Гончая. Тень короля - Надежда Федотова

Творимир нахмурился. Он был человек холостой, и менять образ жизни не собирался, но супружеские измены осуждал строго. И то, что он увидел, ему совсем не понравилось.

Глава 30

Дэвин вошел в комнату Эрика и остановился на пороге:

— Ну, как самочувствие?.. Энгус, я всё видел. Не прячь бутылку, не прячь, бессовестный! Брат и так еле ходит, а ты…

— Дядя, это же не ему!..

— Тебе тоже праздновать нечего, — сердито сказал Дэвин, подходя к кровати и вытягивая руку:- Давай сюда.

— Ну дя-я-ядя…

— Быстро давай, обормот! Пристрастился… — вождь отобрал у надутого племянника пыльную бутылку, посмотрел на свет и покачал головой:- Ты гляди, уж больше половины вылакал. Вот все матери скажу!.. И где только берешь, паршивец? Не иначе, как опять вчера с Грихаром полночи в карты дулся.

— Вот почему сразу с Грихаром? Я, может…

— Угу! Купил, — хмыкнул Дэвин. — На какие шиши, интересно?.. И хватит его выгораживать — что я, не знаю, какое вино этот старый пьянчуга любит? Половину жалования в бутылку… А, Кара, и ты здесь?

Госпожа О`Нейлл, сидящая у камина с вышиванием на коленях, подняла голову. Иголка замерла в ее пальцах.

— Если хочешь, я могу выйти.

— Мне-то что? — отмахнулся вождь. — Сиди. Энгус, брысь. И не тяни ручонки, тебе на сегодня хватит.

— Дядя!

— Брысь, сказал!.. Каррик ранен, за него сегодня в караул выйдешь.

— Но я же и так третью ночь дежурю! — возмутился юноша. — Вам, дядюшка, дай волю, так вы меня еще и в поле пахать отправите…

— Не помешало бы, — буркнул Дэвин. — Бегом! Не то еще и завтра осчастливлю.

Энгус скорчил недовольную мину, но снова возражать не рискнул: с дядюшки бы сталось исполнить свое обещание. Вождь поставил бутылку на подоконник и повернулся к сыну:

— Чего ухмыляешься? Очухаешься — твоя очередь дежурить придет… Как сам-то?

— Уже лучше, — Эрик пожал плечами и спрятал улыбку: за спиной вождя в дверном проеме мелькнула физиономия кузена с высунутым языком. Энгус состроил в затылок дяде насмешливую гримаску, весело подмигнул брату и исчез. — Ты куда-то собираешься, отец?

— Да, сьезжу к Мэлдуину, проведаю. Совсем он там скоро мхом покроется, отшельник несчастный…

— Но уже вечер! — обеспокоился Эрик, бросив взгляд в окно, за которым малиновел закат. Дэвин фыркнул:

— И чего?

— Это опасно! — сын озабоченно сдвинул брови. — Может, лучше завтра?

— Яйца курицу учить будут, — недовольно буркнул вождь О`Нейлл. — "Опасно"… Кого мне бояться, после норманнов-то? Одни О`Кэтейны были — да и те все вышли!

— Есть еще другие, — тихо сказала Кара. — Эрик прав, это рискованно. Мы и так тебя недавно чуть не потеряли.

— Можно подумать, тебя б оно сильно расстроило… — хмуро обронил Дэвин. Кара вспыхнула и опустила глаза. — Ладно, недосуг мне тут с вами!.. Поеду. И десяток с собой прихвачу, чай, не совсем еще страх потерял… Кара, к ужину не жди.

Она кивнула, все так же не поднимая головы от рукоделия. Вождь хлопнул сына по руке и вышел. Эрик, подождав, пока шаги отца затихнут на лестнице, повернулся к матери:

— Я не понимаю, почему ты позволяешь так с собой обращаться?.. Ты ведь ни в чем перед ним не виновата!

— Ах, милый, — печально улыбнулась госпожа О`Нейлл, — не расстраивайся попусту. Всё это неважно…

— Неважно?!

— Хочешь, я тебе почитаю? — сменив тему, Кара отложила шитье в сторону и потянулась к книжной полке. — Вот, твое любимое. Житие святого Кевина…

— Не надо, мама, — сказал Эрик. И, откинувшись на подушки, попросил:- Лучше прикрой ставни. Я… я устал.

— Конечно, дорогой, — мать поднялась. — Прости, мы с Энгусом совсем тебе отдохнуть не даем. Ты поспи. Скоро будет ужин, я тебе прямо сюда принесу.

— Не надо, — повторил сын, закрывая глаза. — Мне не хочется.

— Но…

— Если проголодаюсь, позову кого-нибудь, — слабо улыбнулся он. — Ты не волнуйся, мама. Я же, в конце концов, не при смерти!.. Иди. Ты ведь обещала тетушке с нитками помочь, помнишь?

— Ох! — всплеснула руками Кара, поспешно поднимая корзинку с рукоделием. — И правда, ведь Дейдре еще с обеда ждет!.. Отдыхай, милый. Я скажу, чтобы тебя никто не беспокоил.

Она затворила ставни и, наклонившись над кроватью, поцеловала сына в лоб. Эрик повел носом:

— Что это за запах, мама?

— Запах? — удивленно переспросила женщина, выпрямляясь. — Я ничего не чувствую, дорогой!..

— А я чувствую, — наморщил лоб сын. — То ли травы, то ли…

— Ах, это! — она улыбнулась. — Наверное, моя желудочная настойка… Ты спи.

Госпожа О`Нейлл поправила ему одеяло и торопливо вышла из спальни, прикрыв за собою дверь.

