Марсианское диво - Алексей Корепанов

Стивен Лоу не был лжецом и не любил лжецов, но, согласившись участвовать в проекте «Арго», успокаивал себя тем, что в данном случае имеет место не вранье, а просто временное и совершенно необходимое искажение и замалчивание истинного положения дел. Именно временное. До поры. Не он устанавливал правила игры…

– Чтобы не иметь проблем, радиосвязь с участниками будущей марсианской экспедиции нужно подкрепить астральной связью, – не удержался-таки Сурок. – Надежней будет.

Лоу промолчал, стараясь не менять выражение лица. Дождевые струйки стекали снаружи по стеклам веранды, потихоньку темнело, и пока можно было отдыхать. До понедельника.

– Да, скептиков хватает, – пыхнув сигарой, продолжал Уолтер, – но факты говорят сами за себя. Причем связаться можно даже с умершими. Умершие не уходят, Стив. Они где-то рядом, и с ними можно общаться. И получать очень интересную информацию.

Лоу вновь промолчал. Уолтер Плант сосал сигару, и его одутловатое лицо с мясистым носом и оплывшим подбородком было серьезным и даже торжественным. Выпустив дым из уголка губ, он взглянул на Стивена:

– Думаю, каждый человек хоть раз в жизни сталкивался с чем-то необычным. Но чаще всего он об этом ни гу-гу, боится, что о нем нехорошо подумают. А зря. – Сурок подался к Лоу: – Только не говори, что с тобой никогда и ничего… Ведь было же, Стив?

Лоу безнадежно вздохнул. Придется потерпеть.

– Пожалуй, да, – сказал он и поставил бокал. – Вообрази: подходит к тебе какой-то неизвестный и проявляет совершенно невероятную осведомленность в твоих делах. Откуда-то знает такое, чего знать никак не может. И сообщает даже то, чего ты сам не знаешь, только предполагаешь, надеешься в глубине души, что дело обстоит именно так… Одним словом, чертовщина какая-то. Только не думаю, что здесь как-то замешаны умершие.

– Появляется некто, осведомленный о секретах НАСА. – Уолтер понимающе покивал. – И озвучивает твои надежды… Подтверждает твои надежды.

– Я не говорил, что это касается НАСА, – заметил Лоу.

– Ладно. Некто, осведомленный о твоих делах. Это проще простого, Стив. Твой незнакомец, скорее всего, – это тульпа.

Лоу недоуменно поднял брови:

– Тульпа? Что такое тульпа?

– Астральный двойник, – коротко пояснил Сурок.

– Ага, – сказал Стивен Лоу. – Разумеется, это все объясняет. Исчерпывающе.

– Напрасно иронизируешь, Стив. Ты ведь, сдается мне, не знаешь, что это такое. Тульпа – это мыслеформа, иллюзорное тело, фантом – называй, как хочешь. Можно и так: информационно-энергетический двойник, состоящий из микролептонного газа. Он способен существовать независимо от психической подпитки.

Лоу неопределенно повел головой, напоминая себе, что хозяин должен быть терпеливым. – Есть тульпа ума, тульпа речи и тульпа тела, – набирал обороты Уолтер, потушив наконец в пепельнице остаток сигары. Видно было, что он готов рассуждать на эту тему достаточно долго. – Тульпа создается мыслью, силой воображения. Вообще, это термин тибетский. Он связан с черной магией, особенно с той, что практикуют в тибетских монастырях. Ты слышал что-нибудь о такой путешественнице – Александре Давид-Неэль?

Лоу пожал плечами:

– Не припомню.

– Стремитесь к Марсу, и отрываетесь от земного, – назидательно сказал Сурок. – А здесь ох, как много интересного.

Стивен Лоу не собирался посвящать Уолтера в то интересное, что знал о Марсе, о переплетении земного и марсианского.

– И что там твоя путешественница? – вежливо спросил он.

Уолтер Плант плеснул себе еще вина и с удовольствием принялся просвещать Лоу. Вернувшись из Тибета, Александра Давид-Неэль рассказывала о двойниках-тульпа – точных копиях буддистских монахов; такие копии местные ламы были якобы способны создавать по своему желанию. Однако сотворение двойников небезопасно для того, кто не достиг достаточного уровня духовного и интеллектуального озарения.

Став обладателем энергии, нужной ему для самостоятельного существования, двойник старается освободиться от опеки своего создателя. Причем происходит это не по какому-то злому умыслу тульпы, а совершенно механически, подобно тому, как плод покидает лоно матери, когда наступает срок. Случается и так, что между фантомом и его хозяином ведется беспощадная война, в которой перевес может оказаться на стороне двойника – и фантом убивает того, кому обязан своим возникновением.

Обычно двойник исчезает в момент смерти своего хозяина, но бывают случаи, когда тульпа умирает постепенно, подобно телу, лишенному пищи. А отдельные фантомы изначально запрограммированы на то, чтобы пережить своего создателя. Как рассказывали тибетские ламы, нередко двойник, выполняющий какую-то миссию, уходил безвозвратно, начиная самостоятельное путешествие в качестве полубессознательной, опасной и преисполненной ненависти куклы.

Наслушавшись этих рассказов, Давид-Неэль решила тоже вызвать к жизни тульпу – толстого, веселого монаха. Для этого она уединилась в келье и в течение нескольких месяцев выполняла упражнения по мысленной концентрации и совершала различные ритуальные действия. В результате напряженной работы на свет божий появился призрачный монах, который медленно, но неуклонно становился все более жизненным и четким.

Закончив эксперименты, путешественница вместе со своими слугами отправилась в дорогу. К ним присоединился и монах-фантом. Этот призрак сопровождал путников, иногда останавливаясь и осматриваясь. Внешний облик монаха постепенно менялся: круглые щеки ввалились, лицо становилось все более хитрым, насмешливым и злобным. Он начал, что называется, лапать свою хозяйку и оскорблять ее. Давид-Неэль в конце концов попыталась избавиться от фантома, «растворить» его – но сделать это удалось только после шести месяцев упорной борьбы с призраком, отчаянно цеплявшимся за жизнь.

Если бы путешественница, сказал Уолтер Плант, оставила фантом в покое и перестала обращать на него внимание, тот, скорее всего, продолжал бы самостоятельное бытие, затерявшись среди людей, неотличимый от них.

– Призраки и чьи-то двойники могут существовать рядом с нами, а люди, их создавшие, не будут о них даже подозревать, если когда-нибудь не столкнутся с ними, – закончил Сурок.

Некоторое время на веранде царило молчание, слышался лишь шорох дождя, упорно старавшегося подвигнуть местных жителей на строительство нового ковчега.

– Допустим, я принял гипотезу о мыслеформах, – наконец сказал Стивен Лоу. – Допустим. Но я же не торчал несколько месяцев в келье, не совершал никаких ритуалов, не воображал себе ни монахов, ни ангелов, ни крокодилов.

– Случай с Давид-Неэль не единственный, – отозвался Уолтер. – Вероятно, у тебя концентрация шла на подсознательном уровне, ты и сам не ведал, что творишь мыслеформу. Которая подтвердит твои надежды.