Семь цветов радуги - Владимир Немцов

Вадим от удовольствия закрыл глаза.

- Вы Лену Петушкову помните? - обратилась к нему Стеша.

- Ну, еще бы! - отозвался Вадим, все еще смотря на тарелку. Трактористка, тоненькая такая девочка с всегда прищуренными глазами и очень красивая. Как сейчас помню ее выступление на собрании.

- Так вот, - продолжала Стеша. - Наш главный колхозный повар Тихон Данилович. - ее дед. Он и на консервном заводе специалист и в нашем ресторане...

Взглянув на нее, Вадим хотел что-то сказать, но Стеша опередила его:

- Вы думаете, что мы только одной техникой занимаемся? - Она сморщила вздернутый нос. - Нет. Самые разные опыты делаем... Не хочу зря говорить, но думается мне, что должны мы сейчас совсем по-новому перестроить свою жизнь. На одних машинах к коммунизму не доедешь. - Стеша будто невзначай взглянула на Бабкина и, получив его молчаливое одобрение, мечтательно продолжала: - Мы по вечерам сидели у Никифора Карповича и все - хотели по-настоящему узнать, каким у нас в Девичьей поляне коммунизм будет. - Антошечкина склонила голову набок и кулачком подперла подбородок. - А потом и порешили по ступенькам к нему идти. Каждый день хоть на одну приступочку подниматься. Пусть покажутся мелкими наши дела, но если в каждом колхозе, на каждом заводе тоже так будут подниматься, то скоро вся страна придет к коммунизму... Я так понимаю.

Девушка смущенно оглядела слушателей, словно искала на их лицах сочувствия.

- Стеша, милая! - восторженно воскликнул Вадим. - Да ведь эту твою мысль прекрасно выразил Маяковский.

Коммуна

не сказочная принцесса,

чтоб о ней

мечтать по ночам.

Рассчитай,

обдумай,

нацелься

и иди

хоть по мелочам.

Багрецов горячо, с чувством прочитал эти стихи.

- Вот об этих мелочах я и рассказываю. - Стеша посмотрела на Павла Григорьевича. - Вы тоже городской человек, поэтому, может, и странной вам почудится наша затея. - Она поправила на голове блестящие косички. - Скоро мы все перейдем на открытый счет. Будем получать со склада по потребностям, а пока ввели этот открытый счет в колхозном ресторане. Название у него "Колос"... Мы по-настоящему стали богатыми, и у многих колхозников деньги лежат не на личных сберкнижках, а в банке, на счету у колхоза. Все, что нужно этим людям, дает колхоз. Кстати о мелочах: Тихон Данилович курсы поваров организовал. Сейчас некоторые наши девушки уехали в город продолжать образование. - Стеша держала куриную ножку, кокетливо отставив палец. - Очень понравилась им эта профессия...

- Искусство, Стешенька, искусство! - многозначительно поднял усы Тихон Данилович. - Наше маленькое консервное производство сейчас на широкую дорогу выходит, вроде как завод у нас получается. Огурчики девичьеполянские вы в Москве не пробовали? - обратился он к Павлу Григорьевичу.

- А кто его знает! - простодушно ответил инженер. - Может, и попадались.

- У нас же особенные!

Повар был истинным рыцарем пищевой промышленности и в то же время патриотом своего колхоза. Ловким движением он вывалил на блюдо банку мелких корнишонов.

Крохотные огурчики лежали среди укропа, листьев черной смородины, вишни, пахучих трав, как будто только что сорванные с грядки.

- Мы, как говорится, свято бережем "фабричную марку" нашего колхоза, говорил Тихон Данилович, снимая вилкой траву с огурчиков. - Найдите здесь хоть один кривой среди этих малюток.

- Да не все ли равно. - Павел Григорьевич с аппетитом смотрел на деликатесные корнишоны, которые, казалось, сами хотели прыгнуть в рот. - Вкус тот же.

- Ваша правда, - согласился повар. - Но... - он развел руками, некрасиво. Сквозь банку-то все видно. В следующий раз, когда вы захотите полакомиться деликатесами, спрашивайте только девичьеполянские консервы. Их у нас уже шестнадцать видов! - У повара гордо приподнялись усы. - Есть спаржа... Зеленые помидоры. Они у нас, как моченая антоновка. А компоты наши? Не слыхали? А варенье? Доложу вам, что только наше клубничное варенье да Черкасского завода на Украине понимающие люди называют "высшим совершенством".

- Тут даже не в этом дело, - перебила Стеша восторги Тихона Даниловича. Она старалась не смотреть на Бабкина, который все время наблюдал за ней. - На продукцию нашу не жалуются. Сырье для переработки тоже есть. Огородная бригада получает большие урожаи этих овощей... Со всего района люди к нам учиться приезжают. А самое главное - наши колхозники уже не сезонные рабочие. На консервном заводе работа идет почти круглый год, да и на других наших производствах, ну, скажем, у Буровлева, тоже самое... Не хочу зря говорить, но думается мне, что именно это самое важное. Скажите, - быстро обратилась она к Вадиму: - чем теперь наши рабочие отличаются от городских? Да и вообще наша Девичья поляна - от города?

Моторист, сидевший рядом с Багрецовым, внимательно посмотрел на него, как бы ожидая ответа. Но тот только развел руками. На самом деле, возражать не приходится.

Стеша из-под рыженьких бровей озорно взглянула на Вадима.

- Насчет нашего ресторана тоже не сомневайтесь, - добавила она. - Не хуже, чем у людей...

- Это уж вы мне поверьте, - Павел Григорьевич, похлопал юного москвича по коленке. - Мы каждый день в "Колосе" ужинаем, хоть нам открытого счета там и не положено. Самое интересное, что у колхозников вкусы переменились. Все мы грешны, - инженер сморщился и сделал постную физиономию. - Рюмочку-другую нет-нет, да и пропустим. Вы меня, конечно, извините, - с виноватым поклоном повернулся он к Стеше. - Это разговор не для девушек и ваших, так сказать, сверстников. Но я не могу не привести этого примера. Меня удивило, что почти все посетители ресторана, так сказать, не водочку предпочитают, а, скажем, сухое или десертное вино.

- Это уж в привычку вошло, - обрадовался старый повар, и его длинные усы задрожали от удовольствия. - Все как есть наш клиент понимает. К рыбному требует белое холодненькое, а к мясному - красное. Обратили внимание, повернулся он к улыбающемуся Павлу Григорьевичу: - в меню у нас рекомендательный список находится, какое вино к чему больше подходит. Ну, это, как полагается, для приезжих...

Павел Григорьевич затрясся в хохоте, чуть пуговицы не отлетели от жилетки.

- Вот это я понимаю, - хлопнул он себя по блестящей макушке: просвещаете, значит, темный городской народ. А то, глядишь, приедет к вам какой-нибудь неискушенный в этом деле инженер и, чего доброго, станет осетрину мускатом заливать. Молодцы, ей-богу, молодцы! - Он тонко взвизгнул, словно его неожиданно пощекотали. - Правильное воспитание.

Инженер схватил свою панамку, нахлобучил ее, затем снова сорвал с головы и, уже успокоившись, вытер красные глаза.

- К слову сказать, - продолжал он, глядя на смущенного повара: - почему раньше наш народ больше водку пил, чем вино? У нас делаются лучшие вина в мире, а мы попросту не особенно обращаем на них внимания. Все это мелочь, но и в этом мы должны бороться за культуру. Приветствую вас, Тихон Данилович!