— Желудочная настойка, — пробормотал Эрик, — ты пьешь ее как воду, мама!.. Только пахнет она совсем по-другому…

Он прислушался к тишине в коридоре и, откинув плед, поднялся с кровати. Оглянулся на дверь, подошел к окну и взял с подоконника бутылку. Там оставалось еще порядочно.

— Твое здоровье, братишка! — широко улыбнулся Эрик, припав губами к горлышку. Терпкое вино приятно обожгло горло. Пряное, душистое, даже с легкой горчинкой… "А Грихар знает толк в напитках, — подумал юноша, приканчивая остатки. — И ничего не смыслит в картах, раз такое вино Энгусу продул! Раньше было послабже, видно, из тайных запасов достал" Эрик приблизил горлышко к носу, принюхался и недоверчиво хмыкнул. Показалось? Или к аромату дорогого выдержанного вина примешивался какой-то до странности знакомый запах?.. Который вот буквально только что…

— Мама?.. — молодой человек наморщил брови и оглянулся на дверь. Та почему-то расплывалась в глазах. "Легкая горчинка" на языке превратилась в едкую вязкую горечь. Ноги стали ватными. — Мама…

Эрик покачнулся и, цепляясь за тяжелую оконную занавесь, сполз на пол.

Творимир еще раз проверил оружие, одернул стеганку и, сняв со спинки стула кольчугу, нырнул в нее головой. Финви, сидя в своем углу на тюфяке, с беспокойством следил за этими сборами. Ему было совершенно непонятно, с чего вдруг русичу понадобилось цеплять на себя столько железа — война же кончилась! Правда, она длилась недолго, и большую ее часть бродяга позорно проспал в каморке своих нанимателей, всеми позабытый, но тем не менее… "Неужели опять что-то не слава богу? — испуганно вжавшись спиной в стену, думал Финви. — Разве ж в обычный караул так-то обряжаются?.. Ох, клянусь святой Бригиттой, не к добру все это, не к добру… Такой кольчугой убить можно, честное слово. Как он ее на плечах таскает?"

Воевода затянул ремень, встряхнулся и принялся надевать широкие кожаные наручи. Откуда он их достал, бродяжка не понял. Но встревожился еще сильнее — наручи он видел на Творимире всего один раз — несколько дней назад, когда вместе с остальными обитателями поместья встречал победителей у ворот. "Опять сражаться?! — похолодел паренек. — Да сколько ж можно?! И без того ни дня спокойного!" Он набрался храбрости и высунул нос и-за спинки кровати:

— Господин, позвольте спросить?..

— Эх? — покосился в его сторону русич, зубами затягивая тесемки.

— Это вот все… — Финви неопределенно махнул рукой на обтянутый серебристой чешуей могучий торс воина, — оно зачем?..

— Эх, — обрубил Творимир, поморщившись. Видимо, сие означало: "Не твое дело". Чего и следовало ожидать.

— В бой, что ли?.. — все-таки рискнул бродяга. — Эвон вы как готовитесь!

Русич не ответил, только плечом дернул — отстань, мол. И, набросив на плечи плащ, повернулся к Финви.

— Эх! — заскорузлый палец уперся пареньку в грудь. И переместился на дверной засов:- Эх.

— Тут сидеть, что ли? — сообразил Финви. — И дверь закрыть, да?

— Эх, — кивнул Творимир, беря со стола перчатки. Бродяжка потерянно заморгал:

— Хорошо… А зачем?

— Эх! — сурово выдохнул воин, ткнув ему под нос мозолистый кулак. Паренек быстро закивал:

— Понял-понял!.. А ежели позовут? Или случится чего?

Бывший воевода, уже шагнув через порог, медленно обернулся. И посмотрел на чрезмерно болтливого мальчишку таким многообещающим взглядом, что тот мигом заткнулся. И, снова забравшись на тюфяк с ногами, клятвенно заверил:

— Всё! Сижу туточки, будто меня и нету!.. И двери запру, не сомневайтесь… Свечу гасить?

— Эх, — насмешливо прогудел Творимир и вышел. Финви быстро просеменил к захлопнувшейся двери.

— Не понял ничегошеньки!.. — жалобно пробормотал он, послушно опуская в паз тяжелый засов. — Но надо — так надо. Я что? Мое дело маленькое… А свечу задую все же. Пущай думают, что сплю. И глухой!..

Он оглянулся на запертые ставни, дунул на дрожащий оранжевый огонек и, в полнейшей темноте добравшись до кровати, опустил голову на подушку. Кровать была Ивара, и Финви, как слуге, даже после гибели хозяина ложиться на нее не разрешалось. Но кто ж узнает? А так хоть чем-то утешиться!.. "Не в караул он собрался, точно! — промелькнуло в голове паренька. — Рано ж еще, а ему вродь сегодня в ночную… Ох, божечки!.. Только бы обошлось! А то ведь эдак один уже ушел — и с концами… Если сейчас и второй сгинет — пнут меня отседова под зад, и всё. И ни монетки не заплатят!" Бродяжка шмыгнул носом и завернулся в одеяло по самые глаза. Переживал он на самом деле вовсе не из-за обещанной награды, хоть и не желал себе в этом признаваться… Если бы ему пришлось выбирать между честно заработанными деньгами и тем, чтоб оба "неправильных наемника" сейчас были здесь, целые и невредимые, — он выбрал бы второе. Да, нанимателей своих Финви побаивался. Но все-таки уважал. А еще ему рядом с ними было куда спокойнее, чем даже за двумя засовами!..