Расстрел «Белого дома». Черный Октябрь 1993 года - Александр Островский

«Затем, – вспоминает В. Фахрутдинов, – нас дубинками загнали в автобус “КавАЗ”, заставили лечь друг на друга (штабелями), лицом вниз… Когда мужчина (35–40 лет), стоявший передо мной, пытался урезонить озверевших ОМОНовцев, показывая на искалеченных людей, уже лежащих и задыхающихся от нехватки воздуха, он тут же получил удар дубинкой по голове и упал, потеряв сознание… На него “уложили” меня, на меня – других. Это длилось до тех пор, пока не забили до отказа заднее сидение автобуса»[2899].

«Нас, – читаем мы показания В. Фахрутдинова далее, – привезли сначала на Петровку (там нас не приняли, сказав, что нет мест), а затем в 22-е отделение милиции (ул. Дурова) и растолкали по камерам»[2900].

А вот строки из предсмертного письма Е. Н. Воробьевой[2901].

«Осенью 93-го года я была у „Белого дома“… когда началась настоящая бойня, на моих глазах убили подругу, с которой мы дружили больше десяти лет… А потом я очутилась между раненным в живот мужчиной и спецназовцем с перекошенным от ненависти лицом. Я крикнула ему: „Не стреляй, он же ранен!“…, бросилась и заслонила того мужчину, думала, в женщину тот подонок не выстрелит, но пули вошли в мою спину… А потом в замызганном, грязном подъезде меня, раненую, все время теряющую сознание, насиловали два омоновца»[2902].

Подобных свидетельств десятки.

Среди тех немногих, кому повезло, был народный депутат Н. А. Павлов. «Из расстрелянного Дома Советов, – вспоминает он, – я выходил через какой-то двор. Минул арку и оказался в следующем дворе совершенно один. Потом, услышав топот и выстрелы, заметался. И взгляд мой упал на ступеньки, шедшие вниз. Заканчивались они у двери. Я толкнул ее, и она открылась. Это оказался подвал, и я почти до 7 утра сидел в нем… Утром пятого я выбрался из подвала, прошел на набережную из двора и увидел одного небритого человека, который тоже двигался, озираясь. Он на меня пристально посмотрел, а я на него, мы так поприглядывались друг к другу, потом вступили в очень осторожный разговор. Через какое-то время выяснилось, что он приехал из-под Москвы, из Калининграда, тоже был в Доме Советов. Мы потопали к метро, как два человека, оказавшиеся в оккупации»[2903].

Когда вечером 4 октября, около 20.00, Э. З. Махайский вышел на Тверскую, он увидел, как «от музея Революции в сторону Моссовета промаршировала колонна ополченцев – „защитников демократии“… Они беспрестанно скандировали: „Ельцин! Ельцин!“… „Демократия“ праздновала „победу“. Над Россией»[2904].

После падения «Белого дома»

По утверждению Э. З. Махайского перестрелка в районе «Белого дома» прекратилась примерно в 19–00, после чего к нему был «разрешен подъезд пожарных машин»[2905].

Однако, как свидетельствуют кадры документальной кинохроники, использованной в фильме С. Говорухина «Час негодяев», «подразделения внутренних войск Московского округа под командованием генерала Баскаева», «оцепив здание», не допустили «пожарных для тушения пожара и медиков для оказания помощи раненым»[2906].

Одна из причин этого, по всей видимости, заключалась в том, что на 20.30 перестрелка в здании Белого дома еще продолжалась[2907]. По другим данным, «зачистка» этажей продолжалась до 21.00[2908]. Ю. Ф. Еремин, укрывшийся в одном из домов возле парка имени Павлика Морозова, слышал выстрелы в «Белом доме» даже ночью[2909].

Когда провели инветаризацию Дома Советов, на 10 октября 1993 года она установила «недостачу» в размере 376 млн. 131 тыс. 559 рублей (по остаточной стоимости имущества)[2910].

«Пропало значительное количество находившегося на вооружении Департамента охраны Верховного Совета огнестрельного оружия. Исчезли некоторые личные вещи народных депутатов, сотрудников аппарата Верховного Совета, обслуживающего персонала»[2911].

В печати получила распространение версия, что все это растащили сторонники парламента. Однако, подчеркивает бывший следователь Генеральной прокуратуры Л. Г. Прошкин, поскольку «после сдачи всех выходящих из зданий Верховного Совета тщательно обыскивали», «вынести и похитить что-либо было невозможно»[2912].

Поэтому расхищением занимались не сторонники парламента, а «защитники демократии».

