Минутку!.. И уж конечно, не такая большая и эксклюзивная, что он приберегал для нас. Ты что, хочешь сказать, что в том шприце состав был настоящим?!

— Ну да…

— Серьезно???

— Как на духу.

— Ублюдки! — взорвался я, не сдержавшись. — Чего вы ждали?!..

— А, ладно, сколько там в тебя попало?!.. — отмахнулся, посмеиваясь, Огюст. — Сущие пустяки!

— Да практически ничего! — подхватил Рауль. — Ну, пара капель! У тебя просто нервишки пошаливают! Теперь-то о чем вспоминать? Все прошло отлично!

— Идиоты!..

— Я пошутил, — с мрачной серьезностью вздохнул Рауль, трагически кивая.

— Пошутил как на духу?..

— А ты сомневаешься, что я склонен шутить в таких обстоятельствах?

— Подловил! — хихикнул Огюст.

— Ну вас к черту!

— Ну ты же сам говорил, что с нами все в порядке, с тобой-то что могло случиться?!

— Да уж, весельчаки… — теперь уж не проверишь, но сдается мне, что Рауль все же не шутил.

— На самом деле, — сказал я Диане, стоящей у парапета на верхней площадке башни и глядящей на дорогу внизу, по которой сновали люди и возки, — кое-что в его идее, конечно было. Пытаться что-то изменить. И рано или поздно, кто-то все равно это сделает. Надеюсь, как-нибудь по-другому. А если «рано или поздно», то значит, это уже было сделано не раз, пусть мы об этом ничего не знаем, как и о том, стало ли что-то лучше или хуже. Мы понятия не имеем, с чем нужно сравнивать наш мир.

Это была башня бывшего замка Клинора, принадлежащего теперь отцу, вместе с титулом герцога, который немало меня угнетал. Хотя бы потому, что я никогда не рассчитывал становиться графом де Ла Рош-Шарди при жизни отца, и в этом было что-то тревожащее. Отец, впрочем, успокаивал, что ему принадлежат не все бывшие владения Клинора, а только некоторые, за большей частью он лишь взялся приглядывать, а на деле они принадлежат короне. Но и в этом, на мой взгляд, утешительного было мало. Хорошо бы еще в итоге бурной жизни не оказаться по ошибке как-нибудь на троне.

— Может быть и было, — отозвалась Диана. — Но стоит ли оно того, чтобы думать о нем и сходить с ума?

— Ты думаешь, что это так уж неизбежно?

— В этом времени — да. В любом другом, где мы ничего сделать не можем — тоже. В том, где можем… — в особенности! Это совсем не наша забота.

— Пока — не наша. Но разве потихоньку — мы стремимся не к этому? Не к тому, чтобы кто-нибудь когда-нибудь исправил все «с самого начала»?..

— И перевернул конец с началом. А зачем? Зачем?

— Затем, что… — я снова поглядел вниз, на снующие маленькие фигурки. — В каком-то смысле, прошлое, будущее и настоящее существуют «одновременно», всегда, как что-то целое. А на что-то «настоящее» ведь мы всегда можем повлиять…

— Так, братец! Нам вполне достаточно одного сумасшедшего на станции!

— Это только умозрительное упражнение.

— Все равно довольно! — занервничала она. Может быть потому, что знала — часть нас навсегда останется тут и никогда не увидит тех миров, в которых мы когда-то были. Останется только один — этот. Единственный и настоящий, и совершенно непохожий на то, что мы о нем когда-то знали. Возможно, это было какое-то подкрадывающееся одиночество, которого мы раньше не замечали. Которое, уж конечно, должно было здорово доконать Клинора, но вместо этого доконает нас, пусть мы здесь и не в полном одиночестве. Но ведь и не в компании собственной одержимости. Может, конечно, все будет не так плохо? Но разве мы не будем всю жизнь вспоминать другие времена, множество стандартов, мер и весов… сравнивая с ними все происходящее.

А главное, мы уже никуда не сможем отсюда попасть, и нам будет этого не хватать. Неизбежно.

— В таком случае, говорить больше не о чем, пока мы не разбежимся по своим мирам…

Диана помолчала, глядя куда-то вдаль, и потом только очень тихо и незаметно кивнула, будто проглотив слезы.

— Прекрати-ка! — окликнул я бодро.

— Ты о чем? — спросила она сердито.

— Ты еще никогда не изменяла прошлое так, как захочешь! Это может быть интересно!

Она чуть было возмущенно не задохнулась:

— Как это — «как захочешь»?..