Христос – Надежда мира - Елена Уайт

Чтобы въехать в Иерусалим верхом, Иисус послал двоих учеников привести Ему ослицу с осленком. Когда Спаситель родился, Его жизнь зависела от гостеприимства чужих людей. Ясли, в которые Его положили, принадлежали незнакомым пастухам. И хотя на тысячах холмов паслись Его стада, Он зависел от доброты незнакомца, который одолжил бы Ему ослицу и осленка, чтобы Он мог въехать в Иерусалим как Царь. Однако даже в указаниях, которые Он давал Своим ученикам по этому поводу, проявлялась Его Божественность. Как Он и предсказал, в ответ на слова учеников: «Они надобны Господу», – люди с готовностью отдали осленка и ослицу. Иисус избрал для Себя осленка, на которого никто еще не садился. Ученики с радостью накинули покрывало на животное и усадили своего Наставника. До сих пор Иисус всегда путешествовал пешком, и ученики сначала удивились, почему Он на этот раз решил ехать верхом. Но затем в их сердцах вспыхнула надежда: они подумали, что Он скоро вступит в столицу, провозгласит Себя Царем и явит Свою царственную власть. Исполняя поручение, данное им Господом, они рассказали друзьям Иисуса о своих радужных ожиданиях, и вскоре народ охватило всеобщее возбуждение. Ожидания достигли высшего накала.

Въезжая в Иерусалим, Христос следовал обычаю иудейских царей. Подобно царю Израиля, Он въехал в столицу на молодом осле. Пророки предсказывали, что Мессия именно так вступит в Свое царство. И как только Он сел на осленка, громкий, торжествующий крик потряс воздух. Люди приветствовали Иисуса как Мессию, как своего Царя. Теперь Иисус принимал то поклонение, которого никогда раньше не допускал. И ученики восприняли происходящее как знак того, что их надежды исполнятся и они увидят Его на царском престоле. Народ же был убежден, что приблизился час избавления. Иудеи представляли себе, как войска римлян будут изгнаны из Иерусалима, а Израиль снова станет независимым народом. Всеми овладело счастливое возбуждение. Воздавая почести Иисусу, люди старались превзойти друг друга. Они не имели возможности встретить Его с подобающей пышностью и великолепием, но, исполненные ликования, славили Его. Поднести Ему драгоценные дары они не могли, зато постилали свои одежды на Его пути и бросали перед Ним ветви масличных деревьев и пальм. Царских знамен для триумфальной процессии у них не было, и, срезав пальмовые ветви – символ победы, заимствованный у природы, они размахивали ими с громкими восклицаниями: «Осанна!»

Продвигаясь вперед, толпа непрерывно пополнялась теми, кто слышал об Иисусе и спешил присоединиться к шествию. Каждый, кто встречал эту процессию, спрашивал: «Кто это? Что тут происходит?» Люди слышали об Иисусе и давно надеялись на Его появление в Иерусалиме. Но знали они и то, что до сих пор Он противился любым попыткам посадить Его на царский престол, и теперь очень удивлялись перемене, происшедшей в Том, Кто провозгласил, что царство Его не от мира сего.

Их вопросы заглушались торжествующими возгласами, которые нетерпеливая толпа вновь и вновь повторяла. Эти восклицания подхватывали люди, стоявшие вдали от Иисуса, и они далеким эхом откликались в окружающих холмах и долинах. Наконец к шествию присоединились встречные толпы из Иерусалима. Великое множество людей собралось на Пасху, и тысячи из них вышли приветствовать Иисуса. Они встречали Его с пением священных гимнов, размахивая пальмовыми ветвями. Священники протрубили начало вечернего служения. Но на этот сигнал откликнулись лишь немногие, и старейшины с тревогой говорили друг другу: «Весь мир идет за Ним».

В течение всей Своей земной жизни Иисус никогда не допускал торжеств в Свою честь. Он ясно видел, к чему это приведет. Это окончилось бы крестными страданиями. Но Он намеревался предстать перед всем народом как Искупитель. Он хотел обратить внимание людей на ту жертву, которая должна была увенчать Его служение падшему миру. В то время как народ собирался в Иерусалим, чтобы отпраздновать Пасху, Он, истинный Агнец, добровольно приносил Себя в жертву. В грядущие времена Его церкви надлежало сделать все, чтобы Его смерть за грехи мира стала предметом глубокого размышления и исследования. Все факты, связанные с ней, должны быть достоверны, чтобы не оставалось места для сомнений. Вот почему нужно было, чтобы взоры всего народа обратились на Него. События, предшествующие Его великой жертве, должны были привлечь внимание к самой Жертве. После такой манифестации, сопровождавшей Его въезд в Иерусалим, все следили за быстрым приближением развязки.