Когда около 16.00 завершились переговоры о капитуляции и смолкла стрельба, пишет Г. Н. Зайцев, «у парадной лестницы» «Белого дома» «зашевелилась» «толпа сторонников президента Ельцина, среди которой, кстати, было отмечено много мародеров. Пользуясь неразберихой, они разломали двери цокольного подъезда 1 «А» и в темноте, с самодельными факелами в руках, принялись грабить продуктовый магазин и маленькую картинную галерею, находившуюся перед лифтовым холлом»[2913].

«Едва смолкли автоматные очереди и залпы танковых орудий, – констатировала по горячим следам «Московская правда», – «оплот парламентаризма» подвергся нападению мародеров. Из пропахших порохом и смертью кабинетов тащили все – ксероксы и факсы, телевизоры и компьютеры, золотые часы и стулья»[2914].

«Пришли, – отмечал начальник штаба ВДВ Н. Стаськов, – все перекрыли… Милиция и пожарные потащили оргтехнику, телевизоры – все ценное. Киоски на набережной перевернули, детский садик сзади был, туда полезли. Неуправляемый процесс… Утром появились большие милицейские начальники и потребовали, чтоб войска вывели. А то мы им мешали воровать»[2915].

«Как только „Белый дом“ „зачистили“, – вспоминал один из охранников „Белого дома“, – тут же оттуда начали вывозить „трофеи“ военные, в основном из дивизии Дзержинского. Разворовали отдел наград, нашли золото в сейфах, деньги, сняли люстры хрустальные. Работали ребята не торопясь и внимательно»[2916].

«Расследование показало, – пишет Л. Г. Прошкин, – что к расхищению имущества, огнестрельного оружия и боеприпасов во многих случаях причастны военнослужащие войсковых частей Министерства внутренних дел, тушивших и охранявших здания»[2917].

«Только во вторник и среду (5 и 6 октября) бойцы 23-й милицейской бригады задержали более двух сот людей, поживившихся на трагедии»[2918].

К этому необходимо добавить, что во время штурма здания Верховного Совета, московской мэрии, гостиницы «Мир» получили серьезные повреждения. Почти почти полностью выгорели верхние этажи Белого Дома, с 12-го по 19-й, пострадала треть общей площади[2919].

Всего, по данным Генеральной прокуратуры, «комплексу зданий Верховного Совета, московской мэрии, гостиницы “Мир”… был… причинен материальный ущерб в размере 71 млрд. 964,4 млн. руб. в ценах октября 1993 г., а также 64 млн. 439 тыс. долларов США, 12 млн. 84 тыс. австрийских шиллингов, 1 млн. 45 тыс. финских марок, 139 тыс. норвежских крон, 164 тыс. немецких марок»[2920].

В итоге не менее 100 млн долл.

Но что такое 100 миллионов для торжества демократии?

Несмотря на то, что вечером 4 октября «Белый дом» пал, одни его защитники были арестованы, другие, хотя и спаслись, вынуждены были скрываться, еще целые сутки в столице гремели выстрелы. Не утруждая себя доказательствами, Д. А. Волкогонов утверждал, что это бесчинстовали четыре тысячи парламентских «боевиков»[2921]. Обращаю ваше внимание: «боевиков», то есть вооруженных сторонников парламента. Целый полк.

Что же его не было на защите «Белого дома»? А если был, то кто его выпустил оттуда?

Одно из наиболее полных описаний этих «бесчинств» можно найти на страницах «Коммерсант-Daily» в статье под названием «События в Москве. Ночь прошла не слишком спокойно».

«Взятие Белого дома, – читаем мы в ней, – справедливо оцененное как победа сторонников президента, не прекратило вооруженного противостояния в Москве. Об этом говорят события последних полутора суток: люди, получившие оружие у Дома Советов, продолжали стрелять – не только по сотрудникам МВД и военнослужащим, но и по гражданскому населению». В статье подчеркивалось, что «в ночь с понедельника на вторник» выстрелы «гремели» «практически по всему городу»[2922].

Итоги этой войны до сих пор не подведены.

Между тем в печати сообщалось, что «в ночь с 4 на 5 октября, а также утром 5 октября в городе погибло 95 человек»[2923]. Кроме того, 107 человек с огнестрельными ранами поступили в больницы[2924]. Итого, 212 человек.

Посмотрим, имели ли отношение к этим жертвам «парламентские боевики».

«Сразу после сдачи Белого дома, – говорится в названной статье на страницах «Коммерсант-Daily», – группы мятежников, продолжавших боевые действия, стали пытаться пробиться через кордоны милиции и внутренних войск из центра к окраинам города. Одна из таких групп предприняла попытку прорыва в районе станции метро «Улица 1905 года»[2925]. По некоторым данным, стрельба здесь началась около 17.40[2926].