Муки ревности - Джастин Харлоу

Не вполне проснувшись, Шаннон неожиданно вспомнила, что должна кое о чем спросить Амадео и что это дело не терпит отлагательства. Наверно, он только что лег спать. Коммутатор гостиницы соединил с его номером. Шаннон долго не вешала трубку, но потом дала отбой, решив, что Амадео сейчас у скульпторши. Она погасила свет и лежала в темноте, не в силах заснуть. Телефон вдруг зазвонил снова. Шаннон осторожно сняла трубку.

— Шаннон?

— Зан! — воскликнула она. — Это ты мне только что звонил?

— Нет. А что?

— Да нет, ничего. Должно быть, ошиблись номером.

— Скажи мне, дорогая, как все прошло сегодня вечером? Я весь день думал о тебе.

— Сногсшибательный успех, — сказала Шаннон, кратко рассказав о событиях вечера. — Благодарю тебя за прекрасные розы. И стихотворение. Это правда — то, что в нем говорится?

— Да, моя дорогая. Я люблю тебя и хочу быть с тобой.

— О Зан… — Голос Шаннон задрожал, она начала рыдать в трубку. Такого она себе никогда еще не позволяла, но сейчас не могла сдержать чувств.

— Что случилось, Шаннон? Пожалуйста, не плачь.

— Прости. Просто мне захотелось, чтобы ты оказался здесь — рядом со мной. Сегодняшний день мог бы быть одним из счастливейших в моей жизни, но вместо этого на душе пустота.

— А куда же делась моя хорошая, моя сильная девочка? — сказал Зан. — Ты заставляешь меня чувствовать себя беспомощным. По телефону я ничего не могу сделать, дорогая, хотя отдал бы все, лишь бы быть с тобой. Ты ведь это знаешь, Шаннон.

Она вздохнула.

— Прости. Я просто устала, Зан. Измучилась. Я так долго живу на одних нервах.

— Тебе нужен отдых. Мы не сможем урвать до Рождества какой-нибудь уик-энд?

— Можно попробовать. Хотя куда мы можем поехать?

— Как насчет Нагаленда? Это у черта на куличках. Нас там никто не узнает.

Шаннон засмеялась, и вслед за ней Зан.

— Ты глупый. Ох, Зан, я так рада слышать твой голос. — Действительно, от звука его голоса Шаннон почувствовала глубокое облегчение, как будто демоны из ее души вырвались наружу и умчались прочь.

— Поверь, мы все ближе к нашей цели. Не буду больше ничего говорить, просто трижды плюну через плечо. Это долго не продлится, дорогая. Вот о чем говорит стихотворение. Я тебя люблю. Ну как, тебе уже лучше?

— Гораздо лучше. В четверг позвони мне в Париж. Спокойной ночи, дорогой.

Глава 2

Давай, мой хороший, вверх, вверх, — приговаривала Керри, стараясь подбодрить Линди, взбиравшегося по ступенькам главной лестницы отеля «Плаза». Когда они оказались в вестибюле, Керри развернула коляску и расстегнула мальчику новую бейсбольную куртку, подходившую к его голубым глазам. На этой неделе она купила ему все новое — от кроссовок до вельветовых брюк. Поправив светлые волосы сына, Керри покатила коляску к стойке. Сейчас она полностью ощущала себя женой нового младшего партнера Виндхэма и Хэнбери. На Керри был голубовато-лиловый твидовый костюм и серая кашемировая шаль — они прекрасно подойдут для Лондона. Медно-красные волосы были заколоты черепаховыми гребнями, а в перекинутой через плечо большой темно-красной сумке находились пеленки, печенье и игрушки — в общем, все необходимое для дежурства. Линди ван Бурен мог прийти за ключом очень нескоро.

Как только Марк улетел в Лондон, оставив Керри доделывать дела, она позвонила в нью-йоркскую «Плазу» и бостонский «Ритц-Карлтон», чтобы узнать, когда там ожидают Линди. Керри была готова ехать даже в Медоуз. Больше не будет шансов сделать то, что она планировала. Керри совсем не хотелось, чтобы три тысячи миль океанских просторов разделяли ее с миллионами ван Бурена. Особенно теперь, когда Картер вышла замуж за Дюпона и готовилась произвести на свет внуков Линди.

Взглянув на шкафчик для ключей, Керри совсем не удивилась тому, что Линди еще не вернулся. Она устроилась на стуле так, чтобы видеть происходящее перед стойкой.

Ей не пришлось долго ждать. Менее чем через полчаса Линди вошел через боковой вход в отель и знакомой походкой направился к портье. При виде его сердце Керри учащенно забилось. Одетый в темный костюм, Линди явно пришел с деловой встречи.

— Линди, дорогой! — громко, на весь зал, позвала Керри как раз в тот момент, когда тот спрашивал ключ от номера.

Вздрогнув, Линди обернулся.

Керри подбежала к нему и поцеловала в щеку.

— Что, черт возьми, все это значит? — вполголоса прорычал Линди.

— Выпить чаю в твоем номере? Ну конечно! Ты не возьмешь у меня маленького Линди? — громко сказала Керри, сунув в руки Линди изумленного малыша. Сходство между ними было поразительным, даже комичным. Прелестный, пухленький мальчик был миниатюрной копией своего отца. Протянув покрытую ямочками руку, он вытащил из кармана Линди носовой платок.

— Да, это твой деда, — ворковала Керри. — Подожди минутку, я только возьму коляску, — сладко улыбаясь, сказала она Линди.

Беспомощно держа на руках ребенка, тот двинулся за ней к лифту.

Двери лифта закрылись, и Линди в бешенстве произнес:

— Какого черта, что тебе нужно?

— Пожалуйста, в присутствии маленького Линди не говори со мной таким тоном, — нежно сказала Керри.

— Не шути со мной, ты, маленькая сучка!

— Разве не лучше обсудить все в спокойной обстановке?

Войдя в номер, Линди с грохотом захлопнул за собой дверь и опустил ребенка на пол.

— Что все это значит? Я хочу, чтобы ты немедленно ушла отсюда — немедленно!

— Ты не ответил на мои письма, вернул фотографии Линди, которые я тебе посылала. — Глядя ему в глаза, Керри не испытывала страха — только жестокое желание сравнять счет.

— Ты и мой сын, а также ваш ребенок совершенно меня не интересуете. Я считал, что уже давно совершенно ясно дал об этом знать. Не понимаю, чего ты добиваешься подобной наглостью, но ты не оставляешь мне другого выбора, кроме как выкинуть тебя отсюда.

Керри, не торопясь, подошла к камину.

— Ты, возможно, не знаешь, что Марк только что получил назначение в лондонский филиал «Виндхэм энд Хэнбери». Фактически он уже там, а через две недели я к нему присоединюсь.

— Ну, это хорошая новость! Слава Богу — теперь я избавлюсь от вас обоих!

— На самом деле я пришла не поэтому. Подлинная причина в том, что я подумала: ты захочешь повидаться со своим сыном, прежде чем он уедет в Англию.

Линди встретил эту новость гробовым молчанием, только недоверчиво прищурил глаза. Керри спокойно продолжала:

— Все считают, что Линди родился недоношенным, но недоношенные дети никогда не весят три с половиной килограмма. Линди родился точно в срок в конце ноября, через девять месяцев после того, как был зачат в феврале в бостонском «Ритце», когда мы в последний раз виделись с тобой.