Триумфальный въезд должен был стать предметом всеобщих толков и запечатлеть Иисуса в сознании каждого. После Его распятия многие вспомнят об этом событии, обратятся к пророчеству и убедятся, что Иисус был Мессией, и во всех странах возрастет число обращенных к вере.

Это единственное торжественное событие в земной жизни Спасителя могло сопровождаться явлением небесных ангелов, звуком трубы Божьей, но подобное выражение славы противоречило бы главной цели Его миссии в этом мире, противоречило бы закону, который определял всю Его жизнь. Он до конца остался верен принятой им смиренной участи. Ему предстояло нести бремя человечества до тех пор, пока Он не отдаст Свою жизнь за жизнь мира.

Этот день, который казался ученикам величайшим днем в их жизни, был бы омрачен тенью печали, знай они, что картины ликования – всего лишь прелюдия к страданию и смерти их Учителя. Хотя Он неоднократно говорил, что принесет Себя в жертву, тем не менее в сиюминутной радости и торжестве они забыли эти печальные слова и ожидали Его воцарения на престоле Давида.

К процессии все время присоединялись новые люди, и, за немногим исключением, всеми овладевало возбуждение – они славили Христа, и славословия эхом перекатывались от холма к холму и от долины к долине. Непрерывно раздавались восклицания: «Осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! Осанна в вышних!»

Никогда еще мир не видел такого торжественного шествия. Оно было совсем не похоже на победные процессии великих завоевателей. Не было ни печальной вереницы пленных, ни трофеев царской доблести. Спасителя окружали трофеи другого рода – славные трофеи Его трудов и любви к грешному человеку. За Ним следовали пленники, которых Он освободил от власти сатаны, и они славили Бога за освобождение. Слепые, которым Он вернул зрение, старались держаться впереди. Немые, которым Он восстановил дар речи, возносили осанну громче всех. Увечные, которых Он исцелил, усердствовали, ломая ветви и размахивая ими перед Спасителем. Вдовы и сироты восхваляли Иисуса за явленные Им дела милосердия. Прокаженные, которых Он очистил, расстилали свои незапятнанные одежды перед Ним и приветствовали Его как Царя славы. В толпе были и те, кого голос Иисуса пробудил от смертного сна. Лазарь, тело которого некогда уже начало разлагаться в гробу, ныне, исполненный радости, силы и мужества, вел осленка, на котором ехал Спаситель.

Многие фарисеи, наблюдая за происходящим, пылали завистью и злобой и старались изменить всеобщее настроение. Используя свое влияние, они пытались успокоить народ, но их призывы и угрозы лишь усиливали общее возбуждение. Опасаясь, что люди поставят Иисуса царем, фарисеи решились пробраться сквозь толпу к Спасителю и обратились к Нему с укоризной и угрозами: «Учитель! запрети ученикам Твоим». Они заявили, что такие шумные шествия незаконны и власти не разрешают их проводить. Но ответ Иисуса заставил их замолчать: «Сказываю вам, что если они умолкнут, то камни возопиют». Это торжество происходило по воле Самого Бога. Оно было предсказано пророком, а человек бессилен помешать исполниться тому, что определил Бог. Если бы люди не смогли выполнить Божий замысел, Бог наделил бы голосом бездушные камни и они приветствовали бы Его Сына восклицаниями и хвалой. В то время как фарисеи, вынужденные замолчать, оставили Его, сотни голосов начали повторять слова пророка Захарии: «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се. Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной».

Когда шествие достигло вершины холма и уже готово было спускаться в город, Иисус, а за Ним и все множество людей остановились. Перед ними во всей своей славе лежал Иерусалим, залитый светом заходящего солнца. Храм привлек внимание всех. Торжественный и величественный, он возвышался над городом и, казалось, стремился к небу, словно указывая людям путь к единственному, истинному и живому Богу. Храм давно был гордостью и славой иудейского народа. Римляне тоже гордились его величием. Правитель, назначенный римлянами, участвовал вместе с иудеями в восстановлении и украшении храма, и сам император Рима обогатил его своими дарами. Мощь, богатство и величие храма сделали его одним из чудес мира.

Заходящее солнце золотило небеса. Его ослепительные лучи отражались в беломраморных стенах храма, сверкали на украшенных золотом колоннах. С вершины холма, где стояли Иисус и Его спутники, храм выглядел словно огромная белая глыба с золотыми башнями. Вход в храм украшала виноградная лоза из золота и серебра, с зелеными листьями и массивными гроздьями; она была создана искусными художниками. Это изображение символизировало Израиль как плодовитую виноградную лозу. Ягоды и листья были выполнены с редким вкусом и исключительным мастерством. Заходящее солнце освещало и эту лозу, изящно обвивавшую белые сверкающие колонны. Блестящими усиками она цеплялась за золотые украшения колонн и, казалось, сияла славой, посланной самим Небом.