Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи - Нурали Латыпов

Правда, одна электростанция – даже такая мощная – не вызовет массового отключения сетей вроде тех, что случаются примерно раз в десятилетие в Соединённых Штатах Америки, но всё равно убытки могут случиться ощутимые. А ведь удачный экспорт российского электричества может сподвигнуть Росатом на создание под боком у ЕС новых станций.

В Восточной Пруссии хватит места на любые промышленные объекты – почвы неплодородные. В имперские времена местные помещики – юнкеры – зарабатывали в основном выращиванием картофеля и перегонкой его на шнапс. Причём он получался дороже русской хлебной водки, так что юнкеры в конце XIX века требовали запретительных пошлин на неё. Одна из последних статей Энгельса посвящена разъяснению вкусовых, похмельных и медицинских преимуществ водки перед шнапсом: юнкеры тогда противостояли социал-демократам, а Энгельс, хотя уже не занимал в партии официальных постов, но боролся за дело коммунизма буквально до последнего дыхания – и до последней рюмки.

Вдобавок поблизости море, причём Балтийское, где землетрясений и цунами в ближайшие тысячелетия не предвидится. Тепловые электростанции – в том числе и обогреваемые ядерными реакциями – нуждаются в изобилии воды для охлаждения. Балтийская вода прохладная и по сравнению с большинством других морей почти пресная – организовать охлаждение станций несложно.

Словом, Калининградская область – прекрасное место для ядерного энергетического комплекса, способного почти полностью возместить последствия зелёного вандализма западноевропейцев.

Что же касается угрозы поворота рубильника – наша страна отродясь не употребляла подобные инструменты. Контрактные обязательства исполнялись свято и неукоснительно. Даже в ночь на 1941.06.22 границу пересекли несколько поездов с сырьём в счёт оплаты ранее поставленных Германией станков – на этих станках мы производили немало новейших видов оружия, так что остаток оплаты немцы получили уже дефицитными во время войны свинцом, сталью, тротилом…

Кстати, насчёт поставок оборудования. В башне советского танка Т-34 с изрядным трудом умещались – по бокам от 76.2-мм пушки – заряжающий и командир танка, по совместительству работающий наводчиком. В созданных чуть ранее немецких Т-3 (точнее, Panzerkampfwagen III – бронированная боевая повозка III – или сокращённо Pzkpfw III) и Т-4 башня вмещала троих: обязанности наводчика и командира разделялись. Благодаря этому немецкие танки на поле боя были куда эффективнее наших: наш командир был вынужден постоянно переключаться между наблюдением за полем боя в целом и конкретной целью (не зря популярный американский плакат для водителей предупреждает: если ты одной рукой держишь руль, а второй девушку, то и то, и другое ты держишь плохо). Погон – кольцевая опора – башни Т-34 имел диаметр в свету 1420 мм: имеющиеся у нас расточные станки не обеспечивали большего, а немцы не продали нам станков покрупнее. В 1942-м появилась башня большей ширины, прозванная гайкой за шестиугольную в плане форму: это чуть повысило вероятность её пробития, зато обеспечило наводчику и заряжающему некоторую свободу движения. Только к концу 1943-го, получив крупные американские расточные станки, наши конструкторы довели диаметр погона башни до 1600 мм, и в 1944-м в войска пошли танки с 85-мм пушкой и трёхместной башней. Они по совокупности показателей – производственных, боевых, ремонтных – признаны лучшими за всю войну. Вот пример военной важности всего лишь одного из великого множества станков. А мы с момента заключения торгового договора с Германией 1939.08.19 до нападения Германии на нас 1941.06.22 получили оттуда многие тысячи новейших станков и успели радикально переоснастить сотни заводов. Под новые технологические возможности проектировалось и новое оружие. Как правило – эффективнее немецкого, ибо к их технологиям мы прилагали собственное инженерное и научное творчество.

Во всяком случае, нападения Германии – да и любого другого члена ЕС – на нашу страну не предвидят сейчас даже самые пугливые аналитики. А если такого нападения не будет – мы свои обязательства исполним. Вроде бы европейцам нечего опасаться?

Европейцам – нечего. Вот только энергия нужна не одним европейцам.

