Хроники Чистокровного - Александр Робский

Брат застыл на одном месте, а его золотые глаза с белыми вертикальными зрачками засияли так, что напоминали звёзды на ночном небе.

— Б–брат? — подошла я практически вплотную к Дориану, и глянула ему в глаза, — Он… он не дышит…

* * *

— Малик… беги… беги… сынок…

Резко открыв глаза, Дориан потерял равновесие и рухнул на потрескавшийся асфальт. Крики шести рас и громогласный топот рвали его разум в клочья.

Наконец–то Дориан пришёл в себя, обнаружив, что он сидит возле огромного чёрного валуна… из-под которого торчит тело мужчины, а так же его передавленные кишки. Вокруг настоящее безумие. Шесть рас бегут к началу города, спасаясь от своей неминуемой участи. Высотные металлические здания покрываются трещинами, и падают на улицы или же на соседние здания. От их падения произошла ударная волна, состоящая из кроваво–белой пыли.

С небес, словно огненные птицы, на землю пикируют космические корабли.

И помимо шести рас, на улице появилась бессметная армия Кровопийц. Одним дружным роем они накидывались на убегающих горожан, не давая им и шанса спасти свою жизнь. Твари эти голодны до безумия, а местные защитники города не справляются с натиском. Их слишком мало…

За ладонь Дориана ухватился мальчик лет десяти. Всё его тело в крови и глубоких парезах, а золотые волосы покрыты слоем грязи.

Малик вытянул перед собой руку, и указал пальцем, куда нужно смотреть.

Впереди разверзся кровавый туман, показав круглую площадь. По центру установлена исполинская статуя Амедео, Героя Древности, что гордо поднял меч к небесам… а его ноги полностью утонули в крови невинных горожан, которых поедают Кровопийцы. Так же есть здание парламента, из которого выбегают шесть рас, спасаясь от острых зубов и когтей чудовищ, что пришли из другого мира.

И именно здесь, в десяти метрах от статуи, разверзлась земля, образовав бездонный туннель к недрам планеты «Мурса». И именно оттуда выползают Кровопийцы, которым нет ни конца, ни края.

«Странно… туннель вырыт явно не монстрами.» — подумал Дориан, увидев, что землю не вырыли, а вытолкали наружу… это сделан Бог Плодородия или Маг Земли.

Дориан широко раскрыл глаза, увидев, что к дыре направляется отряд в чёрных плащах, скрывая свои лица во тьме глубокого капюшона. Кровопийцы обходят их стороной, словно они прокажённые… точнее, их отпугивал тот, кто идёт впереди отряда.

— Ламберт?… — прошептал Дориан.

Воспоминание резко застыло, словно кто–то поставил видео на паузу. Малик исчез, а Дориан не возвращался в реальный мир.

— Кого я вижу! Сам Дориан Ламберт — «Вестник Света»!

Человек, кто вёл отряд неизвестных к дыре на площади, начал двигаться и приближаться к Дориану медленным шагом. Из тьмы его капюшона показались золотые глаза с белыми вертикальными зрачками, а так же улыбка, что могла напугать и заставить бежать прочь любого, кто на неё взглянет.

— Ты не из «Ковчега», — сжал кулаки Дориан, — Ты кто такой⁈

— Кто я?… хм… хороший вопрос! — мужчина остановился в трёх метрах от Дориана и распахнул руки в разные стороны, словно он стоит на сцене и наслаждается овациями зрителей, — Я — Истина, которую так хочет постигнуть «Парадиз»!

Он сбросил капюшон, показав свой истинный лик. Это был мужчина лет сорока, если считать по человеческим меркам, у него бледный цвет кожи, белоснежные волосы касаются кончиков ушей, острые скулы и широкая улыбка настоящего хищника. На его лице зияет змеиный шрам, что идёт от подбородка, и заканчивается на левой брови. Золотые глаза с белыми зрачками сияют словно звёзды… прямо как у Дориана.

Хватило и секунды, что бы узнать этого мужчину. Дориан видел его лицо, казалось бы, с самого рождения. На «Ковчеге» говорили, что после Истинной Тьмы, он худший враг шести рас, который только мог появиться во вселенной «Парадиз»… Десятый Сын Алестера Ламберта — Абагея Ламберт, основатель группировки «Истинна». Древний Ламберт, что поедает глаза Чистокровных, дабы продлить срок своей жизни. Его идеалы — это слияние «Парадиза» с разумом «Прародителя». Он открывает на планетах порталы в иные миры, и делает всё, что бы вселенные слились, а следом, уничтожили сами себя и обратились в пустоту. Он чёртов безумец, который постиг запреты мира… он первый, кто нашёл общий язык с «Кошмарами Прародителя», став сообщником «Короля Пустоты», а так же он один из двадцати Первых Чистокровных Ламбертов.

— Древний… — сделал Дориан шаг назад, а его лицо покрылось холодным потом.

— Не бойся, — схватил Абагея за руку Дориана, не дав ему отойти от себя, — В твоих жилах течёт моя кровь… ты из десятой ветви святой крови… моей крови! Видимо сам «Прародитель» услышал меня.

— Что?…

— Я искал с тобой встречи, Дориан, — он сжал ладонь парня, а его улыбка исказилась из–за безумия, — Ты же тоже их ненавидишь! Да⁈ Ты же призираешь Ламбертов, прямо, как и я! То, что они с тобой сделали… я понимаю… мой отец тоже не был ко мне добр, — провёл он ладонью по шраму на лице, — Поэтому, мы с тобой очень похожи, и должны держаться вместе!

— Что бы ты сожрал мои глаза⁈ — вырвал Дориан руку из крепкой хватки Абагея, — Я знаю, кто ты такой, и не нужно притворяться здесь невинной овцой! Да, я ненавижу Ламбертов, но я люблю «Парадиз», и не желаю моей вселенной смерти.

— Смерти?… — округлились глаза Чистокровного, — Значит, они тебе ничего не рассказали… интересно, очень интересно! Теперь статус Императора, для них лишь пустое слово?.. хотя о чём это я⁈ Они понимают, что грядёт, если сильнейшие мира сего узнают правду!

— О чём ты⁈ — не понял Дориан рваную речь Абагея.

Чистокровный глянул на чёрное небо, на котором развернулись огненные линии из-за крушений космических кораблей, что в спешке пытались покинуть планету, совсем не обращая внимания на другие взлетающие корабли, из–за чего и произошли разрушительные столкновения.

— Скоро… очень скоро ты узришь Истину во всей её красе. А пока что, это просто приветствие, — он направился в сторону застывшего отряда в чёрных плащах, — И да, советую приглядеться к своей маленькой спутнице… на этом закончим, Дориан!

* * *

Брат дрогнул и резко вскочил на ноги. Его легкие пробила жуткая отдышка, а на лице показались нотки ужаса… я впервые вижу, что бы брат так реагировал.

Радужная тень мальчика исчезла, а