Днепропетровский (ныне московский) аналитик Алексей Евгеньевич Анпилогов несколько лет публиковал в Живом журнале под ником crustgroup интереснейшие материалы по энергетике. В частности, он проанализировал возможности всего цикла – от добычи урана до захоронения отходов – ядерной энергетики. Между прочим, он отметил: нынешнего уровня добычи и обогащения урана уже не хватает для покрытия потребностей отрасли, так что в последние годы она выживала ещё и благодаря разбавлению изрядной части запасов оружейного урана и плутония до реакторной концентрации (а знаменитая сделка по превращению накопленных в СССР запасов высокообогащённого урана в низкообогащённый с последующей продажей Соединённым Штатам Америки, по его мнению, фактически прикрыла продолжение работы созданных в советские годы обогатительных фабрик с оплатой за американский счёт: наша центрифужная технология многократно экономичнее принятой в США диффузионной, и суммы, по американским представлениям достаточной лишь для порчи уже готовой продукции, нам хватает на производство новой). Анпилогов полагает нынешнюю борьбу за закрытие АЭС (и что характерно – прежде всего в странах, закупающих реакторы в США) всего лишь прикрытием борьбы США за оттеснение конкурентов от ключевого энергоресурса.

Кстати, один из авторов этой книги ещё на рубеже тысячелетий предложил разместить ядерный энергетический комплекс на Семипалатинском полигоне в Казахстане: всё равно место, где несколько десятилетий испытывалось ядерное оружие, в обозримом будущем побоятся использовать для каких бы то ни было иных хозяйственных целей. Полигон так изолирован от остального мира, что даже катастрофа в чернобыльском духе никому вокруг не повредила бы. Геологические условия позволяют разместить реакторы на глубине более 3.5 км: как отмечал ещё академик Андрей Дмитриевич Сахаров, давление такого столба воды полностью исключает её вскипание, то есть аварии с разрушением активной зоны оказываются вовсе невозможны. Наконец, террористам туда не подобраться, и можно устанавливать реакторы размножающего типа, преобразующие неделящиеся изотопы урана и тория в делящиеся вещества. Запасов урана-235 в природе хватит всего на век – два покрытия всего нынешнего энергопотребления человечества, а размножающий цикл обеспечит покрытие на пару сот веков. По нашим совместным расчётам, на бывшем советском военном полигоне можно развернуть комплекс, покрывающий энергопотребление всей Евразии. Воду для охлаждения можно взять из низовьев Оби: всё равно бассейн Аральского моря, откуда за последние несколько веков вода разошлась на орошение и с поверхности полей унесена ветром мимо верховий река, впадающих в это озеро, надо пополнить водой во избежание экологической катастрофы уже не только в Средней Азии, но и на юге Сибири. Словом, все проблемы решаются одним точным нелинейным ходом. Правда, мы начали этот ход с серьёзной тактической ошибки: будучи прежде всего политическими консультантами, мы несколько лет пытались пройти длинные цепочки посредников для передачи проекта президентам Республики Казахстан и Российской Федерации. Только недавно мы наконец решил опубликовать проект – сперва в СМИ, а затем – несколько подробнее – в книге «Острая стратегическая недостаточность». Надеемся, среди её читателей (тираж уже превысил 17 тысяч экземпляров) найдутся и лица, принимающие практические решения.

Но проект Семипалатинского энергокомплекса (СЭК) требует на первом этапе резкого наращивания производства урана: только по мере развёртывания размножающего цикла комплекс станет работать в основном на плутонии, произведенном в нём же. Добыча же урана в мире, как отмечает crustgroup, не покрывает даже нынешние потребности отрасли. Да и обогащение по окончании Холодной войны заметно сократилось.

Полагаем, первые же шаги к созданию СЭК будут встречены таким же праведным негодованием аналитиков, возмущённых очередным возрастанием зависимости ЕС (да и Китая: мощности СЭК в конечном счёте на всех хватит) от России (или точнее, от возрождающегося СССР: проекты такого размаха требуют недостижимого в рыночных условиях уровня планирования, организации, финансирования, стабильности). Ибо значительная часть аналитиков – как и значительная часть зелёных – направляет свои взоры только туда, куда указывает росчерк на чеке от спонсора. Главный же в нынешнем мире спонсор – США – пока ещё обладает немалыми возможностями не допускать перенаправление ресурсов, нужных ему, на цели, полезные другим.

По счастью, главное оружие США – агенты влияния (хоть на зелёных митингах, хоть с титулами аналитиков, хоть в креслах министров) – работает только до тех пор, пока к их словам не относятся согласно завету Василия Ивановича Чапаева (в исполнении Бориса Андреевича Бабочкина): наплевать и забыть.